Незапрещенная профессия: как женщины уже 20 лет руководят российской журналистикой

Когда в 1963 году американка Кэтрин Грэм стала издателем газеты The Washington Post, получив ее в управление после смерти мужа, в новой роли она почувствовала себя неуютно. 

«Я думаю, что мужчина подошел бы лучше для этой работы, чем женщина», — писала Кэтрин Грэм в автобиографии. Грэм управляла The Washington Post до 1991 года, но при этом женщину на посту главреда влиятельного издания представить себе не могла. На протяжении 143 лет главными редакторами The Washington Post были исключительно мужчины. Все изменилось в мае 2021 года, когда на этот пост назначили Салли Базби.

В интервью изданию The Guardian после назначения Базби сказала: «Каждый день, когда я иду на работу или когда разговариваю со своими дочерьми, я ощущаю, что стою на плечах действительно смелых женщин, которые, как и представители расовых меньшинств, боролись за разнообразие. Они были сильными и смелыми. Они усердно работали и прокладывали путь для многих людей, таких, как я, которым сегодня посчастливилось пройти по нему. Мы должны продолжать фокусироваться как на гендерном, так и на этническом разнообразии. Сейчас я часть организации, где три очень сильные женщины работают под моим началом, и мне кажется, что это фундаментально важно для будущего профессии, которую мы так любим».

Изменения, произошедшие в The Washington Post в этом году, не стали событием уникальным. В апреле 2021 года главным редактором одного из крупнейших в мире новостных агентств Reuters назначена Алессандра Галлони — первая женщина впервые за 170-летнюю историю агентства. За два года до этого главным редактором влиятельной The Financial Times стала Рула Халаф — первая женщина за 131-летнюю историю газеты. 

В российском контексте подобные новости кажутся удивительными, потому что стеклянный потолок в отечественных медиа был сломан женщинами еще в начале 2000-х. Первой женщиной — главным редактором делового издания на постсоветском пространстве стала американка Лин Берри, возглавившая в 2001 году редакцию газеты The Moscow Times (основанную голландским издателем Дерком Сауэром). В 2002 году главным редактором газеты «Ведомости» стала Татьяна Лысова. А в 2004-м Галина Тимченко была назначена на должность главного редактора интернет-издания «Лента». И в последующие годы важные позиции в медиа стали все чаще и чаще доставаться именно женщинам. Почему российским женщинам удалось добиться гендерного равенства в медиа раньше западных коллег?

Согласно исследованию Women In Workplace 2019 года, проведенному компанией McKinsey, среди сотрудников американских медиа примерно равное количество женщин и мужчин. На начальном этапе карьеры и по мере продвижения женщины и мужчины имеют равные возможности, и 93% сотрудников СМИ заявляют, что гендерное разнообразие — приоритет их компаний.

Но при этом, как показало исследование, женщины в медиа сталкиваются с более враждебной корпоративной средой и стеклянным потолком, который не позволяет им продвинуться до высших руководящих должностей.

До недавнего времени считалось, что с точки зрения политического влияния и бизнеса женщины пост главного редактора не потянут  

Статистика, которую приводит исследование, показывает, что женщины в 2019 году занимали только 27% руководящих должностей. Почти половина участниц исследования заявили, что женщины в отрасли оцениваются по иным стандартам, нежели мужчины, и что гендерные оценки — это самое большое препятствие на пути к тому, чтобы равное количество женщин и мужчин занимали руководящие должности в их организациях.

«В большинстве традиционных медиакорпораций возможность занимать лидирующие должности напрямую зависит от опыта работы, — говорит Дэвид Х. Уивер, профессор Университета Индианы, который несколько десятилетий изучал рабочие модели отдела новостей. — На женщин до сих пор возложена большая часть обязанностей по уходу за детьми и работы по дому, поэтому они не могут долго оставаться в условиях стрессовой работы и ненормированного графика, свойственного журналистике. Это сильно снижает их шанс на успех в сравнении с мужчинами. Другой фактор — это то, что большинство людей в действующем руководстве — мужчины, и при приеме на работу они склонны отдавать предпочтение тем, кто на них похож. «Если бы больше редакторов были готовы искать таланты среди резюме, которые они обычно игнорируют, женщинам и цветным было бы проще продвигаться по службе, — считает Женева Оверхолсер, бывший редактор газеты Des Moines Register. — Вместо этого мы наблюдаем самовоспроизводство: «Ах, этот парень напоминает мне меня, когда я был репортером!» У нынешних руководителей был похожий путь наверх, поэтому он кажется им более подходящим».

