Свой среди своих

Если вы приехали во Флоренцию, что может быть очевиднее похода в галерею Уффици? Осмотр достопримечательностей здесь — программа столь же обязательная, как урок в школе. Этот город в равной степени переполнен шедеврами мирового искусства и желающими на них поглазеть, и музейная демократия не оставляет шансов отделить искусство от туристической суеты. Совсем другое дело, если в галерею вас завел со служебного входа уважаемый флорентиец, как это было в моем случае.

В галерее Уффици, как, впрочем, и любом другом стратегическом флорентийском месте, к классику мужской одежды, гению галстуков и дизайнеру тканей Стефано Риччи отношение благоговейное — он не просто «свой», он один из столпов этого города. Перед ним и его гостями открываются любые двери. В данном случае даже те, о существовании которых я не подозревал.

Благополучно миновав левое крыло галереи, я оказываюсь у неприметных дверей, к которым уже спешит провожатый с ключами. Здесь начинается тайный коридор, ведущий из галереи Уффици через Понте Веккио (старый мост) на другой берег, прямиком в Палаццо Питти — его в XVI веке приказал построить Козимо Медичи, чтобы можно было спокойно попасть в дом своего сына Франческо. Сейчас этот коридор — галерея в галерее, своего рода запасник. Здесь тоже висят картины, возможно, не самые лучшие, зато каких мастеров: Бронзино, Леонардо, Дюрер, Шагал! Картины, если честно, жалко, ведь их отправили в ссылку, к тому же летом здесь довольно жарко, а кондиционеров нет. Прогулка по этому коридору доставляет почти авантюрное наслаждение: физически ощущаешь близость той истории, герои которой плели интриги, посылали отравленные письма, были просвещены, набожны и аморальны одновременно. Коридор извилистый, и каждый поворот — это отдельный сегмент пути, требующий отпирания новой двери. Вот старый мост; туристы, фотографирующиеся внизу на фоне реки Арно, не подозревают, что кто-то незаметно наблюдает за ними — так Козимо Медичи когда-то рассматривал своих подданных. Вот очередной поворот, коридор минует башню, владельцы которой не разрешили семейству Медичи прорубать ее насквозь. Вот зал церкви Санта Феличита — по этому коридору Медичи попадали сюда прямо в ложу на службы. Сейчас проход в церковь замурован, но окно осталось. И, наконец, выход в сад у левого флигеля Палаццо Питти, где идут приготовления к концерту: сейчас в городе проходит выставка Pitti Immagine Uomo и мероприятия, показы мод и вечеринки разбросаны по всему городу. Но главный оплот этой выставки — самая большая крепость Флоренции, Фортецца-да-Бассо.

Как раз туда сейчас мы и направляемся в великолепном Bentley Continental GT, за рулем которого сам сеньор Риччи лихачит, не выпуская сигарету изо рта. Он выкуривает по три пачки в день и менять свои привычки не намерен, несмотря на недавний запрет на курение в общественных местах.

Если бы флорентийцам раздавали почетные звания, Стефано Риччи, без сомнений, оказался бы в числе первых титулованных граждан города. Талантливый художник, дизайнер и коммерсант, он продвигает типично флорентийский взгляд на вещи. Его принцип: не жертвовать качеством ради количества. Никогда производство одежды и аксессуаров Stefano Ricci не будет серийным, да это и невозможно: в его коллекциях часто используются столь редкие материалы, которых просто не может быть много.

Такого мировоззрения придерживается и объединение Classico Italia, куда входят те, кто понимает, что машины никогда не будут делать одежду и обувь лучше, чем руки опытного мастера. Kiton, Isaia, Borelli, Artioli — вот лишь некоторые именитые марки, лучшие из лучших, которым не так важна мода, как качество и следование традициям. Наш герой — не только душа, но и первый глава этой ассоциации. Стефано Риччи немало сделал для того, чтобы именно Флоренция с ее выставкой Pitti Immagine Uomo стала идеологическим центром высокого мастерства в производстве мужской одежды в противовес миланским неделям моды. Милан работает на миллионы модников во всем мире, у Флоренции — индивидуальный подход.

