Одна вокруг света: от тропических лесов до лавандовой столицы Северной Америки
Бывшая сотрудница московского агентства элитной недвижимости после нескольких тренировочных автопутешествий решилась на кругосветку на автомобиле в компании своей собаки Греты. За ее передвижениями в режиме реального времени можно следить в блоге Вокругсвета. В предыдущей серии Ирина проехала через величественный Гранд-Каньон, посетила кратерные озера и самый высокий вулкан в Орегоне, гуляла по лавовому полю в заповеднике Уилламетт и увидела песчаную бурю над высохшим щелочным озером.
Как только я пересекла границу штата Вашингтон, пришлось открыть купальный сезон. Совершенно пустынный и очень красивый пляж на берегу Тихого океана был в полном нашем распоряжении. Возможно, потому что было еще раннее утро, а может быть, потому что пляж находится далеко от населенных пунктов и к нему надо ехать десятки километров на машине. Грета искупалась, а я только помочила ноги, но ощущения от этой свежести непередаваемые. Теперь мы видели все океаны, кроме Северного Ледовитого — интересно, удастся ли побывать там экспедиции #сГретойВокругСвета?
В Портленде, столице Вашингтона, я попала в неловкое положение. Проехала свой поворот и решила развернуться, как мне показалось, в неположенном месте, чтобы не петлять несколько километров в объезд. Пока я маневрировала, справа на перекрестке подъехала машина. Я махнула водителю, показывая жестом: «извини за задержку и подожди, пока я делаю странные телодвижения и перекрыла тебе дорогу». Он терпеливо подождал, но поехал за мной следом, потом замигал мигалками и зазвучал звучалками. Это оказалась машина местного шерифа. Может, я выглядела такой наглой, может, разворачиваться там все-таки можно было, может быть, у шерифа было хорошее настроение. Мы обменялись словами типа «моя твоя не понимайт» и разошлись по своим делам. Под впечатлением от поведения представителя правопорядка я опять пропустила свой поворот. Да, на дороге надо быть более внимательной.
К слову сказать, вежливость американских водителей бросается в глаза. Тебя всегда пропустят и уступят дорогу, не станут подрезать на оживленной трассе и никому не придет в голову торопить сигналами, если ты замешкался на светофоре. Но есть одна особенность, к которой я так и не смогла привыкнуть. За редким исключением, здесь не включают поворотники. Мне приходится предугадывать траектории участников движения, потому что намерения некоторых водителей совершенно не понятны. Вот и в этот раз я кое-как опомнилась от неожиданного маневра серебристого Форда, резко свернувшего со встречной полосы на невидимую парковку. Молча вздохнула, глядя ему вслед, и отправилась на север штата.
Помните детские сказки, где герои идут по дремучему лесу? Так вот, этот лес находится в нацпарке Олимпик. Лапищи еловые торчат над тропинкой, будто огромные руки лешего, которые вот-вот тебя схватят и уволокут в чащу. Древесные сучки в форме невиданных зверей пугают, высовываясь из-за поворота лесной тропинки. Лохматый мох свисает с деревьев, обвивает зеленой бородой трухлявые пни. Человеку с развитым воображением гулять здесь поздно вечером реально страшно. А у меня с воображением, поверьте, все отлично.
Олимпик уникальный парк, по его территории проходят несколько климатических поясов. Но то, что на севере континента находится настоящий тропический лес, — это чудо. Здесь растут древние деревья, высота которых достигает 90 метров, а диаметр — три-четыре обхвата.
В лесу этом обитает королевский мох — в силу климатических условий здесь все им покрыто. Такие красивые кружевные ленты свисают с деревьев, стелятся по поваленным на землю стволам или остаткам пней. Королевский мох — друг этого парка, туристы приезжают в Олимпик ради того, чтобы увидеть его. В то же время он и враг: под воздействием мха деревья гниют и погибают.
В парке Олимпик я набрела на гигантский кедр. Вернее, на то, что от него осталось. Дереву около тысячи лет, и выглядит оно внушительно. Ураганы и время сделали свое беспощадное дело: кедр обрушился во время сильного прибрежного шторма в 2014 году и буквально разломился надвое. Но сам факт существования в настоящее время гигантов, которые стояли здесь за сотни лет до того, как европейцы только задумались об освоении американского континента, впечатляет. Пока кедр не обрушился, он входил в тройку самых больших представителей своего вида. В свое время его сберегли от лесозаготовок, которые стали главной причиной гибели большинства гигантов в этих лесах. Но смертельного исхода из-за ураганов, которые являются вторым по частоте гибели для возрастных деревьев, ему не удалось избежать.
Тем не менее, парк Олимпик считается благодатным и плодородным регионом для роста гигантских кедров. Может быть, через тысячу лет наши потомки будут наблюдать деревья, которые вырастут вместо остатков этого величественного пня, и станут свидетелями нового поколения гигантов здесь, на краю Америки. Жизненный цикл продолжается.
Поваленные деревья в парке Олимпик сплошь и рядом. Одни падают от старости, другие — от разбушевавшихся стихий. Огромные стволы блокируют тропинки (отличные, кстати, благоустроенные тропинки), их освобождают с помощью бензопилы. По срезу ствола можно посчитать количество прожитых деревом лет. Но я сбилась на первой же сотне.
Я никогда не встречала лавандовых полей и была очень удивлена, когда увидела настоящую лавандовую ферму прямо у дороги. Лаванду ни с чем нельзя спутать, и моему восторгу не было предела. Аккуратные кусты нежно-сиреневого цвета привлекают внимание всех, кто проезжает по 101 трассе. Вероятно, на это и рассчитано, ферма носит исключительно коммерческий характер, и там можно купить абсолютно все, что связано с лавандой и ее переработкой — от косметики и парфюма до смузи и сувениров.
Оказывается, город Секим, через который я проезжала, выбираясь из парка Олимпик, известен как лавандовая столица Северной Америки. Каждое лето в июле здесь в течение трех дней проходит фестиваль лаванды. На полуострове Олимпик идеальные условия для выращивания этого благоухающего цветка. В окрестностях Секима сухой климат и много солнечного света, что придает этому месту некоторые сходства с Провансом во Франции.