Поэтому нет ничего удивительного в том, что в дореволюционной России число банков измерялось десятками, а крупнейших — единицами. Но все эти единицы были системными игроками на кредитном рынке и рынке капитала.
Последнее обстоятельство позволило историкам говорить о формировании в России на рубеже XIX и ХХ веков финансового капитала, то есть о переходе банков от простого кредитования (тогда оно обычно осуществлялось в форме учета векселей должников) к непосредственному участию в капитале корпораций.
В условиях, когда не было четкого деления банков на инвестиционные и коммерческие (привлекающие вклады), такое участие создавало многочисленные риски для банковских учреждений. Именно из-за этого в те годы банки старались не вести «странные игры» с капиталом и не пытались раздувать его за счет фиктивных сумм. По этой причине при ранжировании дореволюционных российских банков именно акционерный капитал является точным индикатором их размеров. Мы составили список крупнейших банков Российской империи по этому показателю на основе данных, собранных экономистами в начале ХХ века, но сделали некоторые поправки с учетом исследований в области экономической истории.
Французы в столице Российской империи
Особенностью российской банковской системы в дореволюционной России было активное участие в капиталах крупнейших банков иностранных акционеров, что стало поводом для многочисленных спекуляций о зависимости российской финансовой системы от иностранцев, возникших еще до 1917 года.
Роль иностранного участия была особенно заметной в топе столичных банков, штаб-квартиры которых располагались в Санкт-Петербурге, и гораздо меньшей — в московских банках и банках Царства Польского.
После революции рассуждения об иностранцах в банковской системе царской России стали основанием для обвинений всей российской экономики в зависимости от иностранных капиталистов. В реальности же, как показали профессиональные исторические исследования, иностранных банкиров Россия в первую очередь привлекала своими возможностями и перспективами развития.
Перед Первой мировой войной в России действовало 53 акционерных коммерческих банка, которые владели 778 филиалами. Лидерами российской кредитной системы были пять банков: Русский для внешней торговли, Русско-Азиатский, Азовско-Донской, Санкт-Петербургский международный коммерческий и Санкт-Петербургский частный коммерческий.
Самым известным из этой пятерки был Русско-Азиатский банк, который был образован в результате слияния в 1910 году контролируемых французскими акционерами Русско-Китайского и Северного банков. Платформой для Русско-Азиатского банка стал Русско-Китайский банк, созданный для финансирования КВЖД — участка Транссибирской железнодорожной магистрали, проходившей через Китайскую Маньчжурию. Банк был частным учреждением с участием Госбанка Российской империи, и это позволило российским властям позиционировать затеянную геополитическую комбинацию в качестве частного предприятия.
После того как КВЖД была построена, а дальнейшие перспективы освоения Маньчжурии оказались в тумане из-за поражения Российской империи в Русско-Японской войне, историческая миссия Русско-Китайского банка была исчерпана, и Госбанк постарался избавиться от своего пакета. Таким образом, французские инвесторы стали заложниками этого проекта. И возможно, остались бы ни с чем, но за возрождение банка взялся Алексей Путилов — бывший чиновник Министерства финансов, оказавшийся блестящим банкиром новой формации. Сразу после своего назначения директором-распорядителем банка Путилов стал искать пути спасения вверенного ему учреждения за счет объединения с другим банком. После попытки слияния с «регионально близким» Сибирским банком, оказавшейся неудачной из-за позиции французских акционеров, в роли нового партнера выступил Северный банк — дочерний банк французского Societe Generale. Таким образом, французский статус нового гиганта был еще более усилен.
Накануне Первой мировой войны в стратегии развития Русско-Азиатского банка созрел план новый план. На этот раз объектом поглощения должен был стать Санкт-Петербургский частный коммерческий банк — самый старый коммерческий банк России, и с ним было подписано соглашение о сотрудничестве. Созданный в 1864 году, этот банк к тому времени уже успел побывать на грани банкротства, но сумел его избежать благодаря ссудам, выданным государством, и привлечению в свой капитал французских инвесторов. Последние в дальнейшем в немалой степени способствовали процветанию этого банка, активно наращивая его капитал, что позволяло ему активно участвовать в деловых операциях без привлечения средств с депозитных счетов. Санкт-Петербургский частный фактически стал настоящим инвестиционным банком. В терминологии того времени такие банки назывались «деловыми», самыми известными из них были европейские — Ротшильдов, Парижско-Нидерландский («Париба») и др., а также финансовая империя Моргана в США. Не будет большим преувеличением предположить, что в альтернативной исторической реальности в роли аналогичного «финансового бегемота» оказался бы Русско-Азиатский банковский холдинг, который вместе с Санкт-Петербургским частным коммерческим банком взял бы на себя основные задачи по финансированию восстановления экономики России после Первой мировой войны.
