«Неизвестная Астрид Линдгрен»: как «редактор на полставки» привела издательство-банкрот к процветанию
Астрид Линдгрен известна каждому как классик детской литературы, автор книг про Пеппи и Карлсона и писатель, понимающий детей. Ее произведения стали символом детской литературы нового поколения. Но мало кто знает, что четверть века Астрид Лингрен была первым в истории шведского книгоиздания редактором детских книг и одним из самых успешных издателей. Когда Линдгрен поступала на работу в издательство Rabén & Sjögren, оно было на грани банкротства, а через пять лет стало ведущим скандинавским холдингом.
История Линдгрен как предприимчивого издателя и талантливого редактора рассказана в книге «Неизвестная Астрид Линдгрен» (издательство КоЛибри, перевод со шведского Ксении Коваленко), которая выходит в России в августе.
«1 сентября 1946 года Астрид Лингрен поступила на службу, где должна была «заниматься детской литературой», пишет в книге «Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель» автор Чель Болюнд, проштудировавший архивы Линдгрен до запятой, чтобы восстановить ее издательскую историю. — Работала она на полставки — по собственному желанию. Астрид хотела оставить время для создания собственных книг. Так будет выглядеть ее жизнь в ближайшие двадцать четыре года: в первой половине дня Астрид пишет книги, после обеда работает в издательстве. Ее судьба радикально изменится, книги получат мировое признание, она сказочно разбогатеет, ее будут боготворить во всей Швеции. Зарплата в издательстве была несущественной по сравнению с доходами от продажи собственных сочинений, прав на экранизации и театральные постановки. Тем не менее Астрид продолжала трудиться в издательстве и каждый день приходила на службу с часу до пяти, пока в 1970 году не вышла на пенсию».
Астрид Линдгрен совмещала деятельность писателя и издателя: до обеда сочиняла книги, а во второй половине дня шла на службу. Она писала о Пеппи Длинныйчулок, о сыщике Калле Блумквисте, о детях из Бюллербю и Эмиле из Леннеберги, о Карлсоне, который живет на крыше, а параллельно редактировала и выпускала книги других. При этом у нее самой никогда не было редактора. Как пишет Болюнд со ссылкой на коллег Линдгрен, она была «самодостаточной солнечной системой». «К работе Астрид относилась с огромной ответственностью, отдавала ей время и силы в течение двадцати четырех лет — с 1946 по 1970 год», — подчеркивает Болюнд, но эту сферу своей деятельности не афишировала. В большинстве репортажей и статей, посвященных Линдгрен, об этом вообще не говорится — «Астрид не хотела, чтобы об этом много писали, и умела направлять беседу в нужное ей русло. Она избегала обсуждения своей двойной роли — блестящего автора и публикатора. Совмещать такие вещи в рамках одного издательства было делом сомнительным и могло дать повод другим писателям думать, что их незаслуженно обошли».
В предисловии Чель Болюнд рассказывает, что материала для книги было мало — «пришлось собирать все буквально по крупицам. Многие дорожки обрывались у запертых дверей. Хотелось спросить: «Астрид, почему вы оставили нам столько загадок?» Понемногу я стал понимать — это способ защититься. Ее работа была очень непростой, все время приходилось оценивать чужой труд и делать выбор. И она предпочитала об этом не говорить». Важнейшим источником материала стали письма — в них Линдгрен охотно рассказывала, о чем думает и чем занимается. «В переписке с родителями мы видим и стокгольмскую жизнь, где соединялась работа писателя и издателя, и ту жизнь, что протекала на хуторе Нэс. В 40–50-е годы Астрид, как правило, дважды в месяц писала родителям — Самуэлю Августу и Ханне Эриксон. То, о чем она говорила в письмах и интервью, было тщательно сопоставлено с протоколами заседаний руководства, годовыми отчетами, отчетами по роялти, каталогами издательств и газетными статьями. Коллегам по издательству и писателям, с которыми работала Астрид, было что рассказать — это лишний раз доказывает, как они любили ее. Линдгрен называла себя редактором, но сегодня ее назвали бы скорее издателем. Значение этих должностей в разных компаниях варьируется. Если совсем просто, работа редактора в первую очередь заключается в чтении и правке рукописей, а издатель отвечает за выбор и анализ бюджета выпускаемых книг. В задачи Астрид входило и то и другое. Долгие годы она была единственным редактором, издателем и заведующей детской редакции».
