Осенью прошлого года голландский производитель спортивных автомобилей Spyker вступил в борьбу за шведский SAAB, от которого избавлялся американский автогигант General Motors. В январе стало известно, что GM продаст голландцам SAAB — но только если Spyker избавится от русских акционеров. Крупнейшим акционером Spyker на тот момент были структуры «Конверс Групп» Владимира Антонова. Антонов продал свой пакет, и скоро на рынке начнет работу новый производитель автомобилей — Saab Spyker Automobiles.
Однако Антонов собирается вернуться в Spyker. О том, что он для этого предпримет, зачем занялся автомобильным бизнесом и каких достиг результатов, банкир рассказал в интервью Forbes.
Банкир в автобизнесе
— Вы, финансист, вдруг решили производить автомобили. Почему не начали эти опыты в России?
— В России с ее автопромом сейчас эти опыты обречены. Здесь пока есть только два симпатичных мне проекта. Мне нравится, как развивает бизнес «Соллерса» Вадим Швецов. Владимир Щербаков на «Автоторе» доказал, что и в кризис можно получать прибыль, — он, пожалуй, единственный в Европе вышел из прошлого года в «плюсе». Знаю еще про проект создания автомобиля Михаилом Прохоровым совместно с компанией «Яровит», с владельцем которой я знаком. Думаю, у них все должно получиться. А в целом в России сейчас массово собирают продукт «отверткой», никто не строит собственный легковой автомобиль. ГАЗ сконцентрировался на коммерческих машинах, АвтоВАЗ я комментировать вообще не хочу.
— В 2007 году вы купили почти 30% голландского производителя спорткаров и стали его крупнейшим акционером. Почему именно Spyker — ведь он находился в крайне бедственном положении и за год произвел всего 24 автомобиля?
— Мы знакомы с главой Spyker Виктором Мюллером с 2004 года. У нас была гоночная команда «Конверс Тим», на гонках познакомились с Виктором. До 2006 года у Spyker все было замечательно, они за год 94 машины произвели. Проблемы начались, когда они купили команду «Формулы 1», на этом они всю наличность потеряли. С командой «Формулы 1» они просто переоценили свои силы и в 2007 году были вынуждены ее продать. Узнав о тяжелой ситуации в компании Мюллера, я ему позвонил, предложил рассмотреть возможность нашего участия в бизнесе. В итоге Spyker провел допэмиссию, мы ее выкупили.
— Почему возник интерес к автоиндустрии?
— Поработать в этом направлении были идеи и раньше. К автомобилям и я, и в компании всегда неровно дышали. Spyker мы оценили как перспективный проект, компания, на наш взгляд, способна стать на уровень Lamborghini, с таким же объемом производства. Может, даже больше. Все зависит от того, смогут ли они реализовать бизнес-план, который мы совместно разработали. Мы полностью переделали компанию — от финансов, внутреннего учета и технологических процессов до разработки принципиально нового модельного ряда.
— В чем принципиальные отличия?
— C8 Aileron, к примеру, первая машина новой линейки — большой автомобиль с комфортной подвеской. Как бы проще объяснить… То, что Spyker делал раньше, — это картинг для взрослых. Новую машину уже можно с удовольствием эксплуатировать в повседневной жизни, детей возить. На ее базе сделан кабриолет, внедорожник будет — машина размером с Q7, с чрезвычайно мощным мотором. Еще в разработке большой седан размером с А8. Спрос на такие седаны большой.
— Конкурент Audi A8 и «семерки» BMW?
— Нет. Это будет конкурент Aston Martin Rapide, Maserati Quattroporte и Porsche Panamera. Этими машинами конкуренция и ограничивается. Рынку банально не хватает «мягких» больших, быстрых и красивых машин.
— Прототип нового внедорожника можно увидеть на сайте Spyker. Честно говоря, страшненько выглядит.
— Согласен, но это же не окончательный вариант. Окончательный мы готовили к сентябрю 2010 года, к Франкфуртскому автосалону.
— По какой цене планировали продавать?
— $250 000-270 000. По такой цене внедорожников нет, ближайший конкурент Porsche Cayenne, но он в полной комплектации почти в два раза дешевле. Потенциальный спрос на машину большой. Люди, поездившие на «люксовых» внедорожниках, хотят идти дальше, им нужно что-то более технологически сильное. Мы проводили исследования, по результатам выяснилось, что вопрос будет не в том, сколько купят, а в том, сколько Spyker сможет произвести. Возможности производства ограничены пока 500-600 машинами в год, при должном финансировании можно увеличить выпуск до 1000 автомобилей.
— Насколько я помню, у Lamborghini был дорогой внедорожник с неудачной судьбой.
— Это не внедорожник был, а уродец, который производился какой-то непонятной фирмой, получившей от Lamborghini только двигатель.
— Когда на рынке появится внедорожник Spyker?
— Согласно бизнес-плану в этом году его должны были показать во Франкфурте, при продолжении ритмичного финансирования серийное производство реально наладить в 2011 году. А в целом по всем моделям планировалось к 2015 году иметь объем производства 2500-3500 машин в год.
«Возможность купить такой бренд бывает раз в жизни»
— В этом году вам пришлось продать свой пакет в Spyker. Много потеряли на этом проекте?