В Фортецца-да-Бассо заезжаем с черного хода. Стефано забыл свой пропуск, но для него и Bentley он в общем-то и не нужен. Дорога по-московски раздолбана, и через пару секунд душераздирающий скрежет заставляет нас замереть на месте. Что это было? Оказывается, аккорды музыки. Риччи облегченно вздыхает: «Мне показалось, что этот звук стоил мне минимум Є25 000». Страшное дело: на ремонт Bentley можно потратить столько, во сколько кому-то обойдется новая машина. Но Риччи, делающий щедрые подарки друзьям, имеет полное право побаловать и себя.

Выставка мужской моды Pitti Immagine Uomo рассчитана на профессионалов, однако купить билет и увидеть, что будут носить через год, может позволить себе любой желающий. Дважды в год, в июньскую жару и январскую прохладу, Фортецца-да-Бассо напоминает муравейник, на вершине которого, на третьем этаже выставочного центра, находится экспозиция Classico Italia, где суеты меньше всего: владельцы марок и менеджеры спокойно общаются с клиентами. Stefano Ricci подходит к выставке основательнее всех: у большинства экспонентов — обычные шоу-румы, у Стефано — точная копия его бутиков. Обязательный элемент украшения — вазы и бивни из стерлингового серебра, которые Риччи покупает у своего друга Стефано Гишелли в магазине Brandimarte. А вот и сам Гишелли, он один из первых пришел поздравить маэстро с открытием выставки. В работе с серебром он на высоте: в Brandimarte стоит зайти и в том случае, если нужен небанальный сувенир из Флоренции, и тогда, когда хочется купить полный комплект столового серебра. Такого соотношения цены и качества в Москве и не найдешь.

Верность друзьям — это роскошь, которую может позволить себе Риччи-бизнесмен. Еще один его друг, Пьер Джорджио Бани, делает замечательные фигурки животных из бронзы (они тоже украшают бутики и офис Стефано), третий — его любимое вино, I Balzini, которое обязательно включают в свое меню рестораны, куда захаживает г-н Риччи, чтобы угодить любимому клиенту. Что за рестораны? Назову лишь два, один — полная противоположность другого. В пригороде Флоренции, в отеле Villa Olmi, здании с многовековой историей, находится ресторан Il Cavaliere, где делают флорентийский стейк, который в компании с бокалом I Balzini образует один из самых гармоничных гастрономических союзов на свете. Это статусное место: вино здесь декантируют, а стейк разделывают на серебряной посуде.

Однако не менее замечательным оказался куда более скромный All’Antico Ristoro Di’Cambi, или попросту Fiaschetteria Cambi, «Закусочная Камби». Здесь, в окружении аппетитных кабаньих ног и фляжек с кьянти, I Balzini даже ни к чему, вполне подойдет домашнее вино в графине. Стефано Риччи привел меня сюда попробовать типично флорентийской крестьянской еды. Прекрасен «Папа алла помодоро» — хлеб, обжаренный в оливковом масле и измельченный до кашицы вместе с томатами, чесноком и базиликом. Или «Лампердотто алла фьорентино» — отварные коровьи потроха. Курить, увы, нельзя даже здесь, и Стефано покорно выходит на улицу.

Офис мастера так красноречиво рассказывает о его увлечениях, что комментарии излишни: всюду бивни, рога и чучела подстреленных им животных. На стенах уже нет свободного места: все они украшены клыками кабанов-бородавочников из Намибии, куда маэстро уезжает охотиться каждый год. У рабочего стола г-на Риччи — трехметровый белый медведь, вставший на задние лапы, уже навечно. «Я много где охотился: на Камчатке, прошел на лыжах до Северного полюса, там его и подстрелил. Хочу правительству Москвы предложить сделать музей. У меня более трехсот трофеев, это шкуры и чучела животных, многих из которых в России никогда не видели».

В семье Стефано Риччи охотятся все: два его сына уже идут по стопам отца и в семейном бизнесе, и в увлечениях, а его жена не менее меткий стрелок, чем он сам. Накануне синьор Риччи пригласил меня к себе домой. Стены дома, как и офис, украшены всеми видами дичи, какую может подстрелить опытный охотник — или в данном случае охотничий клан. Дом возвышается на холме, на полпути из центра к пригороду Фьезоле, и панорамный вид с террасы там такой, что кажется, будто за последние 500 лет Флоренция совсем не изменилась: это по прежнему город многих талантов, художников и ремесленников. Таков и сам Стефано Риччи, родословная которого прослеживается никак не меньше чем на 500 лет. Развить маленькое галстучное производство во всемирно известный брэнд, в котором есть все направления, от обуви до парфюмерии, — для этого нужны воистину возрожденческие таланты.

