Бунт — русский он, греческий или испанский — штука бессмысленная и беспощадная, как и считал классик. Сначала бессмысленная: применение бунтующими насилия лишает власти даже тени возможности вступить с ними в переговоры. Потом беспощадная: осознав, что переговоров не будет, демонстранты тут же оборачиваются банальными погромщиками. Их критерий оценки эффективности собственного поведения с этого момента не в достижении каких-то целей, даже если они и выдвигались в самом начале, а именно в количестве пробитых голов и разбитых витрин.
Это очень простая математика, и поэтому говорить о том, что, собственно, случилось в прошлую субботу на Манежной площади, не имеет смысла. Там были пьяные тинейджеры, какое-то небольшое, видимо, количество настоящих взрослых фанатов и куча провокаторов и подстрекателей всех мастей. Правых или левых, не имеет значения. Ничего, кроме погрома, выйти не могло, и комментировать тут нечего. Можно разве что спросить милицию: почему собравшихся не разогнали еще в час дня и на всякий случай не оцепили всю площадь. Но на такие вопросы наша милиция обычно ответов не дает.
Хочу оговориться сразу. Я не считаю большинство соратников погибшего Свиридова нацистами, фашистами, националистами и т. д. И не считаю, что мы все должны кричать сегодня об опасности роста националистических настроений и бежать в объятия Кремля, который после такой просьбы куда-то денет 2/3 молодежи Москвы или любого другого крупного города России. Кремль никого никуда не денет. Максимум, на что там способны, — заявить что-то невнятное про подстрекателей, которые будут наказаны. И про ситуацию, которая, кто бы сомневался, находится под контролем.
Поэтому говорить имеет смысл совсем о другом. О сути конфликта, который привел к погрому на Манежной и может привести к гораздо более страшным вещам. Надо понять, почему Москва, города Юга России изо дня в день становятся ареной боев между условно кавказской и условно русской молодежью. Почему перестрелки стали обычным способом выяснения отношений между молодыми людьми, говорящими на одном языке и имеющими одинаковые паспорта. Почему ровесники, пусть и разной веры и культуры, столкнувшись в ресторане, на дискотеке или на остановке автобуса, даже не пытаются разойтись миром. И начинают палить друг в друга почем зря. И это не проблема убитых нацистами инородцев. С ними все как раз понятно. Это совсем другая проблема.
С одной стороны, объяснение этой взаимной ненависти может выглядеть так. С начала 2000-х годов федеральный центр вбухивает в Кавказ огромные деньги. К 2010 году диспропорция в размере бюджетных трансфертов на одного жителя СКФО и одного жителя остальной России достигает огромных масштабов: 6 рублей на Кавказ против 1 рубля на жителя любого другого федерального округа. Из-за специфики устройства кавказской жизни, признанной всеми и даже президентом Медведевым, это баснословное богатство остается в руках правящего класса кавказских республик. Дети элиты, снабженные этим богатством, приезжают учиться в Москву, Ставрополь, Краснодар.
Дальше все происходит просто. Лишенные родительского контроля и не очень религиозные парни начинают вести себя так, как вряд ли вели бы себя дома. У них есть деньги и чувство локтя. А желания слушать выговоры от условно русских (эй, ведите себя потише!) нет и в помине. Результат: любой нормальный местный молодой человек начинает ненавидеть богатых (на фоне большинства россиян) молодых кавказцев, которые ведут себя так, как хотят.
Но пистолет в кармане молодого человека с Кавказа, выстрел из которого прервал жизнь Свиридова, возникает по другой причине. Уезжая в Москву на учебу или работу, кавказская молодежь справедливо полагает, что едет в зону боевых действий. Каждый день она слышит о том, что в Москве, Ставрополе или где-то еще нацисты убили или земляка, или единоверца, или просто «нерусского». Поэтому, уехав из дома, кавказцы начинают ходить группами (средний московский обыватель называет их «стаями», не считая, что в этом определении есть национализм), вооружаются и в каждом обращении к себе видят потенциальную угрозу.
Так создается маленький, почти бытовой механизм ежедневного гражданского насилия. Из косых взглядов, громких голосов, исполненной на людях лезгинки (бойтесь, русские) или марша до стадиона (бойтесь, нерусские) выкристаллизовывается ненависть такого высокого градуса, что погасить ее становится уже невозможно. «Дай закурить» звучит как «пошел на х…». И там, где можно было сказать: «Все нормально, разошлись», начинают звучать выстрелы. Дальше случается то, что случилось на Кронштадском бульваре. Взаимный страх ложится в основу убийства. Убийство, совершенное из страха, порождает погром.
Глупо полагать, что это только вопрос педагогики. Глупо считать, что лекция «Культура поведения в Москве», прочитанная во дворце культуры в Нальчике или Назрани, кого-то спасет. Так же глупо считать, что кого-то спасут уроки национальной терпимости в старших классах московской или краснодарской школы. Это не значит, что они не нужны. Это значит, что их мало и они пока не работают. Проблема давно стала политической. Только политикам запрещено на нее смотреть и о ней говорить.
Вместо политических решений нам предлагают цирк разной степени свежести. «Русский марш» от «Наших» и «Молодой гвардии». Смешанный кавказско-русский молодежный лагерь от Хлопонина. Риторика с высоких трибун, цена которой столь мала, что одна вовремя выпущенная из «макарыча» пуля стоит гораздо дороже всех сказанных о национальной терпимости слов.
Политики существуют, чтобы решать проблемы граждан. И кто-то из политиков должен начать это делать. Даже если придется поговорить с каждым футбольным фанатом в Москве. Даже если надо будет пожать руку и сказать «не бойтесь и просто ведите себя прилично» каждому московскому кавказцу. Даже если за стол переговоров надо будет посадить всех: священников, имамов, глав диаспор и ректоров вузов. Любой, даже очень хрупкий гражданский мир, стоит таких усилий. И он пока еще достижим.
Но если все будет идти так, как идет сейчас, если парализованные страхом чиновники АП, милицейские генералы, мэры и прочие будут и дальше валить все на провокаторов из подполья, левых радикалов и мировую закулису, пряча голову в песок, то завтра не поздоровится прежде всего самим политикам. На Манеж выйдут не только футбольные фанаты, но и те, кого государственная близорукость, подлость и коррумпированность превратила в их врагов. И тогда никакая Таманская дивизия не спасет страну от позора и трагедии глобального масштаба.
фото: РИА Новости