Финансовая экспансия
В начале 50-х Rabén & Sjögren уже твердо стояло на ногах. У издательства появился солидный и весьма доброжелательный владелец. Оно росло, перестало уходить в минус и даже приносило небольшую при-быль. В административном отчете 1949 года KF гордо декларировал, что «Rabén & Sjögren является одним из ведущих издательств, специализирующихся на детской литературе». Надо сказать, это не было преувеличением. Большинство и правда считало их таковым.
Астрид Линдгрен была главной фигурой в мире дет-ской литературы, символом детских книг нового поколения.
«В пятницу у нас были женские посиделки с Эльсой Олениус, Коринной, Эвой ф. Цвайгбергк и Эдит Уннерстад. Линнея (домработница Астрид Линдгрен, — прим. Forbes Woman) так нервничала, что аж металась вокруг стола — особенно из-за Цвайгбергк, которую она побаивается. Но все прошло хорошо. Ели салат с креветками, лосось, бутерброды с паштетом и сыром, потом курицу, а после нее кофе с пирожными».
(Из письма родителям 3 декабря 1950 года).
Список гостей впечатляет. На Далагатан, 46, собрались серые кардиналы детской литературы и, сидя за столом, держали тайный совет. Коринна (Грета Булин из газеты Svenska Dagbladet) и Коломба (Эва фон Цвайгбергк из Dagens Nyheter) были самыми влиятельными персонами в области критики детской литературы. Эльса Олениус была не только подругой Астрид Линдгрен и советчиком, которому она доверяла, но также имела большой вес в средствах массовой информации как критик и театральный продюсер. Год спустя после выхода книги «Путешествие кастрюли» Эдит Уннерстад стала одним из самых известных детских писателей наравне с самой Линдгрен; она была приглашена на ужин в качестве почетного гостя.
Для Rabén & Sjögren отношения с Коринной и Коломбой были важны вдвойне. Они привлекали внимание читательской аудитории к детским книгам, выхо-дившим в издательстве, как бы от этого ни открещивались. Кроме того, они предоставляли Астрид информацию о продаже ее книг в других странах. Коринна Коломба держали руку на пульсе.
С 30-х годов домработницей Астрид была Линнея Муландер. Она приходила утром, убирала, готовила обед, встречала детей из школы и выполняла другую работу по дому. Иногда оставалась ночевать. Она боялась Эву фон Цвайгбергк, о которой была наслышана от самой Линдгрен.
Примерно в это же время Астрид выбрали в радио-комитет, это было окончательное признание ее компетентности.
«Вчера впервые была на заседании радиокомитета. К моему несказанному удивлению, меня тотчас включили в рабочую группу».
(Из письма родителям 24 ноября 1950 года)
Астрид окончательно утвердилась в роли преуспевающего издателя в редакции детских книг Rabén & Sjögren. Правление издательства — куда входили те же люди, что и в правление KF, — на собрании в ноябре 1950 года постановило высказать свое признание сле-дующим образом:
«§ 1. По решению генерального директора правление постановило с 1 октября включительно повысить ежеме-сячную оплату труда литературного консультанта изда-тельства фру Астрид Линдгрен со 100 до 500 крон, равно как и начисление пенсии фру Линдгрен на тех же основа-ниях будет приведено в соответствие с этой оплатой, с 1 июля 1950 года включительно».
Протокол собрания подписан Альсином Юханссоном, легендарным генеральным директором и председателем правления KF с 1924 по 1959 год.
