От футбола до автогонок: 7 историй женщин, которые нашли себя в «мужских» профессиях

Для чего же, для чего же сделаны наши девочки? Веками все было понятно — канонические немецкие 3К: Kinder, Küche, Kirche (дети, кухня, церковь). Женщин изображали с детьми, с вязанием, за уборкой или готовкой. Потом случились четыре волны феминизма, и, казалось бы, больше нет преград для любого выбора: хочешь пинать мяч — пинай, хочешь выигрывать гонки— пожалуйста. Но на деле женщины, которые выбирают традиционно мужские профессии или хобби, до сих пор сталкиваются с всевозможными препятствиями. Мы поговорили с семью героинями, которые не испугались стреотипов и отвоевали право заниматься делом своей жизни.  

Екатерина Набойченко

Возраст: 29 лет

Профессия: пилот Russian Drift Series Grand Prix 

— Когда вы решили заняться автоспортом и гонками?

— Меня с детства привлекали машинки, я почти не обращала внимания на другие игрушки. Когда мне было три года, я заметила, что все ребята во дворе ездят на двухколесных велосипедах, а у меня был четырехколесный. И я голыми руками открутила два задних колеса. Уже тогда, наверное, проявилась моя страсть к механике. Без нее в автоспорте невозможно. Постепенно все это переросло в более серьезную историю. Став старше, я начала участвовать в нелегальных гонках, а в 2017 году пришла в Russian Drift Series (RDS) Grand Prix.

— Что вам больше всего нравится в гонках?

— Эмоции. То, ради чего мы туда приходим, — 30 секунд, когда ты едешь боком. У тебя захватывает дух. Любой пилот может вам рассказать, что происходило в этот момент, буквально по кадрами. Выброс адреналина, время растягивается, и ты наслаждаешься этими, казалось бы, 30 секундами.

— С точки зрения общества гонки — занятие скорее мужское. Вы сталкивались с трудностями или критикой из-за гендерных стереотипов?

— Самая большая трудность, с которой я столкнулась, заключалась в том, что, когда я пришла в автоспорт, в России не было женских гоночных комбинезонов. Если говорить серьезно, то я, конечно, периодически слышу от окружающих, что «мое место на кухне». Но никогда от своих коллег-пилотов. Разве что некоторые признаются, что проиграть девочке стыдно.

Я перестала с ними бороться. Человека, который думает, что женщине не место за рулем, не переубедить

— А бывают ли вообще мужские или женские профессии, по вашему мнению?

— Я бы не стала делить на мужское и женское. Я считаю, что это всегда личное дело каждого. Если ты хочешь работать на химическом производстве, гонять на машинах или, не знаю, нырять с аквалангом — это только твой выбор и твоя ответственность.

— Как вы лично боретесь с гендерными стереотипами о девушках в автоспорте?

— Я перестала с ними бороться. Человека, который думает, что женщине не место за рулем, не переубедить, да и зачем тратить свое время впустую.

— Расскажите про переломный, самый сложный для вас момент, связанный с гонками.

— Любой заезд — это сложности и вызов себе: сможешь или не сможешь? Наверное, один из самых трудных моментов в моей карьере случился в прошлом сезоне, когда из-за пандемии сдвинулся график летних соревнований. У нас буквально каждую неделю был выезд, и мы физически не успевали ремонтировать машины. Весь сезон меня преследовали технические сложности, и из-за этого не удавалось показать хороших результатов. В какой-то момент мне казалось, что я сломалась. Но каждый раз, когда кажется, что у меня больше нет сил, я думаю: «Кать, сегодня устала, а завтра не устала». 

Второй в хорошем смысле переломный момент случился три дня назад: я впервые села за руль после рождения ребенка. Я осознанно забеременела: мы с молодым человеком запланировали все так, чтобы я успела принять участие в следующем гоночном сезоне. Когда я, еще будучи беременной, рассказывала коллегам о своих планах, все крутили пальцем у виска: «У тебя новая жизнь, ребенок заменит спорт, и тебе не захочется возвращаться». Но через полтора месяца после родов я снова села за руль. Помню свой первый круг и слезы на глазах на финише. Мне было важно понять, что я вернулась, я смогла.

