Беременности и зарплаты: как составляются рейтинги гендерного равенства
Что можно посчитать
Разные рейтинги строят свою совокупную оценку исходя из разных данных. Возьмем для примера авторитетный Gender Inequality Index (GII), который составляется в рамках Программы развития Организации Объединенных Наций (ПРООН). Этот индекс рассчитывается по трем основным категориям: охрана репродуктивного здоровья; гражданские права и возможности; экономическая активность и возможности на рынке труда.
Для первой категории измеряют два коэффициента. Коэффициент материнской смертности — это число материнских смертей на 100 000 живорождений за определенный период. По данным за 2017 год (более свежих индекс не приводит), ниже всего этот коэффициент у Норвегии (две смерти на 100 000 живорождений). Хуже всего дела с материнской смертностью обстоят в Южном Судане: 1150 материнских смертей на 100 000 рожденных детей — то есть в родах умирает каждая сотая женщина. В России этот показатель составляет 17.
Чем меньше женщины умирают в родах, тем лучше, но важно не только то, как мать чувствует себя в момент рождения, но и то, каков ее статус в момент зачатия. Об этом говорит показатель подростковой фертильности (число живорождений на 1000 девушек 15–19 лет) — то есть количество забеременевших несовершеннолетних. В 2021 году ниже всего этот показатель был в Гонконге и Дании (1,6 и 1,9 соответственно), выше всего — в Мозамбике и Нигере (165,8 и 170,5 соответственно); в России — 15.
Для второй категории оценивают количество мужчин и женщин старше 25 лет, которые получили среднее и высшее образование. По этому показателю в 2021 году лидировали Люксембург, Австрия, Канада и Киргизия, где, по данным ООН, все женщины старше 25 лет имеют хотя бы среднее образование. В России таких 92,8%. На последнем месте — Афганистан, где только 6,4% женщин имеют образование выше начального.
Кроме того, оценивается доля мест в парламенте, занимаемых женщинами. В 2021 году хуже всего ситуация была в Новой Гвинее, Вануату и Тонга, где женщины вообще не были представлены в законодательной власти. А лучше всего — на Кубе и в Руанде, где женщины занимали 53,4% и 55,7% мест в парламенте соответственно.
Третья категория измеряется количеством женщин старше 15 лет на рынке труда — либо работающих, либо активно ищущих оплачиваемую работу. Последние места ожидаемо занимают Йемен, Ирак, Иордания, Иран и Афганистан. Лидируют Соломоновы острова, Руанда, Мадагаскар, Танзания и Зимбабве. В России, по данным за 2021 год, работают 54,5% женщин трудоспособного возраста.
Другой индекс, Global Gender Gap Report от Всемирного экономического форума, собирает статистику по четырем категориям-субиндексам — это экономическое участие и возможности, уровень образования, здоровье и выживаемость, а также политические права. Некоторые показатели — такие же, как и у GII ООН: количество женщин со средним и высшим образованием, количество работающих женщин, количество женщин в парламенте. Но есть и другие.
Например, субиндекс экономического участия и возможностей учитывает равенство в оплате труда, ведь тот факт, что женщина работает, еще не означает, что ее трудовые права соблюдаются. Для расчета субиндекса здоровья берут в том числе данные о соотношении полов при рождении — они позволяют выявить селективные аборты или худшую заботу о новорожденных девочках. А субиндекс политических прав использует в числе прочих такой показатель, как количество лет, в течение которых страной управляла женщина. Для написания аналитических записок об отдельных странах используются и другие показатели — всего более 50, от доступа к средствам контрацепции до наследственных прав дочерей.
Еще один рейтинг, SDG Gender Index (разработан Equal Measures 2030, организацией, которая объединяет разные феминистские сети, организации гражданского общества и представителей бизнеса), базируется на 56 показателях — от доли работающих женщин, проживающих за чертой бедности, до доли женщин, у которых есть банковский счет; от удовлетворенности женщин общественным транспортом до числа женщин среди жертв тяжких преступлений.
Как можно считать
По данным GII за 2021 год Руанда находится в числе лидеров по представленности женщин в парламенте и на рынке труда. Однако в «общем зачете» она занимает только 165-е место. Результирующий индекс GII считается по сложной методике, которая включает пять этапов. Причем собственно подсчеты начинаются только на четвертом, а на первых трех данные подготавливают — очищают, агрегируют, взвешивают (все это — термины из области математической статистики).
Global Gender Gap Report оценивает страны по тому, насколько справедливо ресурсы в них распределяются между мужским и женским населением — независимо от общего количества этих ресурсов. Его особенность в том, что он фокусируется на измерении не уровней, а разрывов — не насколько хорошо организована в стране, например, охрана женского здоровья, а насколько она хуже, чем охрана здоровья мужчин.
