Шутки в сторону: как стендап помогает женщинам говорить о своих правах
В начале XX века юмористические скетчи были частью водевилей. После Второй мировой войны труппы комедиантов распались, и многие решили работать сольно. Одиноких комиков, выступавших в ночных клубах, стало так много, что в 1950 году газета Variety решила дать им название и впервые использовала термин «стендап-комедия», для которой характерны откровенность, жесткость и политизированность.
На протяжении многих лет путь в стендап для женщины был закрыт из-за стереотипов о том, что домохозяйка для этого недостаточно умна и агрессивна, к тому же ей не место в ночном клубе, где традиционно проходили выступления. Осложняло ситуацию и то, что шоу-бизнес был в то время исключительно мужским делом.
Однако и в XXI веке многие по-прежнему считают, что женщины не умеют шутить. В 2007 году вышла скандальная статья в Vanity Fair под заголовком «Почему женщины не смешные», автор которой пытался — в том числе со ссылками на научные исследования — доказать, что мужчины шутят лучше. Forbes Woman опровергает этот стереотип и рассказывает о женщинах, которые не просто стали комедиантками, а выбрали самый дерзкий, самый свободный и самый «мужской» из юмористических жанров.
Первые женщины в стендапе
Афроамериканка Джеки Мабли выбрала псевдоним Джеки Мабли и придумала себе образ 60-летней беззубой женщины в растянутом платье и смешной шляпе — прообразом стала ее бабушка, которая была рабыней. Так на нью-йоркской сцене появилась одна из первых женщин-комиков. Ее самой популярной шуткой в этом образе стала фраза: «Старый мужчина ничего не может для меня сделать, кроме как передать мне сообщение от молодого». За сексуальные намеки и стандартные шутки про мужчин Мабли часто критиковали. Однако в своих выступлениях она рассказывала истории, связанные с расизмом, поэтому ее считают одним из пионеров социальной сатиры, а ее манера рассказа, по мнению некоторых исследователей, определила развитие стендапа 1950-х. Выступления Мабли пользовались успехом у афроамериканской публики еще в 1940-е годы, но всеобщее признание к ней пришло только в начале 1960-х, когда она записала свое выступление под названием «Самая смешная женщина на свете».
Революцию в женском стендапе в 1970-е годы произвела Филлис Диллер. В 37 лет бывшая домохозяйка и копирайтер обрела известность как комик, выступая в нью-йоркских клубах. Диллер называла себя карьеристкой, а ее комедия стала протестом против устоявшихся стереотипов о домохозяйках: «Я сервирую стол к ужину в три этапа: подаю еду, убираю со стола, хороню мертвых». Диллер шутила о своем муже и сексуальных отношениях с ним, ставя мужчин в неудобное положение: «Его звездный час длился полторы минуты», — как-то произнесла она. Свой образ она дополняла яркими костюмами и париками, а еще сделала около десятка пластических операций, о которых открыто говорила: «Когда я умру, бог меня не узнает».
Диллер стала первой женщиной, которую в 1988 году приняли в нью-йоркский клуб Friars, куда входили лучшие комики и другие знаменитости города. При этом комедиантка смогла побывать там за несколько лет до вступления: она надела костюм и накладные усы, представилась Филиппом Дауни и затерялась среди двух тысяч других мужчин, посетивших клуб в тот вечер. На тот момент Диллер выступала со стендапом уже 20 лет, но в ряды членов Friars ее не принимали просто из-за того, что она женщина. Диллер отмечала, что выступающая перед мужской аудиторией женщина на сцене сталкивается с объективацией и харассментом. Она вспоминала: «Мне приходилось одеваться так, чтобы мою фигуру не было видно, потому что я хотела просто рассказывать шутки».
В отличие от Диллер Джоан Риверз выступала в элегантных платьях, не скрывая своей женственности. В 1960-е она шутила про аборты, беременность, менструацию, нормализуя проблемы, о которых было не принято говорить на широкую аудиторию. «В Беверли-Хиллз не кормят грудью, потому что у детей аллергия на пластик», — остро шутила Риверз. «Раньше я была плоскогрудой девушкой, теперь я плоскогрудая женщина» — как многие другие комедиантки, она иронизировала над своей внешностью.
Мабли, Диллер и Риверз показали женщинам, что они могут не только преуспеть в юморе, но и использовать его как рупор, чтобы со сцены заявлять о своих правах, они проторили дорогу многим женщинам-комикам и будущим звездам кино и телевидения.
