Вы никогда не задумывались, что в мире моды уж как-то слишком много семейных компаний? Самая поверхностная попытка пересчитать все бренды, где родители, дети и даже правнуки имеют отношение к дизайну управлению или маркетингу, приводит к результату, уходящему в бесконечность: Hermes, Sonia Rykiel, Missoni, Versace, Prada, Max Mara, Benetton… Попробуем разобраться, с чем связана такая семейная преемственность отрасли.
Прежде всего в глаза бросается европейское происхождение подавляющего большинства модных династий. Можно долго дискутировать о причинах такой географии, но, скорее всего, все обсуждение сведется к европейскому бережному отношению к традициям, «духу капитализма», «протестантской этике» и, в конце концов, к тому, что легкая промышленность все-таки в качестве точки отсчета в своем развитии имеет Старую Европу.
Однако есть еще один момент, на который стоит обратить внимание, — возникновение и развитие современных компаний, занимающихся производством и продажей одежды, происходило на волне послевоенной либерализации и расширения мировой торговли. Как известно, в итоге эта тенденция привела к формированию к 1980-м годам целого ряда емких потребительских рынков. Темпы роста рынка одежды в Европе в то время были сопоставимы с тем, что мы наблюдаем в России в последние десять лет. Так что появлявшиеся в большом количестве французские, итальянские, немецкие и прочие марки легко находили свой спрос. Затем без особых проблем перешли в руки молодых представителей модных династий те марки, что сумели оставить наследникам не просто миф о харизматическом лидере-дизайнере, но и яркие легко узнаваемые символы бренда. Полоска Missoni и «турецкий огурец» Etro счастливо живут уже на протяжении нескольких поколений.
Главное в таком узнаваемом бренде — это сохранять его изначальную идею и постоянно пытаться по-новому взглянуть на нее, считает Трейси Седино. Почти десять лет назад вместе с будущем мужем Саймоном Яблоном она решили возродить некогда популярную марку солнцезащитных очков Linda Farrow, основанную мамой Саймона. «Мы в буквальном смысле случайно нашли склад с очками Linda Farrow, и вдруг нам пришла идея, а что если продавать их? — говорит Седино. — Ведь Linda Farrow была пионером среди брендов солнцезащитных очков и сделала их своего рода люксовым аксессуаром». Однако ни одна марка не может долго и успешно существовать лишь на том, что было некогда создано: «Старые модели продавались очень хорошо, но мы ощутили, что настал момент создавать что-то новое. В индустрии мы были новичками, совсем маленькой компанией, поэтому и пошли к тем дизайнерам, которых знали. Так появились наши самые успешные коллаборации».
С тем, что нельзя жить лишь достижениями родителей, согласен Лоран Биттон, сын основателей марки Crea Concept. Сегодня бренд IRO, которым Лоран владеет вместе с братом, один из любимых у молодых девушек по всему миру, включая Россию. «Когда я задаю себе вопрос, помогла ли нам причастность наших родителей к индустрии моды, думаю, что, конечно, помогла. В смысле связей, знаний, навыков. Но по большому счету все это не имеет значения, если лично у тебя нет идеи и сил ее реализовать. Это самая сложная часть пути, и ее каждый должен пройти сам», — признает Биттон.
Видимо, поэтому сегодня, в частности, во Франции, так много марок, созданных детьми из «модных» семей. Они используют тот чисто практический опыт, полученный от родителей, чтобы создавать бренды, апеллирующие к совсем иным идеям и доступные мировосприятию нового поколения. Так, American Retro создан детьми основателей известного массмаркет-бренда Naf Naf, а родители владельцев марки The Kooples когда-то не только сделали, но затем и успешно продали марку Comptoir des Cottoniers японскому холдингу Fast Retailing, широко известному по входящему в него бренду Uniqlo.
Однако помимо практических навыков есть и еще одно преимущество, которое получают дети из «модных» семей. «Такая семья сама по себе определяет стиль жизни, — говорит Лоран Биттон. — Например, мы с братом шесть лет профессионально занимались музыкой и только потом пришли в моду. В то время почти не было брендов, подобных нашему. Мы решили смешать то, что хорошо знали, — музыку и моду — и что бы отражало наш стиль жизни. Я не уверен, что мои дети будут заниматься IRO, но совершенно точно я окружу их архитектурой, музыкой, искусством, как когда-то мои родители меня, а там посмотрим».
Сегодня можно говорить о появлении таких династий и в России. По крайней мере в это хочется верить. В Санкт-Петербурге, например, уже больше 20 лет работают люксовые мультибренды Babochka, которыми сегодня управляет уже второе поколение. Бизнесмен Сергей Пластинин, несмотря на первоначальный скепсис игроков и экспертов рынка, последовательно и довольно успешно помогает развитию марок массмаркет Kira Plastinina и позиционирующейся в сегменте премиум марки Lublu. Так что возможности есть, надо только уметь извлекать уроки истории. Говорят, родители зарабатывают, дети благоденствуют, а внуки нищенствуют. Темпов роста на российском рынке вполне хватит на благоденствие детей, а внукам остается единственный выход из ситуации — искать свой уникальный путь в дизайне, тонко чувствовать веяния времени и предвосхищать желания потребителей.