Кроме того, составители индекса проводят различие между гендерным равенством и расширением прав и возможностей женщин: «Наша цель — сосредоточиться на том, сократился ли разрыв между женщинами и мужчинами по выбранным показателям, а не на том, побеждают ли женщины в так называемой битве полов. Например, страна, где девочек в школах больше, чем мальчиков, будет иметь такой же балл по субиндексу образования, как и страна, в которой мальчиков и девочек в школах поровну.
SDG Gender Index оценивает не только текущее состояние гендерного равенства, но и то, насколько быстро страна меняется в лучшую сторону. Первые строчки в нем занимают Дания, Швеция, Норвегия, Исландия и Финляндия, последние — Нигер, Судан, Йемен, Афганистан и Чад. Россия находится на 71-м месте между Катаром и Марокко. При этом по скорости изменений она обгоняет и Афганистан, и Данию. Впрочем, это лишь означает, что с 2015 года Россия набрала не менее трех пунктов. Среди других «быстро меняющихся» стран в рейтинге — Сенегал, Саудовская Аравия и Мали.
Откуда берутся данные
Данные о количестве женщин в парламенте можно взять из открытых источников, но где взять статистику по ожидаемой продолжительности жизни или по разнице зарплат?
Иногда составитель рейтинга проводит собственное исследование. Например, некоторые экономические показатели Global Gender Gap Report опираются на результаты Executive Opinion Survey (EOS) — опроса руководителей компаний, проводимого Всемирным экономическим форумом. В 2020 году в нем участвовали 15 000 человек из 140 стран.
Но чаще всего их берут у других организаций. Например, чтобы узнать, скольким женщинам не хватает денег для оплаты жилья, SDG Gender Index обращается к результатам опросов компании Gallup. GII и Global Gender Gap Report берут часть статистики у профильных ведомств ООН. Данные об охране здоровья предоставляет Всемирная организация здравоохранения. Популярнейший источник данных об образовании — датасет Barro&Lee, собираемый и регулярно обновляемый экономистами Робертом Барро и Ли Джонхва, которые, в свою очередь, используют статистику ЮНЕСКО, статистической службы Европейского союза Eurostat и из других источников. По вопросам трудовых прав составители индексов обращаются к Международной организации труда (МОТ), которая собирает множество данных о безработице, зарплатном неравенстве, неоплачиваемом труде. Валовой национальный доход на душу населения рассчитывается на основе данных Всемирного банка и Международного валютного фонда. Огромное количество статистической информации поступает от Организации экономического сотрудничества и развития, которая составляет и свой собственный Индекс социальных институтов и гендера (SIGI), который измеряет уровень дискриминации женщин.
Некоторые данные невозможно собрать без участия самих оцениваемых стран. Например, упомянутый выше SIGI использует обзоры докладов, которые государства, ратифицировавшие Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, регулярно подают в ООН. Готовит такие доклады и российский Минтруд, правда, как отмечают эксперты, периодически демонстрирует там завышенные показатели.
Для тех стран, информация о которых недоступна, используются оценки и прогнозы. «Мы не можем ждать, пока пробелы в данных будут устранены. Мы должны использовать имеющиеся у нас данные, даже если они не идеальны, потому что мы просто не можем ждать до 2030 года, чтобы узнать, что страны отстают от гендерного равенства, — пишут составители SDG Gender Index. — Там, где есть пробелы в данных, наша задача состоит в том, чтобы найти другие индикаторы, которые все еще могут сигнализировать о прогрессе — или его отсутствии».
Прогресс — или его отсутствие?
По данным ILO, женщины во всем мире по-прежнему сталкиваются с препятствиями на пути к трудоустройству. Кроме того, им не всегда удается занимать руководящие должности в определенных структурах в силу гендерного неравенства. Такая сегрегация в сфере занятости в сочетании с неравным распределением неоплачиваемой работы (включая работу по дому и уход за детьми) приводит к гендерному разрыву в оплате труда.
Исследование The World Bank за 2021 год привело к неутешительным результатам. Реформы, призванные устранить препятствия на пути интеграции женщин в экономику, в большинстве регионов проводятся медленно. В среднем женщины обладают всего 3/4 тех прав, которые законодательство предоставляет мужчинам. В 100 странах принцип «равная зарплата за равноценный труд» не закреплен законодательно.
В последнем докладе SDG Gender Index за 2022 год говорится, что ¾ стран или продвигаются по пути достижения равенства слишком медленно, или не продвигаются вовсе.
Доклад Global Gender Gap Report за 2021 год отмечает, что ярче всего гендерный разрыв заметен в сфере политических прав и возможностей — здесь глобальный разрыв между мужчинами и женщинами «закрыт» только на 22%. В 81 стране, охваченной индексом, по состоянию на 15 января 2021 года женщина никогда не была главой государства. В 156 странах женщины занимают лишь 26,1% из примерно 35 500 мест в парламенте. А в целом для достижения полного гендерного паритета потребуется 135,6 лет.