Главное внимание, безусловно, политике и основному ньюсмейкеру, президенту США Дональду Трампу. Он резко взялся за изменение внешней и внутренней политики, и ожидавшие его длительной раскачки в клинче с Конгрессом уже сильно разочарованы. Трамп, как и обещал, не только вводит на Олимп новую команду, но и впервые за многие десятилетия реализует в политике принцип прагматичности. На глазах происходит переформатирование прежней политической роли США в мире. Причем все это на фоне выраженной неустойчивости еще недавно казавшейся такой незыблемой мировой политической системы.
В Европе Brexit нанес нокаутирующий удар по основам Евросоюза, и даже сама Британия от этого еще долго будет вибрировать — то ли Шервудский лес, то ли Беловежская пуща. Политические разборки разной степени сложности и выраженности потрясают многие страны-члены ЕС. Отставка премьера Италии, неприлично затянувшийся правительственный кризис в Испании, успехи Ле Пен во Франции, неустойчивость в Греции — это только наиболее очевидные проявления процесса. Даже в Германии, европейском очаге стабильности, под Ангелой Меркель заметно зашаталось кресло. Ближний Восток и Магриб, давно ставшие горячей зоной после «арабской весны», демонстрируют на примере Сирии приближение к хаосу, особенно после резкого изменения турецкого внешнеполитического курса. Неспокойно в Закавказье и Средней Азии. Череда смен правительств и политических курсов в Латинской Америке приближает ситуацию там к картине хронически нестабильной Африки. На глазах происходит обострение ситуации в Юго-Восточной Азии, где свои политические амбиции начинает реализовывать Китай. И, завершая этот цикл, Дональд Трамп демонстрирует решительную конфронтацию с Китаем. То есть по кругу в мире идет разрушение прежних политических союзов с формированием новых, сохранение старых очагов с обострением и возникновением свежих. Иного названия для этой ситуации, кроме как глобальный политический кризис, придумать сложно.
При этом нетрудно заметить, что очень многие компоненты политического кризиса замешаны на идеологии. И дело тут даже не в религиозной составляющей. Это раскол и деструктивные процессы в господствующей либеральной идеологии, проявляющиеся во всех западных странах — от Европы (с проблемой мигрантов) до США (с избранием Трампа). Если это не глобальный идеологический кризис, то как по-другому он выглядит? При этом как бы в стороне остаются проблемы мировой экономики. Недвижимость растет, балансы банков, по крайней мере американских, расчищены, экономические показатели устойчивы настолько, что ФРС даже хочет начать цикл повышения ставок. А главное, вся финансовая система стабильна, хотя и держится мантрой «любые проблемы могут быть залиты ликвидностью».
Другими словами, циклический экономический кризис 2007-2011 годов в целом пройден и купирован, а его последствия могут быть сглажены монетарными методами. С нами Маск, полеты на Марс, биороботы и идея прекариата. Однако внутренняя ситуация с экономикой не просто остается тревожной, но и имеет многочисленные признаки дальнейшего ухудшения. Sell-side-аналитика до недавнего времени обещала нам в качестве локомотива роста Китай, потом его место заняли США, но по факту имеем назревающие и реализуемые торговые и валютные войны. И кроме того, стагнирующий спрос и вялую инфляцию на фоне беспрецедентной стимуляции, нерешаемую в принципе проблему с глобальной пирамидой долгов, назревающие пузыри в финансовой сфере — все это вряд ли можно назвать решением мирового экономического кризиса.
Расчет был, что знамя экономического роста подхватят биотехнологии, роботы и новая энергетика. Однако им явно еще нужно с десяток лет инвестиций и инноваций, чтобы подхватить нужный темп, который сейчас критично важен. То, что глобальный экономический кризис остановить не удалось и он продолжает развиваться, уже не является точкой зрения маргиналов, а звучит как «план Б». И если посмотреть на сложившуюся картину целиком, то безусловная связь всех указанных компонентов (политического, идеологического и экономического) сразу бросается в глаза. И, развиваясь каждый по собственным законам, эти компоненты взаимно усиливают друг друга как в отдельных странах, так и в общемировой динамике, формируя единый мировой кризисный процесс.
Экономические неурядицы потенцируют политические проблемы, которые, подпитываясь идеологическими элементами, в свою очередь порождают новые коллизии. То есть в настоящее время в мире продолжает развиваться глобальный мультикомпонентный кризис, захватывающий в той или иной степени все страны и все основные сферы деятельности. Переоценить глобальность и важность этого комплексного процесса, носящего во многом деструктивный характер, сложно. Его скорее можно охарактеризовать как «абсолютный шторм».
Понять масштабы происходящего пока мешает отсутствие исторических аналогов (одновременного наложения всех составляющих) и его неспешность, хотя развитие исторически происходит весьма быстро. Это не «конец истории», антифукуяма, но по завершению кризиса многие мировые структуры (и политические, и экономические), если уцелеют, будут выглядеть совершенно иначе. Хотя это нужно было делать еще вчера, но следует как минимум признать наличие этого процесса и приложить все усилия для адаптации и минимизации последствий. С этой точки зрения нынешние намерения Трампа «построения развитого капитализма в отдельно взятой стране» — это, скорее, именно такая (может быть, и неудачная) попытка. Причем чем дальше, тем больше подобных попыток мы будем наблюдать. Те, кто сделает первые решительные шаги по трезвой оценке и исправлению текущей ситуации, получат дополнительную фору.