В 1976 году молодой архитектор из Фрунзе Александр Зусик выиграл конкурс на строительство здания ЦК партии в столице Киргизии городе Фрунзе (ныне Бишкек) — и действительно построил его через 8 лет. Здания обкомов, министерств и ведомств были своего рода дворцами советской политической элиты. Пока Зусик работал над проектом, он посетил все крупные правительственные объекты того времени. «Мне дали возможность побывать даже в комнатах отдыха всех секретарей партии всех союзных республик. И я понимал, что в их [заказчиков] представлении значит хорошо», — вспоминает Зусик, ныне глава архитектурной мастерской Architecton. C развалом Союза исчезла государственная монополия на дворцы — построить себе резиденцию могли уже и состоятельные бизнесмены, и высокопоставленные государственные чиновники, и корпорации. Зусик оказался в центре этого процесса.
— Вы проектировали и построили несколько объектов, которые можно назвать частными дворцами и резиденциями. Что в вашем понимании частный дворец? Каковы его критерии: площадь, размеры?
— Скорее это вопрос не масштаба, а отношения к самому зданию. Например, дворец Монплезир в Петергофе — всего 150 кв. м, одноэтажное здание, 5-6 комнат. Но это дворец. А можно построить [здание] площадью 5000-6000 кв. м, и все равно это будет сарай. Частные дворцы — это возрождение того, что развивалось лет 200-300 назад в России. Существовала усадебная архитектура (до этого — замковая архитектура местных князей), потом все это превратилось в загородные дворцы.
— В СССР дворцов было много — дворец молодежи, дворец бракосочетаний, но все они были в руках государства. Частных дворцов вообще не было?
— После 1917 года система такой архитектуры как бы не предполагала, но на самом деле все это было. Легально и нелегально. Криминальные или полукриминальные люди могли себе позволить построить достаточно серьезное сооружение, которое бы соответствовало их статусу и их идеалам.
— Например?
— Например, у Георгадзе были дворцы, которые он строил за счет своих гигантских криминальных денег. У него было несколько особняков — в Сочи, на Кавказе, в Москве. Там скопилось огромное количество произведений искусства мирового уровня. Дворцы существовали у таких людей, как Берия. Многие особняки, построенные за государственный счет.
— Какое назначение у дворца?
— Это архитектура социального реванша. Задача дворца не столько поразить, удивить, сколько удовлетворить гордыню. Так долго люди жили плохо, что сейчас хотят наверстать.
— А кто обитатели таких дворцов?
— От нуворишей до рафинированных интеллигентов, которые пишут научные статьи на пяти языках. У меня есть клиент, очень состоятельный, но демократичный человек. В его особняке есть гостиная площадью 300 кв. м. Он может пригласить Дениса Мацуева и устроить бесплатный концерт для 150 человек. Он сам человек непростой судьбы: вырос в интернате, с 15 лет работает, но никогда не был криминальным человеком — я знаю его 15 лет.
— Часто заказчики хотят не просто резиденцию, а родовое гнездо?
— Все состоятельные люди, как правило, поглощены работой, не живут нормальной жизнью, а им хочется простого человеческого тепла. Дети взрослеют и уходят, семья рассыпается, как песок. Глава семьи строит дом, чтобы собрать всех. Как можно заставить молодого человека ехать к деду на дачу? Строят отдельный корпус для детей. Он может взять девушку, поиграть в боулинг, попариться в банях, привести кучу друзей, а потом может с дедом полчаса поговорить и дед будет счастлив. Делают комнаты маме, папе, дедушке, но человек, бывает, не доживает до конца стройки. У меня была одна заказчица, которая делала дом для своего мужа, перенесшего инсульт. Она два года строила дом, где будут лифты, пандусы для коляски, но муж не дожил. Это был подвиг истинной любви.
— Часто заказчики меняют архитекторов?
— Такое случается. Пока муж кует лимоны, его супруга работает с архитектором. Однажды она говорит мужу: давай поменяем архитектора, он неуправляем. Заказчик говорит архитектору: мне проще с тобой расстаться, чем развестись с женой. И он меняет архитектора. Приходит следующий, у него тоже отношения не ладятся. Потом еще один. Был случай, когда из 3500 м построенного дома мы снесли 700 и все сделали в другом стиле.
— Большинство современных дворцов — это эклектика, стилизация…
— Есть хорошие стилизации. В стилизации легко работать: творцы могут ошибаться, эпигоны никогда не ошибаются. Но когда у человека нет вкуса, он начинает перегружать, старается произвести впечатление лобовыми методами — дорогими материалами, декором, а не изысканностью пространства.
— С частными лицами все понятно. А строят ли дворцы корпорации?
— Таких сооружений очень много, и они практически неизвестны. Есть огромное количество особняков, которые построены в качестве взятки крупной корпорации какому-то должностному лицу. Они просто дарят дворец заказчику. Строят и дарят, а потом чего-то с этого имеют. Заплатить 50 млн и получить миллиард — это кое-чего стоит.
— Какая специфика работы с такими клиентами?
— Когда дом дарится как взятка, сложно встретиться с его будущим владельцем. Они стараются дистанцироваться от процесса. Например, корпорация дарит дом на участке 2 га в Жуковке (там цена земли $300 000 за сотку) и домик 2000 квадратов с полной отделкой. Чиновник старается, чтобы это никогда не было записано на его имя. Поэтому появляется некий родственник чиновника, который становится владельцем. Я не хочу раскрывать тайн, но я в своей практике с этим сталкивался.
— Каков порядок цен при строительстве дворца?
— Сама «коробка» стоит около $1500 за кв. м. Внутренняя отделка может стоить и $10 000 за кв. м. Три четверти работы — отделка и мебель оригинального дизайна. Парк стоит баснословных денег — он может стоить дороже, чем здание. Взрослое дерево, купленное в питомнике, может стоить $15 000-20 000.
— Сколько в России частных дворцов?
— Реально этого не знает никто. Никто не представляет масштаб вложений, который был сделан в районе Жуковки — это сотни миллиардов долларов. Это никогда не выйдет в эфир, потому что люди не хотят светиться. Я не думаю, что это тенденция, это скорее аномалия. Если рассмотреть дворцы как социальное явление, это бред. Из разряда — если в день рождения не потратил миллиона долларов на приглашенных артистов, год пропал. Нормальный дом — 1500 кв. м, 6 спален, гостиная. Остальное — статус и понты.
— Какова, по вашем мнению, дальнейшая судьба частных дворцов?
— В конце 1970-х годов один из наследников Рокфеллеров подарил резиденцию Кикут городу Нью-Йорку. У Пульманов есть резиденция Кэролайн — музей национального достоинства. Человек поднялся с нуля, дошел до вершины и потом подарил все это народу. Он понимал, что не унесет деньги с собой в могилу, но может построить то, что будет реально удивлять потомков. В истории современной России такого случая я пока не знаю.