Разумеется, Астрид была рада признанию своих заслуг. Для 1950 года 500 крон были хорошей зарплатой. Учитывая, что она работала на полставки, теперь между зарплатой и зарплатой директора издательства Ханса Рабена особой разницы не было. Но уже в то время зарплата большой роли для нее не играла. В 1950 году роялти от продаж одних только шведских изданий ее книг составляло около 40 000 крон, то есть в семь раз больше, чем зарплата. К этому добавлялось роялти от продаж за рубежом, доходы с продажи прав на экранизации и театральные постановки, а также гонорары за прочие подработки. Линдгрен становилась состоятельной зрелой женщиной. И все-таки это было только начало пути — впереди ждала слава писательницы, чьи книги побьют продажи во всем мире.
Формально Астрид никогда не была руководителем детской редакции, но по сути выполняла его функции и пользовалась большим авторитетом. В протоколах собрания она фигурирует как «литературный консультант», сама себя она называла редактором. Очевидно, она была не против взять ответственность за издательство в полной мере. В июне 1952 года, когда после долгой болезни скончался ее муж, жизнь Астрид изменилась. Круг общения сменился, работа стала занимать куда больше места.
В должностные обязанности Линдгрен входили поездки по Швеции, с тем чтобы рассказывать о новинках издательства. Люди всегда охотно приходили на встречу с писательницей, независимо от того, была ли это презентация книг для широкой общественности или небольшая встреча с книготорговцами.
«На этот год поездки закончены, можно хорошенечко отдохнуть».
(Из письма родителям 24 ноября 1952 года)
Астрид еще более укрепилась в роли негласного шефа издательства.
«Рабен загремел в больницу, ему делали операцию, так что я стараюсь, как могу, заменять его, и мне это очень нравится».
(Из письма родителям 22 января 1953 года)
Вместе с новыми полномочиями появилось и много новых обязанностей:
«Завтра впервые приглашаю на ужин коллег — по крайней мере, тех, с кем работаю на одном этаже. Итого 12 человек. Буду угощать блюдом из курицы, Нурдлюнд в этом деле специалист. А на сладкое будет мороженое. «Калле Блумквист и Расмус» продаются нарасхват, на сегодняшний день ушло уже 70 000».
(Из письма родителям 28 октября 1953 года)
Герда Нурдлюнд по прозвищу Нолле была незаменимой помощницей Астрид Линдгрен, в 1952 году она пришла на смену Линнее. Герда бесподобно готовила; дочь Астрид Карин до сих пор с удовольствием вспоминает ее стряпню. Астрид и Нолле называли друг друга по фамилии, но, несмотря на это, отношения у них были самые теплые. Нолле проработала у Астрид почти двадцать лет, вплоть до 1974 года, когда она погибла аварии. Ее сбил грузовик на Сантк-Эриксплан, когда она возвращалась домой после работы на Далагатан. Астрид тяжело переживала ее смерть.
От домохозяйки к публичной фигуре
Из домохозяйки Астрид Линдгрен очень быстро превратилась в публичного человека. Начиная с 1950 года у нее постоянно брали интервью газеты и журналы. В репортажах, сделанных у нее дома, говорилось о том, что создательница «Пеппи Длинныйчулок» удивительно симпатичная и элегантная женщина. «Стройные ноги в американских нейлоновых чулках, привезенных из поездки в США», — писала Брита Хьюрт аф Урнэс в своем репортаже для Veko-Journalen.
Астрид Линдгрен часто выступала на Шведском радио. Поражает, насколько актуальны ее высказывания сегодня — взгляды и манера говорить злободневны и современны. К тому моменту Астрид прожила в Стокгольме более двадцати лет, и диалект Виммербю в ее голосе практически не различим. Начиная с 1948 года она выступала в популярнейшей передаче «Двадцать вопросов» (Tjugo frågar) вместе с Челем Стенсоном и Стигом Йэррелем. Вел передачу Пер Мартин Хамберг, бывший коллега Астрид по службе перлюстрации писем. Вскоре всей Швеции стало известно, что Астрид Линдгрен не только детская писательница, но и разносторонний находчивый собеседник, который за словом в карман не полезет.