— Были ли моменты, когда вы считали себя слишком слабой, «слишком женщиной» для гонок?

— Я не считаю себя слабой и никогда не сдаюсь. Может быть, поэтому я до сих пор остаюсь одним из самых популярных пилотов в России, хоть и пропустила сезон. Периодически, признаюсь, когда что-то не получается, я ухожу в бокс поплакать. Но я понимаю, что мальчики тоже плачут, просто делают это, пока никто не видит.

— Как автоспорт изменил вас с точки зрения характера?

— Спорт научил меня не обращать внимания на общественное мнение. Я стала проще относиться к критике: просто иду к цели и не вижу препятствий. Второе, что дал мне спорт, это, конечно же, сумасшедшую выносливость. Когда я была на восьмом месяце беременности, мы с моим молодым человеком приехали на гонку и встретили там знакомого пилота, у которого буквально месяц назад родилась дочка. Мы удивились, что он не выглядит уставшим. Даже, наоборот, очень бодрый. В ответ на наши вопросы про жизнь с младенцем он сказал: «Тот, кто говорит, что с ребенком тяжело, просто никогда не собирал мотор в ночь перед гонкой». Я подписываюсь под каждым словом. Гонки — отличная тренировка перед материнством. Носить ребенка на руках после того, как ты таскала 18-е колеса с дисками, вообще не трудно.

— Что бы вы посоветовали другим девушкам, которые хотели бы заняться гонками?

— Хорошенько все продумать и ничего не бояться. Гонки — это не дорогой спорт. Это самый дорогой спорт. Поэтому нужна хорошая финансовая база и уверенность в себе.

Виктория Якимчук

Возраст: 20 лет

Профессия: парасноубордистка, победитель общего зачета Кубка мира Международного паралимпийского комитета по сноуборду

— Кто или что вдохновило вас на занятия сноубордом?

— Я не могу рассказать какую-то красивую историю, мне кажется, это был скорее случай. С 11 до 16 лет я занималась горными лыжами, но потом случился конфликт между тренерами сборной России и нашим личным тренером, и нас троих перевели в команду по сноуборду. Получается, уже пять лет им занимаюсь. Спорт вытащил меня эмоционально, и, конечно, я стала намного сильнее физически. Если бы я ребенком не начала заниматься лыжами, а потом сноубордом, я была бы очень слабой на самом деле.

— Как вы, несмотря на врожденные физические особенности, оказались в спорте?

— На самом деле я оказалась в спорте не несмотря, а благодаря им. Когда мне было 10 лет, я выступала на стадионе в забеге на 1 км от своей школы. Там меня заметила Наталья Артуровна Брусова — мой первый тренер, она предложила попробовать себя в горнолыжном спорте.

— Сталкивались ли вы в детстве с буллингом?

— Да, конечно. В школе мои сверстники были жестоки по отношению ко мне — обзывали и издевались.

— Для девочки это может быть особенно чувствительно из-за социальных стереотипов о внешности. Как вы это переживали?

— В детстве я очень сильно переживала из-за своей внешности, но спорт очень помог мне. Можно сказать, что я обрела себя в нем. Только на трассе я могу кататься и гонять без протеза. К тому же победы в спорте помогли изменить отношение одноклассников ко мне, когда в 2016 году я выиграла чемпионат России по горным лыжам. Вернувшись с соревнований, я просто принесла свою золотую медаль в класс. На этом буллинг и закончился.

Когда я мысленно возвращаюсь к родителям, я понимаю, что мне тяжело, но я смогу — я не тряпка

Где-то в 2017-м мне начали писать ребята, которые тоже сталкивались с издевательствами из-за физических особенностей и просили о поддержке. Мы пообщались, и я решила встретиться с ними и их одноклассниками. Я провела в их школе что-то вроде занятия, на котором рассказала свою историю. Сейчас у меня в планах выступить в школе, в которой я училась.

— С точки зрения общества сноуборд  — это вид спорта скорее для парней. Вы встречались с какими-то гендерными предрассудками в своей карьере?

