«Великая миграция хешрейта»: куда и почему переезжают майнеры и криптоактивисты
В 2018 году российский предприниматель Андрей Михайлишин создал стартап Joys, который позволяет пользователям в России расплачиваться криптовалютой, не нарушая закон. К Joys пользователь подключает свой криптокошелек и оплачивает товар в магазине смартфоном. В этот момент его криптовалюта конвертируется в евро в Эстонии, потом евро приходят на счет пользователя в России и конвертируются в рубли, а затем отправляются на счет магазина. Для пользователя это выглядит так, что он расплатился криптовалютой.
Местом для регистрации бизнеса Михайлишин выбрал Эстонию. В тот год страна считалась одной из лучших для ведения криптобизнеса: от бизнеса требовали сравнительно небольшой уставный капитал €12 000, не нужно было платить налог с оборота, компаниям выдавали лицензии для работы с криптовалютой.
Но в 2020 году все изменилось, Эстония из либеральной по отношению к криптобизнесу страны превратилась в борца с ней. В стране разразился скандал из-за отмывания денег — в итоге из-за подозрений в мошенничестве власти Эстонии отозвали 500 лицензий у криптовалютных компаний. Глава службы финансового надзора Эстонии (FIU) Мадис Рейманд, которая выдает лицензии криптокомпаниям, угрожал отнять лицензию еще примерно у такого же числа компаний. Он был недоволен тем, что компании регистрируются в Эстонии, но не ведут в стране никакой деятельности, а их руководители живут в других странах.
Тогда у Михайлишина появились опасения по поводу стабильности своего бизнеса в Эстонии и он начал думать о переезде в соседнюю Литву. «Но потом, взвесив все, решили остаться, потому что пока работать никто не мешает. А вот затраты на переезд нам никто не возместит», — вспоминает он.
Правда, бизнесмены ждут завинчивания гаек, особенно с учетом того, что эстонский парламент обсуждает новую инициативу FIU по ужесточению условий работы для криптокомпаний, рассказывает Михайлишин. Joys осталась, но многие другие решили свернуть деятельность в Эстонии: по итогам 2020 года из 1000 криптокомпаний в стране осталось около 400, говорит Михайлишин.
Примерно то же самое произошло и с Китаем, бывшем некогда меккой для майнингового и криптобизнеса. Власти КНР в последние несколько лет последовательно ужесточили регулирование для криптокомпаний. В 2018 году КНР покинула крупнейшая в мире криптобиржа Binance, после того как власти Китая сначала запретили ICO, а затем начал штрафовать криптобиржи за зарубежную регистрацию. А в 2021 году власти КНР полностью запретили майнинг криптовалюты. Это запустило волну «великой миграции хешрейта» (хешрейт — общий объем мощности, которые компьютеры тратят на добычу криптовалюты. — Forbes), как назвал ее Coindesk. В начале ноября 2021 года в Гибралтар переехала созданная в Китае криптовалютная биржа Huobi. Гибралтар в 2018 году ввел децентрализованную электронную систему баз данных, с тех пор там можно официально зарегистрировать компанию, которая занимается криптовалютным бизнесом.
Куда теперь едет криптобизнес?
В ходе «великой миграции хешрейта» из Китая основная часть криптобизнеса уехала в США и Казахстан. Так, к примеру, поступила компания IBC Group, которая перевезла своих сотрудников в США, Канаду, Казахстан, ОАЭ и ряд других стран. Логистическая компания из Гуанчжоу перевезла в конце июня три тонны оборудования для добычи биткоинов в Мэриленд, США. Китайская компания BIT Mining Limited в июле перевезла первую партию из 320 машин для майнинга в Казахстан. А в отчете за III квартал компания сообщила, что успешно перевезла все свое оборудование из Китая в Казахстан и США.
Уже во второй половине 2021 года Китай потерял первое место в рейтинге стран по объемам добычи новой криптовалюты (рейтинг ведет Кембриджский центр альтернативных финансов, CCAF). На первое место вышли США, следует из августовского отчета CCAF (более свежего отчета нет). Хотя еще три года назад на отраслевых конференциях многие ученые и чиновники из США говорили, что «упустили» отрасль майнинга в пользу Китая и России, вспоминает генеральный директор швейцарской финансовой компании Newcent Владимир Сметанин.
Казахстан же стал второй страной по майнингу в мире, на него приходилось 18% всего хешрейта, писал Reuters. В международном финансовом центре «Астана» работает особый правовой режим, которым могут пользоваться криптобиржи и компании, которые оказывают услуги, связанные с криптовалютами.
В этом году Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) впервые дала разрешение на запуск первого биржевого фонда на фьючерс на биткоин Bitcoin Strategy. Но пока в эту страну криптокомпании едут с осторожностью и берут на себя регуляторные риски только ради доступа к американским клиентам, говорит Сметанин. Регулирование в этой стране считается самым жестким не только по отношению к криптобизнесу, а в принципе ко всему финансовому сектору.