Лишь немногие знали, что во второй половине дня Астрид работает в издательстве, а дома по вечерам читает рукописи. С 1945 года она собирала газетные вырезки о себе и о Стуре. В папке за 40-е годы нет практически ни одной статьи, упоминавшей о ее работе в издательстве. Главным образом журналисты писали о «Пеппи Длинныйчулок». А уж сколько раз ей приходилось пересказывать историю, как ее заболевшая дочь Карин просила рассказать ей о рыжей девчонке с косичками, которую сама же и выдумала. Папку, где хранились вырезки из газет и журналов, надо было пролистать вплоть до 1949 года, чтобы встретить упоминание о работе в Rabén & Sjögren (единственным исключением является упомянутое выше интервью журнала Vi 1947 года). Речь идет об очерке Svenska Dagbladet под названием «Среди стокгольмской суеты»:
«Все говорят только о «Пеппи Длинныйчулок». Все питают слабость к этой книге. Именно в особняке на Окторгсгатан, который занимало Rabén & Sjögren, началась рутинная жизнь знаменитой писательницы фру Астрид Пеппи Длинныйчулок».
Та самая «рутинная жизнь», о которой шла речь в очерке Svenska Dagbladet, стала важнейшим фактором в формировании детской литературы Швеции. Но работа издателя, как и сегодня, оставалась в тени.
Брита Хьюрт аф Урнэс из Veko-Journalen была не са-мым серьезным журналистом. Покончив с рассказом о нейлоновых чулках, она завела речь о детских книжках:
«В Швеции толком и не было настоящих детских писателей, кроме Эльзы Бесков, — задумчиво говорит Астрид Линдгрен. — Это явление уникальное, Бесков можно поста-вить на одну ступень с английскими классиками детской литературы. Из двухсот публикуемых на шведском языке детских книг по пальцам можно пересчитать те, что хоть немного отвечают простейшим запросам: автор пишет грамотно и увлекательно, рассчитывая на определенный возраст. Среди рукописей, которые регулярно получает Rabén & Sjögren, катастрофически мало достойных пристального внимания; примерно так же обстоят дела других издательствах. А между тем потребность в детских книгах огромна, хотя многие родители по-прежнему думают, что детям прежде всего нужны шоколад и газировка, а вовсе не книги».
В высшей степени необычное интервью. Прочитав его, авторы Rabén & Sjögren отнюдь не обрадовались. И дело не только в том, что Астрид восхваляла Эльзу Бе-сков, писательницу издательства-конкурента, это еще куда ни шло, у всех были причины ею восхищаться. Но, публично критикуя авторов издательства, в котором работала, Астрид шла вразрез с профессиональной этикой. В больших интервью Линдгрен всегда умело обхо-дила темы, на которые она говорить не хотела, но в тот раз слова сорвались с языка.
Мечты о массмаркете
В устах критиков массмаркет всегда был ругательным словом, но для многих писателей это предел мечтаний. Дело не столько в деньгах, сколько в желании привлечь как можно больше читателей. Писатель Свен Ингвар, получивший первую премию на конкурсе Rabén & Sjögren в 1947 году, несколько лет спустя отошел от традиций реализма и написал — по наущению Астрид Линдгрен — серию приключенческих книг о Диком Западе: «Билли Брэндон и ограбление поезда», «Билли Брэндон и золотая лига», «Билли Брэндон и обитатели нового поселения» и другие. Харри Кульмана тоже манил массмаркет. Он трудился над книгами о жизни детей бедняков с окраин и параллельно писал рассказы о богачах с Сёдера.
«Наконец меня осенило, что на самом-то деле у меня нет серьезных намерений, вроде тех, что тревожили, пока писал «Богачей с Сёдера». Нет-нет, я хочу, чтобы меня читали простые люди, хочу рассказывать о жизни народа, хочу писать бойко, увлекательно и полнокровно. Как только я распрощался со своими литературными чаяниями, работа пошла как по маслу».
Но массмаркет оказался не так прост. Здесь царила жесткая конкуренция, привлечь читателей было не легче, чем на рынке хорошей литературы. Все было совсем не так гладко, как показалось Кульману. Он написал другие рассказы о Диком Западе: «Буффало Билл» (1953) и «Пони-экспресс» (1955), — но в истории литературы навсегда остался великим детским писателем, работавшим в жанре реалистических книг на социальные темы.