— Нет, честно говоря, не встречалась. Конечно, это опасный вид спорта для девочек. У моей знакомой была грустная история. Мы же на трамплинах прыгаем, она упала, начались проблемы с копчиком, и ей потом было очень сложно рожать ребенка. 

— Что вы сами делаете, чтобы сломить гендерные стереотипы, которые говорят, что девушкам не место в спорте? 

— Я постоянно доказываю своим примером, что это не так. Мы же вместе с парнями тренируемся, и нагрузки у нас почти одинаковые. ОФП одинаковые. Обучение тоже одинаковое, так что сложно подумать, что мне в сноуборде не место.

— Но случались же, наверное, моменты, когда вы чувствовали себя слишком слабой, «слишком женщиной» для этого спорта?

— Конечно, бывает иногда, что уже нет сил и ты делаешь десятый подход, а потом лежишь и думаешь: «Зачем мне это все надо? Я же девушка». В такие моменты я думаю о родителях. Я все делаю, чтобы они мною гордились, чтобы я могла им помогать. Когда я мысленно возвращаюсь к родителям, я понимаю, что мне тяжело, но я смогу — я не тряпка.

— Расскажите про переломный или самый сложный момент в вашей карьере?

— Кубок мира в Финляндии в феврале 2021 года. Непосредственно перед кубком я упала на тренировке, ударилась головой. Пятое сотрясение мозга. Произошел конфликт с тренером из-за того, что не вышла на старт, тогда вся ситуация меня действительно сломила, поэтому я взяла большой перерыв. Не знаю, вернусь ли я в спорт.

— Как вы научились так позитивно относиться к своей ситуации, да еще и помогать другим и вдохновлять?

— Прежде всего мне всегда помогали спорт, семья и друзья, которые были рядом. Я не хочу, чтобы другие дети мучились и сталкивались с тем, с чем пришлось столкнуться мне. Поэтому и стала помогать. 

Мария Исаева

Возраст: 35 лет

Профессия: капитан женского футбольного клуба GirlPower, менеджер проектов массового футбола в Департаменте женского футбола РФС 

— Как вы пришли в футбол?

— Футболом я решила заняться шесть лет назад — мне было уже 29. До этого я смотрела футбол только по телевизору, болела за «Барселону». И мне почему-то казалось, что невозможно в 29 лет самой взять и начать играть, если ничего не умеешь. А потом я случайно увидела информацию о школе GirlPower, мне понравилось, но мысли, что я могу к ним присоединиться, даже не возникло. Где я и где футбол? Спустя год снова наткнулась на какую-то новость про них — и заметила, что они пишут: можно всем. В итоге еще через месяц я добралась до своей первой тренировки. И не пожалела, с тех пор футбол захватил всю мою жизнь. Сейчас работаю в РФС и занимаюсь развитием массового женского футбола в России. 

— Что вам больше всего нравится в футболе?

— Когда я на поле, я ни о чем другом не думаю. Это невероятно крутая возможность забыть о всех делах, отключить голову и просто получать удовольствие от игры.

Женский футбол — это не отдельный вид спорта. Это та же самая игра с теми же самыми правилами

— Большинство воспринимает футбол как мужской вид спорта. Какие трудности у вас возникали в связи с этим?

— Конечно, за шесть лет ситуация изменилась, раньше на нас в «Лужниках» ребята смотрели с удивлением, некоторые даже с осуждением, что вроде как надо бы на кухне у плиты стоять, а не в полузащите. У нас и раздевалки своей как таковой не было, какая свободна, туда и давали ключ. А на днях приходим на тренировку, а на одной из дверей огромными буквами написано «Женская раздевалка». Наш звездный час.

— Бывают ли, на ваш взгляд, мужские и женские профессии?

— Я думаю, нет. Мне кажется, это отголоски патриархального строя, который до сих пор с нами. Хотя, даже не отголоски — по факту все осталось по-старому, кроме каких-то узких сообществ в развитых городах. Вот есть футбол. У него есть разные подвиды, например пляжный или футзал. Но когда говорят «женский футбол», как будто тоже подразумевается, что это подвид того самого «большого» футбола. Но женский футбол — это не отдельный вид спорта. Это та же самая игра с теми же самыми правилами, просто команда женская.