Ближневосточный крипторай
Еще одной точкой притяжения криптобизнеса активно пытаются стать ОАЭ. В мае Управление свободной зоны аэропорта Дубая (Airport Free Zone Authority) подписало соглашение с Управлением по ценным бумагам и с Управлением по сырьевым товарам по поддержке регулирования и торговли криптоактивами в свободной зоне, писал Bloomberg. Свободная экономическая зона Дубая (DMCC) — выдает лицензии криптокомпаниям на торговлю криптовалютой, выпуск токенов и лицензию для IT-компаний на разработку ПО на блокчейне — в прошлом году открыла биржу на блокчейне для торговли сахаром. В июне на Дубайской фондовой бирже зарегистрировался фонд Bitcoin Fund — первый в регионе.
CEO крупнейшей в мире криптовалютной биржи Binance Чанпэн Чжао в прошлом месяце купил свой первый дом в Дубае в знак поддержки города, который он описывает как «очень прокриптовалютный», писал Bloomberg. В октябре в Дубае прошли 43 конференции по теме криптобизнеса, говорит Forbes модератор крипто-конференций Cергей Cеванцян.
Cтандарты проверок финансовых компаний в ОАЭ не такие высокие, как, к примеру, в Швейцарии и Лихтенштейне, поэтому и работать там криптобизнесу проще, рассказывает Сметанин.
Среди тех, кто переехал в Дубай, один из основателей Berezka DAO Олег Иванов. Этот проект — своего рода децентрализованный банк в мире криптовалют. Платформа изначально не имела юрлица в России и вела свою деятельность через компании в других странах, несмотря на то что, по оценке Иванова, примерно 80% клиентов проекта — русскоговорящая аудитория. Berezka DAO открыл в Дубае операционную компанию, который платит зарплаты сотрудникам, организовывает командировочные и так далее, перечисляет Иванов. «Мы с командой просто перестали видеть смысл в том, чтобы физически находится в России. Выбрали Дубай, потому что практически весь остальной мир был на тотальном локдауне», — сказал он.
Восточноевропейский крипторай
Сейчас пытается привлечь к себе криптобизнес и Украина. Ключевая идея — стать одной из ведущих юрисдикций в мире для криптокомпаний, говорил в ноябре заместитель министра цифровой трансформации Украины Александр Борняков: «Мы считаем, что это новая экономика, это будущее, и мы считаем, что это то, что будет способствовать развитию нашей экономики». Суть этой идеи он изложил в 90-секундном рекламном ролике, который «продает» Украину подобно тому, как Apple торгует гаджетами, пишет New York Times.
Украина сегодня вторая страна по уровню бедности в Европе, и ее власти надеются это изменить, выстроив доминирующую цифровую финансовую систему, пишет NYT. Власти Украины подготовили законопроект, который позволит легально использовать криптовалюты для расчетных операций. В сентябре его приняли во втором чтении, писал ТАСС. Но на деле игроки вынуждены сталкиваться со спецификой, свойственной многим странам СНГ, — это коррупция, постоянные изменения законодательства и так далее, рассказывает Forbes руководитель инвестиционного департамента ICB Fund Аарон Хомский.
Как выбирают страну
Выбирая страну для переезда, бизнесмены, которые занимаются криптопроектами, смотрят в первую очередь на налогообложение, законодательство, наличие лицензирования криптокомпаний и репутацию страны, а также на размер входного барьера — например, минимальный размер уставного капитала, говорит Михайлишин. Через криптокомпании, как правило, проходит много денег, и, если в стране, например, взимается налог с оборота, это будет мешать развиваться. Например, в Эстонии налога с оборота нет, взимается только налог на прибыль в размере 20%. Похожая история на Мальте, приводит он пример.
Наиболее благоприятными для криптобизнеса считаются Швейцария, Лихтенштейн, Мальта и Сингапур, хотя порог входа на рынок этих стран сравнительно высок, но их репутация вселяет уверенность, говорит Михайлишин. Старший юрист глобальной платежной сети Mercuryo Адам Беркер в качестве примера называет также Канаду и Нидерланды. В этих странах получить лицензию на ведение криптобизнеса можно онлайн и за три месяца. Плюс в Канаде нет требований о минимальном уставном капитале. Немного менее благоприятные условия созданы в Литве — отдельного регулятора для криптокомпаний нет, их вносят в общий реестр юридических лиц.
Есть также страны, открытые для криптобизнесменов, в которых высок риск, что отношение местных властей изменится и условия регулирования ужесточаться, продолжает Михайлишин. К таким относятся ОАЭ, Каймановые острова, Казахстан, Латвия, Белоруссия, Украина. В Казахстане, к примеру, власти уже объявили войну «серым майнерам» и будут бороться с ними введением с 2022 года дополнительного тарифа на электроэнергию — 1 тенге за каждый киловатт израсходованной энергии, писал казахстанский Forbes. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев 19 ноября заявил о необходимости усиления контроля за криптоактивами в стране. «Нужно трезво оценивать риски и потенциал их [криптовалют] влияния на действующую финансовую систему. Поэтому следует возобновить работу по формированию сбалансированных регуляторных условий для создания криптобирж в нашей стране. Иначе получается, что по добыче криптовалют мы страна номер два в мире, а финансовой отдачи практически не видим», — сказал он.