Последние годы, однако, выявили тренд на рост числа женщин в руководстве. В 2020 году количество женщин — главных редакторов в американских медиа выросло до 43%. Эксперты рынка связывают изменения с несколькими тенденциями. Это рост интернет-СМИ (интернет — более демократичная среда, где стеклянный потолок традиционно выше, чем в классических медиа), запрос общества на эмпатию, искренность и новые решения (один из способов достичь которые — создать инклюзивную среду) и все большее количество ролевых моделей успешных руководителей-женщин.

«В крупнейших американских медиакомпаниях и СМИ, где структура управления гораздо менее изменчива, среди топ-менеджеров и главных редакторов стало появляться больше женщин — это часть общего тренда на эмансипацию. И это правильно, — считает бывший редактор отдела медиа газеты «Ведомости», директор по взаимодействию с индустрией компании «Яндекс» Ксения Болецкая. — Во-первых, заметная часть аудитории — женщины, и женщины журналисты, редакторы и топ-менеджеры, очевидно, лучше понимают интересы таких читателей и зрителей. В целом, чем более диверсифицирован коллектив в редакции, не только с точки зрения гендера, но и бэкграунда, образования, воспитания, тем лучше редакция реагирует на очень разные запросы аудитории, тем интереснее медиа. Во-вторых, появление женщин на руководящих позициях наравне с мужчинами показывает отсутствие лишних барьеров и предубеждений в компании, это знак здоровья».

«Россия в этом смысле уникальная страна, — считает основательница «Лаборатории карьеры» Алена Владимирская. — У журналистики как профессии на Западе очень высокий престиж. И довольно часто пост главного редактора — это не столько про журналистику, сколько в широком смысле про политику. Это взаимоотношения с акционерами и разными группами влияния. Это во многом определяющая представительская функция. Я не говорю, что главный редактор не решает вопросы редакционной политики, — решает. Но когда его ставят акционеры, чаще всего они рассматривают две задачи: бизнеса (то есть тиражи, выручку) и политического влияния. В мире до недавнего времени считалось, что и с точки зрения политического влияния, и с точки зрения бизнеса женщины [пост главного редактора] не потянут. Что журналистика настолько сильно влияет на мир, страну, экономику, что женщины не справятся. А в России этого нет и не было. При всем влиянии и разном отношении к СМИ в России медиа никогда в течение последних 20 лет не рассматривались как супервлиятельный институт. Это не правительство, не банк, не «Газпром». И поэтому у нас там не было такого гендерного недоверия. Да, у нас много талантливых женщин журналистов и бизнесменов, и женщины идут туда, где больше перспектив. А как только медиа становятся влиятельными, из-под женщины пытаются это кресло вытащить и передать мужчине».

«Напомню, что в России права женщин на голос, имущество, труд большевики признали сразу после революции, в начале XX века, — говорит Ксения Болецкая. — В тех же США часть этих прав женщины получили десятилетия спустя. И в СССР должны были работать все, в том числе женщины, высшее образование было полностью доступно для женщин. Так что в наших СМИ традиционно много женщин-журналистов. Другое дело, что до последних 10–15 лет они довольно редко попадали на руководящие позиции. И именно СМИ оказались среди самых восприимчивых к женской эмансипации институтов. Что совершенно логично: медиа по определению должны быстро реагировать на изменения в жизни людей, журналисты профессионально любознательны и не зашорены, быстрее принимают новые явления, технологии. Наконец, журналистика, прежде всего новостная, — это такая профессия, где твои умения и результаты на виду. Либо ты приносишь эксклюзивы и/или классно редактируешь чужие тексты, либо никакое участие в «мужском клубе» тебе не поможет. 

Это было о плюсах. Есть и негативный для СМИ фактор, который повлиял на представленность женщин в редакциях. За последние лет пятнадцать СМИ столкнулись с жестким экономическим давлением — у них падали тиражи, снижались доходы, читатели и зрители уходили в интернет и соцсети. И если до 2008–2009 годов у журналистов топовых СМИ была очень хорошая по московским меркам зарплата, то к 2020-му с учетом инфляции она сильно сократилась. По моим наблюдениям, мужчины реагируют на фактическое сокращение доходов острее, быстрее вымываются из журналистики, реже выбирают эту карьеру. Женщины тут оказываются более упертыми и въедливыми. Более устойчивыми к токсичной среде, в которой теперь живут медиа».

Сами медиаменеджеры-женщины по-разному объясняют большое количество успешных коллег в российских СМИ. Одни — тем, что журналистика — это гуманитарная сфера, а женщины в гуманитарной сфере в России реже сталкиваются с дискриминацией и вообще многого добиваются. Другие — тем, что в 1990-е новые возможности открылись и для мужчин, и для женщин и выплыли и добились успеха самые сильные и талантливые вне зависимости от пола. И все вместе — личными достоинствами и талантом.