— Ничего не заработал, но ничего и не потерял.
— Чья была идея купить SAAB?
— Моя. Я это решил сделать, как только узнал, что шведский автопроизводитель Koenigsegg выходит из сделки по приобретению SAAB.
— В прошлом году и Opel продавался.
— Opel мы бы не потянули. Не по Сеньке шапка.
— Свои автомобильные амбиции вы могли реализовывать в маленькой, почти семейной обстановке Spyker. Зачем вам SAAB со всеми его проблемами?
— До поглощения GM, двадцать лет назад, SAAB был чрезвычайно успешной компанией с сильным брендом и репутацией производителя надежных и стильных машин для интеллектуалов. Для меня было интересно сохранить этот бренд, да и с точки зрения бизнеса он обещал прибыль. Возможность купить такой бренд появляется раз в жизни. Этот шанс нельзя было упускать. Кроме того, менеджеры SAAB, когда узнали, что GM будет продавать компанию, составили свой собственный план по выводу предприятия из кризиса. Очень хороший план, на мой взгляд. Мы потом в этот план внесли свои расчеты и идеи, которые я не хочу сейчас раскрывать.
— В ваших предложениях по SAAB как-то русская тема прозвучала?
— Безусловно. А как без этого? Ну вот маленький пример. Когда вы последний раз видели рекламу SAAB в России с ее рекордными продажами автомобилей до кризиса? Украина с населением 42 млн человек не имеет ни одного дилера SAAB. Рынки свободные.
— А были мысли по переводу технологий или производства SAAB в Россию?
— Мы планировали наладить производство SAAB в России в специальной версии. Это был бы SAAB, хороший, качественный автомобиль, стоимость которого была бы сопоставима с массовыми Ford Focus. Не просто бы создали очередное «отверточное производство» иномарки. Аналог такого проекта — строительство АвтоВАЗа в конце 1960-х. Сравнение не в масштабах, а в принципе. Вообще очень много разговоров о технологиях, к которым нас не допускают, говорят, это такая важная вещь, такая засекреченная. Могу вам сказать, что и Spyker обладает всеми технологиями, чтобы построить современный автомобиль. Вопрос только денег.
Если бы Россия или российская государственная корпорация захотела бы построить на базе наших технологий Spyker современную машину, мы бы сделали это в течение года. Голландское предприятие отличается от автозаводов с массовым производством, но, согласитесь, чтобы производить спорткары, которые продаются за €200 000, нужно иметь гораздо более сложные и продвинутые технологии и конструкции, чем на автозаводе массового производства. Никакого волшебства в производстве автомобилей Opel или SAAB нет, могу вас заверить. Важно имя, которое позволяет продавать эти машины.
«Авторитетная компания составит отчет обо мне, семье и моем бизнесе»
— Вы заговорили о производстве SAAB в России, и тут вас сразу поставили на место. Не только вас. GM отказался продавать Opel российскому Сбербанку, Spyker при покупке SAAB выставили условие, что сделка состоится, если в Spyker не останется русских акционеров. Почему так?
— Видимо, сказалась некая настороженность к россиянам, оставшаяся в GM с холодной войны. Почему они так поступили, я не знаю, честно говоря.
— В прессе назывались эти причины — никаких русских с криминальным прошлым.
— Я видел это в одной шведской газете. Давайте здраво рассуждать. Мы банковская группа, которая регулируется пятью надзорами в мире. Банковский бизнес предполагает достаточно четкий и жесткий надзор за акционерами и бизнесом, все банки проверяются регуляторами, в том числе и на предмет противодействия отмыванию доходов, полученных преступным путем. К этому можно добавить и регулярный внешний аудит.
Чтобы своих контрагентов, партнеров и клиентов уверить в том, что разговоры о моих связях с криминалом — абсолютная ложь, мы предпринимаем определенные действия, в том числе привлекли известную и авторитетную компанию, которая составит отчет обо мне, семье и моем бизнесе. Этот отчет будет доступен и для прессы, ничего в этом секретного нет.
— Вы рассчитываете с помощью этого вернуться в Spyker и SAAB?
— Честно скажу, если GM примет во внимание этот отчет, который мы, безусловно, им направим, и каким-то образом изменит свое мнение, то да, это было бы здорово — вернуться в этот крайне перспективный проект.
— А есть какие-то обязательства Spyker перед GM по поводу вашего возвращения, они должны спрашивать разрешения, уже став владельцами SAAB?
— Есть определенным образом формализованное мое обязательство перед Spyker, есть обязательства друг перед другом у Spyker и GM. Не могу их раскрывать в силу конфиденциальности сделки.
— Шансы есть вернуться?
— Шансы всегда есть. Насколько они велики, я не знаю. У меня желание есть. Но от моего желания в этом случае мало что зависит. Для Spyker мы тоже остаемся полезными — для реализации тех планов, которые мы составили.
— Если в будущем еще появится шанс купить автозавод на Западе, воспользуетесь?
— Безусловно. Это для меня сейчас понятное и перспективное с точки зрения бизнеса занятие.
Владимир Антонов — председатель совета директоров ОАО «Конверс Групп», первый заместитель председателя правления АКБ «Инвестбанк» (ОАО)