Немецкий след
Значительную часть капитала Русского для внешней торговли банка — одного из гигантов российской банковской системы — составляли немецкие деньги. Германский банковский консорциум во главе с Дойче Банком гарантировал довоенные размещения акций банка, но для историков система отношений между ними так и осталась непроясненной из-за плохой сохранности архивного фонда (времена революции и Гражданской войны были беспощадны по отношению к бумажным архивам учреждений, оказавшимся ненужными). Название банка, впрочем, также не имело никакого отношения к его основным операциям. Это обычный универсальный банк, хотя в последние годы перед войной он был замечен в доверительных отношениях с предприятиями сельского хозяйства и компаниями по переработке сельскохозяйственной продукции.
Интересы Германии были также активно представлены в капитале Санкт-Петербургского международного коммерческого банка — яркой звезды столичного финансового рынка. Особенно заметно эти интересы стали проявляться перед Первой мировой войной, когда немецкие банки приняли деятельное участие в размещении акций этого банка. Но нет никаких оснований считать, что поддержка немцев носила какой-либо политический характер. Например, перед войной с Германией банк принял участие в финансировании предприятий российского военно-промышленного комплекса.
Главным двигателем развития банка был его руководитель Александр Иванович Вышнеградский — типичный столичный банкир со связями. Он был сыном министра финансов и сам сделал карьеру в этом ведомстве.
Помимо классических коммерческих операций, банк был ярким «деловым игроком». Он сотрудничал с железнодорожными и машиностроительными компаниями, финансировал судостроение, инвестировал в добычу угля, золота, в производство текстиля и табачных изделий. Банк участвовал в капиталах двух десятков промышленных корпораций, шесть из них контролировал. Такое участие и контроль открывали новые возможности для банка, но в то же время ставили под удар интересы его классических операций по вкладам и кредитам в случае кризисов на фондовом рынке. Однако проверить устойчивость банка в подобной ситуации не позволила революция и последовавшая за ней национализация.
Азовско-Донской банк был создан в Таганроге в 1871 году, он довольно долго оставался обычным провинциальным банком, пока не оказался в эпицентре бурного экономического роста, охватившего Юг России на рубеже XIX и ХХ веков. В 1903 году правление банка переехало в Санкт-Петербург, а сам банк превратился в одно из крупнейших кредитных учреждений Российской империи, контролировавших заметные предприятия черной и цветной металлургии, угледобычи и компании по производству стройматериалов. Несмотря на то что своим ростом банк был обязан мощному индустриальному подъему, он специализировался на кредитовании торговых операций.
Как и Русско-Азиатский банк, Азовско-Донской был связан с французскими интересами, хотя и не в таком масштабе. Тем не менее после революции не только председатель правления банка Борис Абрамович Каменка, но и половина акционерного капитала этого учреждения, а также контрольный пакет небольшого французского Banque des pays du Nord, принадлежавшего Азовско-Донскому банку, оказались в Париже. Впрочем, французские связи не мешали банку до войны котировать свои акции на бирже в Берлине.
Интересно, что Каменка умудрился принять участие в переговорах большевиков с Германией при заключении Брестского мира. Активный противник советской власти был привлечен к переговорному процессу представителем большевиков Яковом Ганецким в качестве эксперта при урегулировании финансовых вопросов. Судя по воспоминаниям самого Ганецкого (весьма темного персонажа времен революции и Гражданской войны), Каменка очень помог советской власти, за что Ганецкий удостоился личной похвалы Владимира Ленина. Правда, это не помогло его дальнейшей карьере. В 1937 году Ганецкий был арестован по подозрению в шпионаже в пользу Германии и расстрелян. Каменка умер в 1942-м в оккупированном Германией Париже. А банк, которым он руководил, вместе с другими частными банками России был национализирован в 1917 году. Акционерный капитал крупнейших финансовых предприятий развалившейся империи был конфискован и передан советскому Госбанку.