Мы поговорили с российскими женщинами-медиаменеджерами, занимающими или занимавшими влиятельные посты в последние 20 лет, и приводим здесь их высказывания о гендерных стереотипах в профессии. Полные версии интервью — о качествах, которые помогли добиться успеха в медиа, о рисках, страхе и будущем журналистики — будут также опубликованы на Forbes Woman.

Галина Тимченко

Генеральный директор и учредитель новостного проекта Meduza (внесен в реестр иностранных СМИ-иноагентов), главный редактор интернет-издания Lenta.ru (2004—2014)

У нас в медиа давно установилась маскулинная культура, поэтому каждый раз, когда я вижу, что женщина становится главным редактором, я радуюсь. У женщин совершенно другой взгляд, стиль руководства. Я ужасно устала от этих Журналист Журналистычей — мощных мужиков с трубкой во рту, которые вроде как на войне… При этом есть Наташа Геворкян, нежнейшее существо в невероятных одеждах, которая точно так же прошла войну и брала интервью и у Луиса Корвалана, и у Аугусто Пиночета в Чили. Для этого нет никакой необходимости ходить в грязных жилетках и курить трубку.

Татьяна Лысова

Главный редактор газеты «Ведомости» (2002—2007, 2010—2017), заместитель главного редактора «Медузы» (2020– 2021) (проект внесен в реестр иностранных СМИ-иноагентов):

Я радуюсь, когда вижу новости о назначении женщин главредами влиятельных изданий. Очень эффективно и правильно, что большие медиа перестают быть уделом мужчин на уровне топ-менеджмента. В России этот стеклянный потолок давно разбит — это произошло на моих глазах в течение последних 20 лет. Когда меня назначили главным редактором «Ведомостей», это был удивительный шаг, потому что из крупных медиа, известных мне на тот момент, главред-женщина была только в The Moscow Times. И она была почти первой. А в 2004-м главредом «Ленты» стала Галя Тимченко. Постепенно ситуация начала меняться, и спустя 10 лет женщины — руководители медиа не вызывали такого удивления.  

Люди старшего поколения постепенно уходят с арены, и приходят понятия следующего поколения. К тому же в нашей стране медиа за последние 10 лет стали довольно трудной отраслью, перманентно находящейся в экономических и политических кризисах. И женщины, мне кажется, лучше приспосабливаются к трудным временам. Не хотелось бы переходить к сексизму в обратную сторону, но женщины более выносливые, стойкие и живучие.

Елизавета Осетинская 

Основатель The Bell и проекта «Русские норм», главный редактор газеты «Ведомости» (2007–2010), главный редактор журнала Forbes (2011–2013), шефредактор РБК (2014–2016) 

Я давно обращала внимание на то, что у нас многие издания возглавляют женщины. Но мы ведь говорим об очень небольшой фракции. Если посмотреть на весь спектр медиа, от телевидения до новостных агентств, газет, веб-сайтов, там нет какого-то перекоса в сторону женщин. Думаю, мы просто имеем дело с нормальной репрезентацией. Есть несколько ярких фигур, которые видны за счет медийности.

Наталья Синдеева

Основатель и гендиректор телеканала «Дождь» (внесен в реестр иностранных СМИ-иноагентов)

То, что отличает женщин от мужчин — и пример этому женщины-руководители в российских СМИ, — у нас есть материнский инстинкт. Если твоих обижают, ты пытаешься их защитить и спасти. Я уверена, что многие мальчики просто сказали бы: «Ну и все, хер с ним». А женщины продолжают биться. Лиза Осетинская, у которой свой проект, не смогла бы просто закрыть его и уйти. И Галина Тимченко бьется за «Медузу» (проект внесен в реестр иностранных СМИино агентов).

Светлана Миронюк

Профессор бизнес-практики и проректор бизнес-школы «Сколково», советник в PWC, генеральный директор (2004—2006) и главный редактор (2006—2014) «РИА Новости», старший вице-президент Сбербанка (2016–2017)

Глобальная медиаиндустрия консервативна. Она привыкла работать по накатанным индустриальным сценариям, в которых традиционно доминировали мужчины. Сейчас эта отрасль сжимается, она подвержена болезненным изменениям. В такой турбулентности начинают быстрее работать индустриальные социальные лифты, в которые впрыгивают активные люди, в том числе женщины. Появление женщин во главе крупнейших западных медиа-аутлетов говорит о том, что традиционные (консервативные) сценарии больше не работают. 