При этом речь совсем не о моде. Фасоны его рубашек, костюмов и галстуков могут не меняться годами, но разнообразнее и лучше тканей вы не найдете. В офисе Стефано, среди рогов и бивней, есть главный экспонат, который ему дороже любого трофея. Риччи разворачивает передо мной огромный талмуд, к страницам которого, как в гербарии, прикреплены образцы тканей всех узоров и фактур. Многие из них 150-летней давности. Таких книг у него сорок. «Иногда эти ткани дают мне новые идеи. А вообще я погружен в технику гораздо больше, чем в дизайн», — скромничает Риччи. Именно скромничает, иначе откуда бы взялись 60 000 образцов тканей, придуманных и нарисованных им самим?

Мы спускаемся на лифте в полуподвальный этаж, где бесшумно кипит работа: одни мастерицы делают выкройки, другие пришивают стразы Swarovski к готовым галстукам, третьи складывают вещи в специально подготовленные коробки с именами клиентов. Здесь базируется отдел специальных заказов. Искать знакомые имена в этом ряду — занятие увлекательное. Вижу пару знакомых русских фамилий, которые меня просят не упоминать — клиенты не любят огласки. Рядом с ними Тарантино. «Тот самый?» — спрашиваю я и получаю утвердительный ответ: если тут и встречаются какие-то фамилии, то только «тех самых». Роберт Де Ниро, Сильвио Берлускони, Нельсон Мандела, Хосни Мубарак — все они клиенты. Последний, президент Египта, помог Стефано с поставками египетского хлопка для рубашек — материала, сделанного по старинным технологиям, ультралегкого, ультраредкого и ультрадорогого, его так мало, что выпустить больше трехсот рубашек в год не получается, клиентам приходится ждать заказа годы. Костюмы шьют из лучших тканей, сотканных на старейших британских мануфактурах. Вот господин Риччи растягивает передо мной шкуру крокодила, которая вполне могла бы быть его охотничьим трофеем, но нет: это специально выращенный крокодил из Новой Гвинеи. «Я и еще Hermes, только мы делим эти шкуры. Но мне достается 5000 штук, а им всего 2000». Из таких шкур потом делают удивительные мокасины, которые гнутся в любом направлении, а потом принимают первоначальную форму, ремни, куртки, запонки, сумки. Брифкейсы из этой кожи клиенты ждут полгода и стоят они от Є10 000 до Є25 000. «В моих магазинах нет распродаж, — улыбается Риччи. — Зато я делаю подарки друзьям».

С костюмами Stefano Ricci отдельная история. Не поймешь, пока не наденешь, объясняют мне. Понять, впрочем, можно. Секрет не только в том, что они легкие и удобные, но сидят они самым выгодным образом: крой максимально скрадывает недостатки фигуры. Взять хотя бы самого Риччи — мужчина крупный, а в своих костюмах выглядит элегантно.

Классика от Стефано Риччи совсем не скучна, даже напротив, некоторые расцветки его рубашек и галстуки (взять хоть те, что со стразами) могут показаться экстравагантными. Такой же взгляд он предлагает на свой город, где все вокруг, от Санта Кроче до статуи Давида — классика, которую знаешь по фотографиям. Но стоит подойти к осмотру достопримечательностей креативно, как от хрестоматийности не останется и следа.

Экскурсия на автобусе, что может быть скучнее? Оказывается, во Флоренции это совсем не так: главное, занять в двухэтажном автобусе места повыше. Можно заказать автобус целиком и кататься, потягивая кьянти. Улицы города узкие, автобус высокий, проезжая мимо, можно буквально заглядывать в окна вторых и третьих этажей, рассматривать интерьеры флорентийских квартир и их владельцев, которые с не меньшим интересом будут рассматривать вас. Потом остановиться на одном из мостов над Арно, чтобы увидеть начало заката. Проехать через весь город, мимо вековых деревьев, до листьев которых можно дотянуться руками, мимо многочисленных палаццо и частных вилл на другой берег и встретить сумерки в самой замечательной обзорной точке города, Пьяццале Микеланджело с копией Давида, откуда видно все, что нужно видеть во Флоренции. И понять, что сиреневый цвет рубашек в последней коллекции Stefano Ricci так же естественен, как цвет флорентийских сумерек.