— Что вы делаете, чтобы ситуация изменилась?

— Когда я начала играть в футбол, я, естественно, это делала исключительно для себя. А сейчас в том числе потому, что мы очень медийная команда, я понимаю, что наше существование имеет гораздо большее значение. Например, вчера мы ездили с adidas открывать футбольную площадку в городе Воткинске — мы амбассадоры их социального проекта с «Кружком». И я поняла, как важно, чтобы в такие маленькие города приезжали и мальчики, и девочки-футболистки, потому что только так ты формируешь новую норму. И вот в процессе общения с детьми у меня внутри это очень откликнулось. Я поняла, что надо ездить, надо всем рассказывать. Так люди видят, что футболистки существуют, что они занимаются не мужским делом, а своим любимым делом. И у них получается. 

— Были ли у вас моменты, когда вы ощущали себя слишком слабой или «слишком женщиной» для своего дела?

— Это не внутреннее ощущение, это скорее реакция на то, что происходит вокруг. Когда ты понимаешь, что тебя не всегда воспринимают всерьез. И это не только на уровне стереотипов. В большинстве официальных документов, с которыми мы сейчас работаем, чтобы дать девочкам в футболе больше возможностей, футболист — это мальчик. То есть по бумагам девочек-футболисток как бы не существует. В общем, приходится отстаивать и девочек-футболисток, и свое существование в этой «мужской» среде. Но все меняется, и люди тоже, а те, кто не меняется, остаются в стороне, так что я верю, что все будет круто.

— Как вас изменил футбол с точки зрения характера?

— Он мне дал огромную уверенность в себе. Я еще и капитан команды, что влечет за собой особенную ответственность. Мне сначала казалось, что моя задача — всех подбадривать и веселить. Но это не всегда работает и, более того, не всегда уместно. Поэтому учишься внимательнее наблюдать за собой и игроками в команде, понимать, какие у тебя включаются паттерны и насколько они эффективны и к месту. Ну и самое важное, чему еще меня научил футбол: если что-то не получается, это нормально. Вообще чего-то не уметь или не знать — это нормально. То, что ты неидеальный, — не конец света.

— Что бы вы посоветовали другим девушкам, которые хотят заниматься футболом?

— В первую очередь преодолеть первые сомнения, когда ты говоришь себе: «Я туда не подойду, потому что не впишусь». Преодолеть этот страх очень сложно, я это знаю по своему опыту. И сейчас с уверенностью всем заявляю: хватит сомневаться, приходите пробовать!

Алена Тирон

Возраст: 27 лет

Профессия: российская регбистка, защитник команды ЦСКА и капитан сборной России по регби-7

— Как вы решили заняться регби?

— В регби я пришла уже в позднем возрасте, мне было 19 лет. Я занималась другим видом спорта, но увидела тренировки и сразу почувствовала искру на поле, которая очень вязалась с моим характером. Меня это подстегнуло, и с первой же тренировки я осталась.

Вообще в регби так же, как и в другие виды командного спорта, нужно играть с детства, чтобы было мышление уже регбийное. Поэтому первые два года мне было тяжело. Как и всем, кто приходит в регби взрослым, мне не хватало хитростей, которые закладываются с детства. Прошло еще шесть лет, и, конечно, стало гораздо легче.

— Многие думают, что регби — это более мужской вид спорта. Сталкивались ли вы со стереотипами или трудностями из-за гендерного мышления?

— Это самый популярный вопрос, особенно от мужчин. Они видят красивых регбисток и говорят: «Девочки, это же совсем не женский вид спорта! Зачем вы им занимаетесь, ломаете ноги, носы, всегда с синяками?» Но это только их видение. На самом деле регби — контактный вид спорта, но я бы не сказала, что он мужской. Для меня женский регби-7 (один из видов регби-футбола, в каждой команде по семь игроков. — Forbes Woman) более зрелищный, чем мужской.

— А вы делите спорт или профессии на мужские и женские? 