Неожиданно оказалось, что Астрид Линдгрен успешный издатель и в области массмаркета, и ее работа принесла издательству хорошие продажи. У нее была уникальная способность читать книги глазами ребенка и находить то, что будет интересно именно детям, а на массовом рынке эта способность пригодилась не меньше, чем в работе с высокохудожественной литературой.
Астрид не подавала виду, но интерес к массмаркету у нее явно был. Она призывала других писателей поучиться у Блайтон, даже если им не нравились ее книги. Когда Виола Вальстедт перебарщивала с описаниями горных канюков и капелек талой воды, ей доставалось от Астрид:
«Прости за грубость, но если ты и впрямь хочешь писать для детей, то позаботься о том, чтобы дети хотели читать твои книги. Читателей не обманешь, им плевать на отзывы и рецензии, большинство из них любит Энид Блайтон, которая может разделаться с описаниями природы в три счета. В книгах должны происходить события, интересные детям».
Но переписку с писателями Астрид Линдгрен афишировать не хотела. Когда много лет спустя Стефан Мельквист спросил Астрид Линдгрен об Энид Блайтон, она ответила весьма осторожно и ловко ушла от вопроса, направив разговор в другое русло:
«Дети должны читать книги, которые им нравятся, даже если, по мнению взрослых, это литература низшего сорта. Конечно, это не значит, что если издательство хочет включить в каталог высоколобую литературу, оно в любом случае должно удовлетворять некую потребность детей. Пусть это будет другое издательство, в Rabén & Sjögren мы такого рода книги издавать не хо-тим».
Трудно поверить, что эти слова сказаны издателем почти пятидесяти книг Энид Блайтон. Причем переведены эти книги сестрами Астрид Линдгрен. Отпираться бесполезно, ни одно шведское издательство не отказалось бы от дохода, который приносили эти продажи. Но и здесь, и в ряде других случаев становится очевидным, как умело Линдгрен поддерживает свой имидж. Это интервью было сделано спустя пятнадцать лет после того, как она отошла от дел. Однако Астрид все еще избегала разговоров об Энид Блайтон.
Линдгрен ловко соблюдала баланс, издавая книги великолепной пятерке и другие коммерческие проекты и при этом сохраняя репутацию Rabén & Sjögren как издательства, выпускающего хорошие книги.
Стратегия заключалась в том, чтобы об издательстве судили по лучшим книгам, а не по худшим, и это работало. Благодаря всевозможным интеллектуальным книгам для детей в 50-е годы Rabén & Sjögren мало-помалу превращалось в крупное издательство, приносившее хороший доход.
Качественные книги отечественных авторов всегда были в приоритете. Переводные носили коммерческий характер, но и среди них было много хорошей литературы, работавшей на имидж издательства. Высококлассная шведская переводчица Лена Фриес-Гедин, сегодня известная читателям по переводам книг о Гарри Поттере, вспоминает первую работу, полученную от Астрид Линдгрен в 50-е годы:
«С Rabén & Sjögren всегда было приятно работать, там публиковались детские книги из разных стран. Они вносили разнообразие в нашу детскую литературу и отвечали на важные вопросы».
Лена Фриес-Гедин переводила книги Грейс Джеймс Джоне и Мэри, множество других иностранных книг, в частности несколько книг писателя голландского происхождения Мейндерта Де Йонга, одного из первых лауреатов премии Ханса Кристиана Андерсена. Он мно-го писал о дружбе одиноких детей с животными — эту тему Астрид очень любила.
Продолжение следует
Успехи Rabén & Sjögren пробудили аппетит к зарубежной литературе у других издательств; в 50-е годы объемы выпускаемых книг возросли. Несмотря на острую конкуренцию, дела Rabén & Sjögren продолжали идти в гору. Письма в Нэс были полны оптимизма:
«Пишу вам по мере возможности — каждый день пропадаю в издательстве, там все по-прежнему. Руководство Rabén & Sjögren посчитало, что я прекрасно справляюсь обязанностями и моя заслуга в том, что за последний год мы достигли столь хороших результатов, очевидна. Я заработала надбавку к жалованью в виде 5000 крон — неплохо, правда? Пока что этих денег я не получила, но на днях они у меня будут, и я куплю себе подержанную машину. Я, конечно, не умею водить, и времени учиться у меня сейчас нет. Но ближе к концу весны собираюсь возобновить уроки, а пока что у меня есть чудесный шофер по имени Лассе, который всегда готов меня прокатить».