Богатые и смешные
В 2017 году в десятке самых богатых стендап-комиков по версии Forbes впервые появилось женское имя (и только одно): на пятой строчке рейтинга оказалась Эми Шумер. Основной доход в 2017 году ей принесло выпущенное на Netflix выступление The Leather Special. Спустя два года она потеряла две позиции и опустилась на седьмое место, оставшись единственной женщиной в рейтинге. Проблемы со здоровьем не позволили беременной Шумер завершить стендап-тур (каждый концерт приносил ей в среднем $0,5 млн), но новый специальный выпуск на Netflix компенсировал вынужденный отказ от живых выступлений. Состояние комедиантки сейчас оценивается в $37,5 млн.
Шумер откровенно шутит о сексе и насилии (в одном из скетчей она сыграла тренера по футболу, который установил правило «без изнасилований» для игроков команды), репродуктивных правах, равной оплате труда, о навязанных женщинам стандартах красоты («в Лос-Анджелесе мои руки принимают за ноги»). «Важно шутить о правах женщин, потому что мы живем в то время, когда соблюдение этих прав до сих пор обсуждается», — говорила Шумер. При этом ее не раз обвиняли в расизме. Одна из шуток, из-за которых она подверглась общественному осуждению, звучит так: «Ничто не работает в 100% случаев. Кроме мексиканцев». Сама Шумер говорит, что это просто сценический образ — героиня, которая говорит «невозможно глупые вещи».
Состояние Эллен Дедженерес составляет $380 млн. Начинавшая со стендапа Дедженерес в начале 1980-х выступала по всем Соединенным Штатам и удостоилась звания самого смешного человека Америки по версии телеканала Showtime. Вскоре Дедженерес ушла на телевидение и запустила свое знаменитое ток-шоу, однако продолжила выступать иногда со стендапом. «Мне не нужен ребенок, который будет расти внутри меня в течение девяти месяцев. Во-первых, это утренняя тошнота. Если я захочу почувствовать тошноту и ломоту, когда проснусь, я могу достичь этого состояния старомодным способом: хорошенько напиться накануне вечером», — рассуждала она.
Стендап стал трамплином для карьер Сары Сильверман и Эли Вонг, которые не только выступают с шутками, но и снимаются в фильмах и ситкомах. Сильверман, популярность которой принесло участие в шоу Saturday Night Life в 1990-х, прямолинейно и грубо высказывается о расизме, сексизме, антисемитизме (сама она еврейка), показывая, что такая манера поведения на сцене доступна не только мужчинам. В одном из своих шоу она пошутила о насилии, показав, что эта тема остается недостаточно освещенной: «Казалось бы, шутить об изнасиловании опасно. На самом деле это самая безопасная тема, ведь кто пожалуется на шутки про изнасилование? Жертвы изнасилования? Они даже про изнасилование не сообщают».
«Одна из тех, кто делает вам маникюр и стирает белье» — так в начале карьеры один ведущий стендапа представил Эли Вонг, американку китайского происхождения, после чего она чуть не бросила комедию. Вонг начала выступать со стендапом в 2005 году, а в 2011-м со своими шутками о сексуальной свободе попала в рекомендации издания Variety (туда же редакторы включили Эми Шумер). Первый концерт Вонг на Netflix вышел, когда она была беременна. Теперь, будучи матерью двоих детей, Вонг шутит о замужестве и родительстве, поддерживая других женщин со схожим опытом: «Чем больше блеска на тебе, тем лучше, потому что когда ты мама, тебе нужен блеск, чтобы компенсировать погасший внутри тебя свет».
Восточные женщины шутят
«Быть женщиной-комиком в Иране — это все равно что участвовать в соревнованиях по плаванию, но находиться на три метра позади стартовой линии со связанными руками и ногами», — говорила в интервью The Guardian Зейнаб Мусави. Она вела популярный анонимный блог, но прославилась на всю страну, поучаствовав в иранском телевизионном стендап-шоу. Несмотря на цензуру на государственном телевидении, Мусави шутила на острые темы: «Люди называют своих детей в честь самых разных вещей. Через несколько лет будет совсем не странно назвать своего ребенка Барджамом (БАРДЖАМ — персидская аббревиатура, обозначающая международное Соглашение по иранской ядерной программе)». «Впрочем, Барджам — это «совместный всеобъемлющий план действий», — продолжала Мусави. — Нельзя назвать ребенка Барджам, потому что ребенок — это результат совместных всесторонних усилий, но без какого-либо плана действий». Из-за этой шутки комедиантке угрожали расправой и грозили облить ее кислотой. Однако Мусави продолжает выступать.
В консервативном Китае стендап начал развиваться в 2010-х годах, для женщин он стал способом разрушения гендерных норм. Однако китаянки крайне редко шутят о сексе, репродуктивных правах, политике и религии — это обусловлено не только цензурой, но и спецификой китайского юмора, менее откровенного, чем западный. Популярная комедиантка Ян Ли известна своим дерзким феминистским юмором. Например, она шутит: «У всех супермоделей скелетообразные тела. Само существование их тел выражает презрение к мужчинам: чем больше мужчинам нравится определенная часть их тела, тем сильнее фотомодели ее уменьшают. Мода — это активизм».