— Конечно, есть некоторые профессии, которыми должны заниматься только мужчины. Шахтеры, строители — это действительно тяжело. Но запрещать ничего не нужно, просто будет правильнее, если женщины не будут там работать. И, конечно, я не хочу обидеть девочек, которые занимаются боксом или борьбой, но это очень сложно, на мой взгляд. Я не скажу, что это мужской вид спорта, но они точно героини.

— Что вы лично делаете для того, чтобы сломать гендерные стереотипы о девушках в регби или женщинах в таких условно мужских видах спорта?

— На поле я всегда с очень яркой красивой прической, с косичками. Для меня спорт спортом, а женственность остается женственностью. У меня всегда прекрасный маникюр, несмотря на то, что я играю в регби, всегда ресницы сделаны. Ни в коем случае не нужно, если это такой, как все говорят, мужской вид спорта, выглядеть соответствующе или мужеподобно. Нужно быть красивой на поле, и тогда стереотипы поменяются.

Я стала более напористой. Я стараюсь работать над тем, чтобы характер сильно не менялся. Я капитан команды и не должна давать слабину

— А расскажите про переломный или самый сложный момент в вашей карьере.

— Мотивация пропадала, был такой момент у меня, но это было связано с тем, что поменялось многое внутри команды. Травмы я не считаю переломными моментами, потому что каждый спортсмен травмируется. 

Тут главное — поддержка и сила воли, чтобы быстрее восстановиться и дальше играть.

— Вы сказали про команду. Есть ли какие-то различия между тем, как тренируют мальчиков и девочек в регби?

— Нет, у нас и физическая подготовка, и тактическая абсолютно одинаковые. Мы часто находимся вместе на сборах, и я вижу, что у мужских команд все то же самое. Может быть, подход тренера к мальчикам более жесткий, чем отношение тренера к женской команде, потому что мы же все-таки девочки и на нас сильно не покричишь на поле. 

— Бывали моменты, когда вы ощущали себя слишком слабой для регби?

— Нет, у меня с этим проблем нет. Наоборот, меня иногда тормозить нужно. Но, честно говоря, я сильно разделяю моменты, когда нахожусь на поле и вне его. По крайней мере стараюсь. Потому что на поле после первого же захвата уже другие эмоции, и ты, можно сказать, опускаешь шторку. Когда потом смотришь на себя со стороны, кажется, что это другой человек. У меня еще такой характер боевой.

— Спорт повлиял как-то на ваш характер?

— Наверное, я стала более напористой. Я стараюсь работать над тем, чтобы характер сильно не менялся. Три недели в месяц быть не дома, и так полгода — это тяжело дается. Ты все равно начинаешь вести себя по-другому. Я капитан команды, и я не должна давать слабину, чтобы другие, более молодые игроки, которые только пришли в команду, это перенимали.

— Поддерживают ли крупные бренды девушек в спорте?

— Успехи женской команды регби намного больше, чем у мужчин. Наша команда уже семикратный чемпион Европы. Я сама шесть раз становилась чемпионкой Европы. Мы занимаем призовые места на мировых сериях, впервые в истории мы были на Олимпиаде. Так началось мое сотрудничество с adidas. Они решили поддержать нашу команду. В итоге я стала лицом их кампании Impossible is nothing. 

Регби пока не такой популярный спорт в России, как футбол. У нас с детства играют футбольным мячом, а когда видят регбийный, то сразу: «А? Что?» Но даже за восемь лет, с тех пор как я пришла в регби, многое поменялось. Тогда и команд, и рекламы, и заинтересованности людей было в разы меньше. Сейчас регби уже включили в школьную программу, на физкультуре преподают. Я думаю, чем больше будет освещен наш вид спорта, тем больше перспектив будет потом.

— Что бы вы сказали другим девушкам или маленьким девочкам, которые хотели бы заняться регби?

— Если есть характер, нужно идти, пробовать, и обязательно все получится. 

Юлия Чумгалакова

Возраст: 23 года

Профессия: российская боксерша, член сборной России по боксу, чемпионка Европы 2019 года и чемпионка России 2020 года

— Когда вы решили начать заниматься боксом и что вас вдохновило?

