Прятки от американцев. Банки и компании скрывают данные для спасения от санкций

Засекречивание как финансовой, так и корпоративной информации стало мощным трендом в 2017 году. Из-за опасности расширения санкций конкурсы по закупкам для трех силовых ведомств с ноября 2017 года стали закрытыми, а госкомпании получили возможность при определенных условиях не раскрывать данные о подрядчиках.

В декабре Банк России закрыл ранее ежемесячно обновляемый список кредитных организаций, уполномоченных работать с контрактами по гособоронзаказу. Более того, критерии отбора таких банков также предлагалось засекретить.

В начале 2017 года ЦБ перестал конкретизировать некоторую информацию в публикуемой на его сайте банковской отчетности (101-я форма). Пользователи, например, уже не смогут найти детальных данных об объемах средств в банках у таких клиентов, как организации в государственной собственности.

Внешним пользователям в разной степени стали недоступны расшифровки по счетам индивидуальных предпринимателей, физических лиц, клиентов-нерезидентов, не говоря уже об исполнителях гособоронзаказа. Помимо этих категорий пользователи больше не увидят счетов второго порядка по избирательным фондам, а значит, снизилась степень детализации расчетов, связанных с проведением выборов и референдумов.

Финансовое подполье

В мае 2018 года, ссылаясь на международную практику, Банк России предлагает сократить еще три формы отчетности для компаний, входящих в банковские группы. Они перестанут публиковать «консолидированный балансовый отчет», «консолидированный отчет о прибылях и убытках» и «отчет об обязательных нормативах» (формы 802, 803 и 805 соответственно).

При этом, если сведения о головном банке получить можно (они раскрываются отдельно в составе его собственного пакета отчетов), то о ситуации в небанковских активах группы сложно будет узнать что-либо достоверно. Тогда, например, перераспределение прибылей или убытков внутри группы можно будет считать успешно замаскированным — даже если мы знаем цифры по консолидированной отчетности и отчетности головного банка, результат по прочим компаниям группы можно будет лишь «примерно прикинуть».

Засекречиваются не только отдельные операции и счета. В открытых источниках, например, не публикуется отчетность целой компании — «Роснефтегаз» (можно получить только по запросу ГМЦ Росстата). В соответствии с принятым решением отчетность холдинга по МСФО направляется лишь в государственные уполномоченные органы.

В перспективе подобный режим может стать доступен не только «Роснефтегазу». В том же декабре 2017 года с целью защиты гособоронзаказа от санкций обсуждались планы скрыть информацию о сделках ряда компаний с госпредприятиями, убрав данные об их закупках из открытых систем. Допускается даже отказ публикации этими компаниями отчетности и заключений аудиторов.

А недавно Минэкономразвития предложило дать право лимитировать информацию по сделкам с гособоронзаказом. Что за сведения и кем конкретно можно будет не раскрывать — пока не обозначено. Но уже обсуждается снижение доступа к сведениям в ЕГРЮЛ об участниках и руководителях компаний.

Пока внешние пользователи — участники рынка, инвесторы и контрагенты — ограничиваются в доступе к тем или иным данным о компаниях, регулятору приходится передавать как открытую, так и закрытую отчетность финансовых компаний в налоговую службу на постоянной основе.

Под грифом «Секретно»

Тренд по засекречиванию или лимитированию информации распространяется не только на финансовую отчетность. Тема для отдельного разговора — федеральный бюджет.

По засекреченным статьям доля закрытых расходов растет не только в традиционных сегментах национальной обороны, национальной безопасности и правоохранительной деятельности, но даже в образовании и здравоохранении. В последнем случае эксперты полагают, что речь может идти об армейских учебных и медицинских учреждениях, но это только догадки.

Дополнительно к этому Минфин недавно заявил о поправках в закон «О федеральном бюджете на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов». С одной стороны, теперь бюджет будет давать постатейную расшифровку расходов на силовой блок — например, сколько из дополнительных 20 млрд рублей получат МВД, Росгвардия, ФСИН, армия. Но с другой стороны, распределение суммы в 84 млрд рублей засекречивается. В целом же доля закрытых расходов в российском бюджете приблизилась к 18%.

Любопытно посмотреть, что будет дальше. Всем, безусловно, понятны причины и важность защиты бизнеса и интересов предприятий в различных секторах экономики от угрозы санкций. Но одним из итогов таких мер по спасению становится снижение прозрачности бизнеса. Как итог, участники рынка могут неверно интерпретировать деятельность компаний.