(Из письма родителям 28 марта 1954 года)
Речь идет о Ларсе Линдгрене, сыне Астрид Линдгрен.
С годами стало понятно, что Астрид Линдгрен не особенно преуспела в вождении. Она получила водительские права, сдав экзамен в Виммербю, но, по ее собственным словам, садилась за руль всего дважды.
Коммерциализация Rabén & Sjögren и усиление его роли на шведском рынке были для Астрид фактами неоднозначными. В условиях перемен она старалась сохранить ядро издательства, которое составляли хорошие шведские авторы.
«Вчера пригласила на ужин нескольких наших писателей — Леннарта Хельсинга с женой, Харри Кульмана, Анн Мари Фальк и Хассе Петерсона. Они засиделись до ночи и все никак не хотели расходиться, а я страшно устала, так и тянуло в сон».
(Из письма родителям 19 сентября 1956 года)
Талантливое и сплоченное поколение детских писателей, дебютировавших в 40-е годы, навсегда останется в истории литературы. Однако не все так просто. У них были общие интересы, но и конкуренция имела место. Они частенько встречались и симпатизировали друг другу, но случались и конфликты. Черстин Квинт рассказывает об Астрид Линдгрен и ее отношениях с писателями, издававшимися в Rabén & Sjögren:
«Писатели не были ее ближайшим окружением. У нее были настоящие друзья, и она всегда предпочитала их общество писательскому».
Вспоминая об Астрид, многие говорят, что она была преданным другом. С большинством писателей ее связывали теплые отношения, но только Анн Мари Фалькт входила в число близких друзей. Лишь благодаря своей компетентности и дипломатии Астрид умела сохранить хорошие отношения с остальными авторами. Для Rabén & Sjögren она была гарантом того, что в их каталоге будут лучшие детские писатели Швеции. У Rabén & Sjögren был очень высокий статус.
Кроме того, ни один из их авторов не мог конкурировать с самой Астрид Линдгрен в плане продаж и популярности в СМИ. Мерилом успеха для Rabén & Sjögren было то, на каком месте по продажам стоят книги автора после Астрид Линдгрен. Куда лучше было занять второе, третье, четвертое или даже пятое место после Астрид в Rabén & Sjögren, чем первое место в другом издательстве.
Не следует думать, будто книги Астрид были в приоритете за счет других писателей. Руководству издательства — а именно Хансу Рабену и Астрид Линдгрен — приходилось прилагать огромные усилия, чтобы развеять этот миф. К тому же показатели продаж говорили сами за себя.
Пока Астрид Линдгрен возглавляла детскую редакцию, ни один из авторов не ушел из Rabén & Sjögren в другое издательство. Кто-то жаловался, кто-то ворчал себе под нос, но никто не уходил. Из тех, кто боялся по-теряться в тени ее славы, она тем не менее вырастила великих писателей. Многие, возможно, не согласятся, что это ее заслуга, но Астрид нередко перерабатывала рукописи, а авторы неизменно пользовались высоким статусом, который давало сотрудничество с Rabén & Sjögren.
Время показало, что Rabén & Sjögren умеет продавать свои книги, ведь большими тиражами издавалась не только Астрид. У издательства был свой распространитель, который ездил по регионам и рассказывал о новинках книготорговцам. Но все же в глазах газет и магазинов Астрид Линдгрен оставалась визитной карточкой издательства. В письме Самуэлю Августу и Ханне Астрид рассказывает о поездках и презентациях новинок — не только своих собственных:
«Что хорошо с «Неделей книги», так это то, что закончится она для меня субботним вечером, а именно 7 ноября, как тут не радоваться. Прибываю вечерним семичасовым поездом, а в воскресенье в два уезжаю в Оскарсхамн, где будет книжная презентация для детей, организованная местными книготорговцами. 9-го еду в Карлскруну, 10-го в Хальмстад, 11-го в Людвику, 12-го в Эребру, а 13-го, 14-го и 15-го буду курсировать между стокгольмскими книжными».