— Боксом я начала заниматься еще с детства. В 11 лет я пришла в спортивную секцию вместе со старшей сестрой, которая всегда любила подраться. Как такового вдохновения у нас не было, никто в семье не увлекался боксом. Нам просто хотелось заняться чем-то активным.

— Каково было 11-летней девочке прийти в секцию по боксу?

— Сначала было очень тяжело, потому что тренер не принимал меня. Он считал, что у меня слишком мягкий характер и не то телосложение, постоянно звонил родителям и выгонял из зала. Говорил, что это не мой спорт, потому что я маленькая и тихая: «Она долго не продержится — просто так ходит, а потом завяжет». Но после каждой несостоявшейся тренировки я собиралась дома с мыслями и возвращалась на следующий день в зал.

— Что вам больше всего нравится в боксе?

— Мне нравится эстетика бокса. Это очень красивый спорт: не драка, а техничный поединок, во время которого можно оценить манеру ведения боя и тактику спортсмена.

— Большинство считает, что бокс — это мужской вид спорта. Вы сталкивались с критикой или трудностями из-за таких стереотипов?

— Да, конечно, сталкивалась. Особенно, когда только начинала заниматься спортом. Одноклассники и все окружающие говорили: «Зачем тебе бокс? Это же не женский вид спорта». А я отвечала просто и коротко: «Почему не женский? Нет же разделения на пол». Боксировать могут все. 

— А вы вообще разделяете спорт на мужской или женский?

— Нет. Мне кажется, что мы должны были уже давно перерасти такое гендерное деление.

— Но многие продолжают делить по половому признаку, например, профессии. Существует целый список запрещенных для женщин занятий. Что вы об этом думаете, должен ли он существовать?

— Я думаю, что ничто не запрещено для женщины.

Боксу все возрасты покорны. Я советую не бояться и просто заниматься тем спортом, который вам нравится

— Как вы лично боретесь с гендерными стереотипами в боксе?

— Я продолжаю заниматься этим спортом и поддерживаю девушек, которые хотят себя в нем попробовать. 

— Расскажите о переломном или самом сложном моменте в вашей спортивной карьере?

— Наверное, самым сложным моментом в моей карьере была травма плеча в 15 или 16 лет. Мне нужно  было очень быстро восстанавливаться, потому что в это время полным ходом шла подготовка к соревнованиям. Передо мной тогда встал выбор: продолжить заниматься боксом или бросить. Но я все равно решила остаться и, восстановившись через месяц, продолжила тренироваться. 

— Были ли моменты, когда вы ощущали себя слишком слабой или «слишком женщиной» для бокса?

— Возможно, только в начале тренировок. Когда я пришла в этот спорт, меня ставили в пары с мальчиками, чтобы отрабатывать технику и учиться драться. Я казалась себе очень слабой, потому что часто пропускала удары. Приходя домой после каждой тренировки, я плакала и жалела себя. Но со временем это прошло, я привыкла к ударам в нос и болевым ощущениям. Дальше не было никаких слез. 

— Есть ли какие-то различия между обучением мальчиков и девочек в боксе?

— Я думаю, что нет. Мой тренер одинаково обучал мальчиков и девочек. У нас были совместные занятия, на которых нас не разделяли и тренировали в парах.

— Что бы вы посоветовали другим девушкам, которые хотят заниматься боксом? Как вашим ровесницам, так и маленьким девочкам. 

— Боксу все возрасты покорны. Я посоветую не бояться и просто заниматься тем спортом, который вам нравится. Ничто не должно препятствовать желанию. 

Нина Вознесенская

Возраст: 48 лет

Профессия: врач-нейрохирург высшей категории, кандидат медицинских наук, подполковник медицинской службы, руководитель нейрохирургического отделения

— Почему вы решили стать врачом?

— Я родилась во врачебной семье, поэтому вопрос выбора профессии никогда не стоял. Оно само собой получилось. Мои бабушки, дедушки и родители были врачами. Я вечно находилась на этой кухне — ничего другого просто не представляла и не знала в жизни. В итоге я практикую уже 26 лет.