Кыргызстанка Назгуль Алымкулова — популярная женщина-стендапер в Бишкеке. Она шутит про семейную жизнь: «Говорят, первая жена от бога, вторая — от черта. Муж боится, кого он получит, если от бога [ему досталась] я». Про детей: «Мой муж хочет много детей. Я тоже за. Я тоже за детский труд». Также она шутит о внешности после родов и других бытовых вещах. Но и указывает на социальные проблемы, например, на отсутствие секс-просвета: «В наших азиатских странах нет сексуального воспитания. Если в Европе восьмиклассница знает, что такое презерватив, то ей ставят пятерку, помещают на доску почета. У нас ее имя будет красоваться на стене подъезда».
Женский стендап по-русски
Американский жанр пришел в Россию достаточно поздно — массовый зритель познакомился с ним благодаря шоу Comedy Club и первому отечественному стендап-шоу «Центральный микрофон», которое вышло на телеканале СТС в 2012 году. Женщины в нем участия не принимали. Годом позже на ТНТ вышло шоу Stand Up, в котором среди 16 комиков была всего одна женщина — Юлия Ахмедова, которая к тому же была креативным продюсером передачи. Долгое время именно она ассоциировалась у зрителей с женским стендапом в России. В 2020 году Ахмедова выпустила запись концерта под названием «Нет харассменту», с которым выступала по всей стране. В нем она, в частности, размышляла о том, почему в России женщина часто «сама виновата» и вспоминала, как журналистки обвинили депутата Госдумы Леонида Слуцкого в домогательствах, но он остался безнаказанным.
В том же году на ТНТ стартовало шоу под названием «Женский стендап», которое объединило больше 10 женщин-комиков, состав которых меняется от сезона к сезону. Они шутят о разочаровании в браке, походах в театр с детьми, больших сумках — о любых вещах, которые могут волновать современную российскую женщину. Чаще всего в выпусках появляются комики Зоя Яровицына, Ирина Мягкова и Варвара Щербакова.
Женщины-комики в России также находят свою аудиторию в интернете и офлайне. Московский Stand-Up Club #1 проводит стендап-концерты, открытые микрофоны и другие юмористические шоу, а их записи выкладывает на YouTube-канал. В 2022 году клуб запустил шоу «Женщины-комики», в котором участвуют три комикессы (в описании шоу клуб использует феминитивы) и ведущая.
Записи выступлений участниц клуба Ярославы Тринадцатко и Веры Котельниковой набирают более 1 млн просмотров. «Мужчины, когда вы живете с женщиной, надо понимать, что женское тело может издавать неприятные звуки. Типа «я беременна», «дай денег», «у нас равные права», — шутит Тринадцатко. Вера Котельникова в одном из выступлений рассказала об опыте похудения и восприятии другими людьми ее измененного тела: «Я похудела на 17 килограммов, и мне стали часто об этом говорить: «О, ты так похудела». А я не знаю как тут реагировать кроме как «да я так и планировала». Но я занимаюсь юмором, так что планирую как-нибудь ответить: «Да ладно? А я-то думала, что это так дует?».
В рамках патриархатной культуры женщину наделяют рядом функций, несовместимых с амплуа юмориста. Во-первых, за женщиной закрепляют сохранение культурных ценностей, в то время как комик занимается их переосмыслением. Во-вторых, субъект юмора может проявлять агрессию (основанную на чувстве превосходства) в отношении объекта юмора. Мужская агрессия нормализована, женская — практически нет. «Женщина-комик нуждается в двойной легитимации: она должна доказать публике, что она феминна, несмотря на свой статус комика, и она должна доказать, что она способна шутить, несмотря на то, что она женщина», — говорит культуролог Анастасия Камышанова.
Юмор мужчин также кажется смешнее в силу укоренившихся исторических событий, добавляет кандидат филологических наук Инна Вержинская: «Издавна сложилось убеждение, что мужчина брутальнее и сильнее женщины, ему больше приходится преодолевать какие-то трудности, чтобы прокормить свою семью, это его закаливает и заставляет смотреть на жизнь сквозь призму юмора. Юмор женщины больше носит характер ответной реакции на юмор мужчины».
Впрочем, судя по количеству успешных женщин-комиков, которые выступают в «мужском амплуа», добиваются популярности у зрителей и зарабатывают на этом даже в патриархальных странах, можно сделать вывод, что стереотипы о «несмешном женском юморе» постепенно себя изживают. А кроме того, шутя со сцены о сексизме, гендерном неравенстве, абьюзе, харассменте, нарушении прав женщин, комедиантки заставляют задуматься об этих проблемах всерьез.