Елена Нусинова — Forbes: «Сейчас говорить о журналистике почти невыносимо»

Для спецпроекта «Незапрещенная профессия» мы поговорили с российскими женщинами-медиаменеджерами, занимающими или занимавшими влиятельные посты в последние десятилетия. В новом выпуске Елена Нусинова, которая уже 20 лет руководит «Коммерсантъ Weekend» (в 2000–2018 годах была главным редактором журнала, сейчас занимает позицию шеф-редактора, ранее — ответственный секретарь издательского дома «Коммерсантъ» с момента его основания, главный редактор журнала «Citizen K»), рассказывает о гендерном балансе в российской журналистике, об этическом переломе нашего времени и токсичных руководителях.

О профессии

Я не журналист — я редактор. Я никогда не была журналистом и никогда себя им не считала. Как правило, это люди разной породы. Журналист — это человек, которому ужасно важно узнать. Узнать, выяснить, разобраться, понять, почему все так, а не иначе, сложить картинку, написать. Во мне этой страсти никогда не было. 

Редактора интересует только текст, который будет опубликован: поворот темы, композиция, законченность, объективность — и субъективность тоже. Ну и слова, которыми все написано. Есть пишущие редакторы, я не такой.

Я один раз уже была свидетелем того, как исчезла советская власть, и надеюсь дождаться этого опять

О журналистике

Сейчас как раз такой момент, когда говорить о журналистике почти невыносимо. Я не участвовала во флэшмобе #запрет на профессию, потому что не чувствовала себя вправе — наше издание не новостное, не расследовательское и пока ни под какие санкции не попало. Но когда рядом на коллег ставят клейма, оставаться неклеймленным  очень стыдно.

Что касается журналистики, остающейся в легальном поле, то с ней все очень печально. Журналист не может полноценно работать в ситуации, когда о чем-то писать нельзя, — у него в крови падает та самая журналистская «разузнавательная» составляющая. Он тогда и о том, что можно, пишет хуже, так это устроено. А когда даже экономический аналитик, арт-обозреватель, музыкальный критик вынуждены оглядываться, чтобы не сказать лишнего, текст портится.

Это не значит, что не осталось прекрасных авторов или текстов. Это значит, что их во много раз меньше, чем могло бы быть.

Конечно же, все это не навсегда и когда-то изменится. Я один раз уже была свидетелем того, как исчезла советская власть, и надеюсь дождаться этого опять.

То, что на топ-должностях в западных СМИ женщины оказались только сейчас, а в русских — 30 лет назад, никак не свидетельствует о природном русском стремлении к diversity

О газете «Коммерсантъ»  

Ну что, «Коммерсантъ». «Коммерсантъ»  был первой постсоветской газетой, первой русской газетой, которая захотела быть похожей на настоящие, то есть разом преодолеть почти столетнюю дистанцию в развитии журналистики. Конечно, это получалось сначала очень неуклюже, но к какому-то моменту «Ъ» добился очень многого. 

Сейчас, когда многие из разработанных им же стандартов, неисполнимы, ему трудно живется. Я не работаю на газете с 2012 года, но работала слишком долго, чтобы не понимать, что там происходит. Главное тут вот в чем (я уже это говорила когда-то): ежедневная газета не может быть лучше жизни. Журнал так-сяк, а газета — нет. Но мне очевидно, что в «Коммерсанте» по-прежнему есть потенциал, чтобы быть настоящей газетой. И когда-то он ею опять станет.

О гендерном балансе

Никакого баланса по-прежнему нет. Женщине надо работать заметно лучше мужчины и быть более яркой и одновременно более договороспособной личностью, чтобы занять то же место, что мужчина. То, что на топ-должностях в западных СМИ женщины оказались только сейчас, а в русских — 30 лет назад, никак не свидетельствует о природном русском стремлении к  diversity.

Просто в начале 1990-х у нас все внезапно поменялось — и почти все места оказались вакантны. На них пришли и мужчины и женщины, тогда было не до «стеклянного потолка». Многие, независимо от пола, оказались вовсе не пригодны и быстро отвалились, среди оставшихся случилось относительно много женщин. Но это вышло стихийно.

А вот то, что происходит сейчас в традиционных западных СМИ, это именно результат попыток достичь гендерного баланса. Пока не очень убедительный.

О мужском и женском стиле руководства

Я не понимаю, когда говорят «мужской характер» или «женский характер».  Не то чтобы я не видела разницы между мужчиной и женщиной. В жизни и хозяйстве это просто разные видовые особи. Я до сих поражаюсь гетеросексуальности — и своей, и вообще как явлению: мне кажется, что это противоестественно. Но когда нормальный, умный, порядочный человек служит службу, он способен свести свои женские/мужские особенности к минимуму. А токсичным может быть начальник любого пола, между женской и мужской токсичностью пусть враги мои выбирают. Бывала ли токсичной я? Наверняка. Было ли мое главное редакторство токсичным в целом? По-моему, нет, но не мне об этом судить. 

Вообще неправильно спрашивать о новой этике людей, которые лечили зубы без заморозки

О новой этике  

Этический перелом, который сейчас происходит, — неотвратимый и бесконечно важный процесс. Это огромная штука, сопоставимая с распадом СССР, и она не может не быть травматичной. Как и при любой социальной революции, тут не может обойтись без несправедливости, грязи, глупости, неточности, без жертв и тяжелых последствий. Это переходный период, он будет продолжаться долго, но в конце концов мы справимся. Люди вообще, как правило, справляются. 

Нет, я не сталкивалась с сексизмом. Но мне не нравится, как это звучит: я будто говорю, что для этого надо просто правильно себя поставить. На самом деле просто это мое везение и больше ничего.

Вообще неправильно спрашивать о новой этике людей, которые лечили зубы без заморозки. Неважно, за новую этику они или против, у них все равно другой болевой порог. Они непригодны для этих разговоров. И я тоже.

Об иерархии

Уже почти два года я не главный редактор журнала «Коммерсантъ Weekend». Я попросила занять эту должность мою заместительницу Таню Шишкову, потому что в какой-то момент стало ясно, что она будет делать это лучше меня. Она согласилась, прекрасно работает, а я ужасно этому рада. Вообще нет в карьере лучше момента, чем когда твой подчиненный становится твоим начальником, со мной такое случалось несколько раз. Вот тут ты понимаешь, что все было хорошо и правильно.