— Что вам больше всего нравится в профессии?

— Чувство необходимости людям. А еще я просто люблю медицину и нейрохирургию. Недавно я была в двухнедельном отпуске, так под конец, если честно, начала сходить с ума, скучая по работе. Мне казалось, что я занимаюсь какой-то ерундой и надо срочно заняться делом.

— Некоторые считают, что нейрохирург — это мужская профессия и мужское дело. Вы сталкивались с какими-то трудностями или критикой из-за таких гендерных предрассудков?

— Не просто некоторые. Наверное, основное большинство людей считает, что эта профессия исключительно мужская. Я скажу больше, так считали и мои родители, хотя и сами были врачами. Они были в шоке, когда я решила пойти в нейрохирургию, говорили: «Послушай, это мужская профессия. Зачем тебе это надо вообще?» 

«Это великолепная профессия. В ней можно найти все: и драйв, и экстрим, и спокойствие

В самом начале профессионального пути некоторые коллеги не принимали меня всерьез: упрекали в том, что я слишком молодая, и в том, что я женщина. Было сложно, но в итоге я дала себе установку не обращать внимания на подобные замечания. И сейчас, спустя годы, я абсолютно не реагирую на то, что я кому-то не нравлюсь. Ведь всем нравиться и невозможно. Я просто продолжаю работать, так же ответственно подходя ко всему — в нейрохирургии мелочей не бывает. 

— Как вы боретесь с гендерными стереотипами? 

— Я и не борюсь. Просто живу и работаю. Вот и все. Меня всегда окружал мужской коллектив. Сначала я служила в армии подполковником медицинской службы, а уволившись, продолжила практиковать в гражданской медицине. Когда я пришла в новую клинику, коллеги смотрели на меня несколько свысока.

А я просто думала: «Сейчас начну работать, вы увидите, как я оперирую, и успокоитесь». Так и произошло. У людей всегда сперва шок при виде женщины-нейрохирурга, и только потом они видят в ней профессионала.

Со временем все становится на свои места. Врач ведь проверяется в экстремальных ситуациях, а в нашей сфере их предостаточно. И тут совсем неважно, мужчина ты или женщина, — бери и делай.

— Бывают ли вообще, на ваш взгляд, мужские и женские профессии?

— Каждый человек выбирает дело под стать себе. В студенчестве у меня была подруга — отличница, у которой всегда все было разложено по полочкам. Я всегда смотрела на нее и думала: «Она станет отличным врачом-хирургом». И вдруг она решила пойти в дерматологию — стать косметологом. Меня ее выбор шокировал, я не могла понять, почему она решила заниматься эстетической медициной, а не лечением. Понять подругу мне помог отец, который сказал: «Наука не хирургом стать, а выбрать то, что тебе подходит». То есть важно выбрать то, что тебе близко. 

— Были ли моменты, когда вы ощущали себя слишком слабой или «слишком женщиной» для своей профессии?

— Не думаю. Мне кажется, невозможно быть «слишком женщиной». В трудной ситуации я всегда, наоборот, думаю: «Мы же девочки. Мы найдем выход»

— Как вас изменила медицина и работа нейрохирургом с точки зрения характера?

— Наверное, сделала более ответственной. Это неизбежно, когда от тебя зависит жизнь и здоровье пациентов. Еще, мне кажется, работа прибавила мне терпеливости. Бывает, что пациенту нужна операция, а он категорически отказывается: «Не буду, и все». Тогда нужно спокойно и терпеливо, как мама, сесть с ним и рассказать обо всех рисках и о том, почему именно так будет лучше. 

— Что бы вы посоветовали другим девушкам, которые хотят заниматься медициной и стать нейрохирургом?

— Если хотят, значит, надо становиться и не бояться. Это великолепная профессия. В ней можно найти все: и драйв, и экстрим, и спокойствие. Каждый может выбрать себе занятие по душе: от больших и мощных операций до маленьких через микроскоп.

Екатерина Телепун

Возраст: 30 лет

Профессия: второй пилот пассажирского лайнера компании «Аэрофлот»

— Когда вы решили стать пилотом и кто или что вас вдохновило?