(Из письма родителям 28 октября 1953 года)
Линдгрен никогда не воспринимала издательство как фабрику по изготовлению книг. У нее не было цели реформировать издательский бизнес. Тем не менее у нее это получилось. Она мало говорила, но много делала. Каждый год писала новые тексты, помогала другим авторам перерабатывать рукописи, переводила иностранные книги, делала выжимки в виде книжек-картинок из своих собственных сочинений, развивая новую область книгоиздания. Кроме того, разъезжала по всей стране с презентациями. Она не хотела выпячивать себя, часто переводила под псевдонимом Анна Эриксон или Эмилия Эриксон. А ее мать Ханна подбадривала: «Только вперед, не смей отступать!»
Для исследователей этой страницы ее биографии огромный соблазн заглянуть хоть одним глазком в дом приходского старосты в Виммербю.
Ожидания оправдались
Реформа удалась на славу. Rabén & Sjögren не утратило высокого статуса, став при этом большим и приносящим прибыль издательством. Количество опубликованных книг возросло с 32 наименований в 1950 году до 46 — в 1960-м. Полученная с продаж сумма за тот же период времени увеличилась в три раза, с 850 000 до 2 500 000 крон. Зависимость от книг Астрид уменьшилась, в 1960 году их продажи составили всего лишь 20%, по сравнению с 40% десятью годами ранее. В 1959 году прибыль была 543 000 крон, что равнялось 21% от общего объема продаж. Эта сумма варьировалась из года в год, а в 1960 году снизилась до 15%. Такому результату издатели могли бы и сегодня позавидовать. Астрид Линдгрен не особенно углублялась в расчеты и цифры, но была в курсе всего:
«В издательстве вроде бы дела идут хорошо, во всяком случае, продажи выросли больше чем когда-либо».
(Из дневника Астрид Линдгрен, 1962 год)
Мудрое решение Линдгрен и Рабена пополнить и расширить каталог создало экономические предпосылки к изданию новых качественных шведских книг для детей. Судя по всему, они умело скрывали слабое место Rabén & Sjögren, а именно двойную роль Астрид. С од-ной стороны, это создавало проблемы, но с другой — давало Rabén & Sjögren фору перед другими издательствами.
Приоритетное положение Линдгрен в мире детской литературы не обсуждалось, она умело использовала это в разговоре со СМИ. Телевизионщики быстро сообразили, какую пользу из этого можно извлечь:
«Вчера впервые выступала по телевидению. Сидела на диванчике и давала интервью журналистам».
(Из письма родителям 2 февраля 1956 года)
Свидетельства о карьере Астрид в 50-е годы во мно-гом строятся на материалах журнала Vi, принадлежавшего Кооперативному союзу. В 50-е годы журнал Vi выходил еженедельным тиражом более 650 000 экземпляров и был народным изданием. Там публиковались разного рода репортажи и информация для потребителей. В каждом номере непременно был текст известного шведского писателя. Начиная с 1947 года там публиковались Лу-Юхансон, Харри Мартинсон, Стина Аронсон, Стиг Дагерман и конечно же Астрид Линдгрен. Иногда там публиковались ее короткие рассказы — «Петер и Петра», «Мирабель», «В стране между светом тьмой», «Любимая сестра», «Гюль-Пиан», «Отважная Кайса » и другие.
Кроме того, журнал Vi публиковал большие книги Астрид как роман с продолжением: три части «Мы все из Бюллербю», «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», «Расмус-бродяга», «Расмус, Понтус и Растяпа» и прочие. Журнал Vi был важным каналом, способствовавшим сбыту детских книг, выпускаемых Rabén & Sjögren. Появиться на страницах Vi хотели все, журнал хорошо платил своим авторам. Писатели стояли в очереди на публикацию, среди них были также и детские авторы — Эдит Уннерстад и Ханс Петерсен.