Я не помню в 1990-х ни одной женщины — главного редактора в России. Активные изменения в российских медиа начались в начале 2000-х. Они были вызваны не только интернетом, но и политическими изменениями в стране. И эта разного рода турбулентность начала выносить женщин вверх.

Елена Мясникова

Главный редактор журнала Cosmopolitan (1994– 2001), генеральный директор ИД Sanoma Magazines International (2007–2012), вице-президент медиагруппы РБК (2012–2016)

Я никогда не сталкивалась с сексизмом. Но и работала я не в энергетике или тяжелой металлургии, а в гуманитарных областях женщин традиционно больше. Я училась на филфаке МГУ, потом преподавала, работала в журналистике, да еще и в компании, основанной голландцами, известными демократами и либералами. 

Конечно, ни Лысова, ни Тимченко, ни я не сделали карьеру с бухты-барахты, она не упала на нас с неба, как звезда. Но тем не менее нам повезло, потому что мы выбрали сферу, в которой в принципе возможно пробиться наверх. Дальше вступают в силу конкурентные преимущества типа ума, таланта, умения за себя постоять. 

Если бы я была владельцем большого бизнеса, я бы, скорее всего, сама назначила женщину руководителем. Конечно, мне комфортно и с мужчинами, и с женщинами. Но вторые зачастую более тщательные и гибкие.

Юлия Таратута

Главный редактор Wonderzine, ведущая на телеканале «Дождь» (внесен в реестр иностранных СМИиноагентов), работала в газетах «Коммерсантъ», «Ведомости» и журнале «Русский Newsweek», главный редактор Forbes Woman и Forbes Life (2014–2016)

Есть версия, что в России столько женщин возглавляли влиятельные издания, потому что власть считала, что с ними легче договариваться. Раз женщина, значит, переговоры будут мягче. Я много раз шутила по этому поводу, что женщины, которые возглавляли деловые СМИ, оказались совершенно недоговороспособными.

К Тане Лысовой в «Ведомостях», когда она ими руководила, и к другим женщинам-редакторам вообще на метр нельзя было подойти. Лысова была главредом не просто неподкупным или не терпящим вмешательства. Она создала себе образ «не подходи, а то убьет». Еще было мнение, что многие СМИ в России основал голландец Дерк Сауэр и он считал, что женщин можно ставить на роли главных редакторов. И наконец, журналистика — это гуманитарная область, а в гуманитарных областях у нас женщины добились определенных высот. 

Евгения Альбац

Главный редактор The New Times

Я сталкивалась прежде всего с антисемитизмом. Когда я пришла в «Неделю», воскресное приложение к газете «Известия», мне главный редактор Валентин Архангельский объяснял, что писать я, конечно, могу (хорошо бы под псевдонимом), но взять он меня может разве что секретарем отдела писем. Ниже не было должности и зарплаты.

Конечно, мне был 21 год, я была хорошенькая, а редакция «Известий» была очень мужской, две трети вообще из разведки. Они делали ставки, кто первый меня уложит. Пришлось дать им понять, что никто.

Случалось, кто-нибудь говорил: «Ну, Жень, это не бабское дело». Я спрашивала: «Из-за того, что у меня как-то по-другому между ногами, я хуже справлюсь?» В этом смысле, как во всякой стране третьего мира, в России, хотя декларировалось равноправие и женщины работали на асфальтоукладчиках, считалось, что у мужчины прав больше. Убей бог, не понимаю почему.

Елена Нусинова

Главный редактор журнала «Коммерсантъ Weekend» (2000–2018, сейчас занимает позицию шеф-редактора), ранее ответственный секретарь издательского дома «Коммерсантъ» с момента его основания, главный редактор журнала Citizen K (2010–2012)

Никакого баланса по-прежнему нет. Женщине надо работать заметно лучше мужчины и быть более яркой и одновременно более договороспособной личностью, чтобы занять то же место, что мужчина.

То, что на топ-должностях в западных СМИ женщины оказались только сейчас, а в русских — 30 лет назад, никак не свидетельствует о природном русском стремлении к diversity. 

Просто в начале 1990-х у нас все внезапно поменялось, и почти все места оказались вакантны. На них пришли и мужчины, и женщины, тогда было не до стеклянного потолка. Многие, независимо от пола, оказались вовсе не пригодны и быстро отвалились, среди оставшихся случилось относительно много женщин. Но это вышло стихийно.

А вот то, что происходит сейчас в традиционных западных СМИ, — это именно результат попыток достичь гендерного баланса. Пока не очень убедительный.