— У меня отец военный и летчик, так что, я думаю, меня вдохновила сама среда, в которой я жила и росла. С детства я слышала разговоры про самолеты. Это все было родное, знакомое, мне нравилось. 

Однажды папа сказал: «А я видел, что женщины летают». Мне 14 лет было. Мама спросила, хочу ли я попробовать. Конечно, я хотела. Тогда папа сказал мне так, с подвохом: «А может, ты летать боишься?» Мы поехали, покатались на Як-52 на аэродроме, и мне понравилось. Оказалось, я совсем не боюсь. После 11-го класса я поступила в университет, а потом в академию и пять лет училась на пилота. И вот с 2013 года работаю в «Аэрофлоте».

— Преподаватели как-то по-другому относятся к девушкам, которые учатся на пилотов?

— Предвзятого отношения со стороны преподавателей к девушкам не было. Оно было абсолютно одинаковым, и подход к обучению тоже был единым как для мальчиков, так и для девочек. В университете преподаватели скорее себя сдерживают в присутствии женщины, потому что не принято при ней вольно себя вести, материться, ругаться. Кстати, сейчас коллеги мои тоже не так раскованно выражают свои эмоции, когда я рядом. В присутствии девушек они становятся более сдержанными. 

— Изменила ли вас профессия пилота?

— Честно говоря, я не замечала. Не было такого, чтобы я была более мягкая или легкая по характеру. Может быть, уверенности больше стало. Когда только приходишь на работу после академии, ты в теории все знаешь и летать и пилотировать тебя научили, но это же большая компания, и в любом случае сначала неуверенно себя чувствуешь. Но потихоньку, с опытом набираешься уверенности в работе, в своих решениях и поступках.

Я бы сделала все профессии разрешенными. Можно же попробовать, посмотреть, получится или не получится

— Большинство воспринимает профессию пилота как более мужскую. Вы сталкивались с критикой или трудностями из-за гендерных стереотипов?

— Я знаю, что моя профессия так воспринимается, но, честно говоря, никогда такого не было, чтобы я себя чувствовала не на своем месте, например, или чтобы мне пытались как-то это показать.

— Считаете ли вы сами, что есть мужские или женские профессии? И как вы относитесь к тому, что есть список запрещенных профессий для женщин?

— Думаю, есть мужские профессии, но это скорее разделение чисто физическое. В таких в первую очередь нужна сила. Все-таки большинство женщин слабее физически, и если нет такой силы, то где ты ее возьмешь.

Но я бы сделала все профессии разрешенными. Можно же попробовать, посмотреть, получится или не получится. Сейчас уже и технологии другие, и машины другие, почему бы и нет.

— А есть какие-то особые навыки, которые должны быть у женщины, чтобы быть пилотом наравне с мужчиной?

— Показывать себя, заниматься делом и радоваться ему. Если ты пилот, то надо летать так, чтобы тебе это нравилось. Не потому, что долг зовет или судьба тебя такую несчастную заставила работать, а потому, что ты получаешь от этого удовольствие. Тогда сразу все очень хорошо получается, нет лишних переживаний. Нет переживаний — нет и поспешных решений. Все спокойно получается, размеренно. Это важно.

— А для вас это больше долг или призвание?

— Я бы сказала, что быть пилотом — это стиль жизни, стиль мышления. Конечно, в какой-то степени это призвание. В работе все мы, пилоты, плюс-минус одинаковые, но это отражается и на жизни, и на поступках в целом. Я быстрее реагирую на изменение обстоятельств, например. Мне говорили, что я даже машину вожу очень уверенно.

Пилоты более собранные и спланированные. Авиация, особенно гражданская, — это постоянные рейсы по расписанию, плюс у нас есть технологический график, нужно его соблюдать. У тебя есть время, и тебе надо в него уложиться. Также и по жизни — строгий, как сейчас говорят, тайм-менеджмент. Каждому делу есть свое время, есть начало и конец.

— Что бы вы посоветовали другим девушкам, которые хотят стать пилотами?

— Пробовать.