Гречка уже взлетела в цене, а в ближайшее время может вообще исчезнуть с прилавков. На очереди – молоко, молочные продукты и дальше по цепочке. Хлеб подорожает — зерна нет, экспорт закрыт, но на всех все равно не хватит. Вероятно, проблем не будет только с мясом — кормить скотину нечем, и по осени ее начнут пускать под нож. Комичная сцена из «Белого солнца пустыни» — «Опять икра? Ты бы хоть хлеба принесла» — похоже, становится лейтмотивом надвигающейся осени.
Голод, вернее, острый товарный дефицит — не просто одна из традиционных народных пугалок. Слухи о пропаже того или этого, взлетах цен или приближающемся дефиците распространяются с невероятной скоростью, а степень доверия к таким слухам всегда максимальная. Тяжкое советское наследие: нехватка еды и сегодня воспринимается большинством граждан России как главный признак надвигающегося упадка и полного апокалипсиса. Пропажа растительного масла в двух городах на юге России несколько лет назад привела к массовой истерии и волнениям, сахар и соль, исчезнувшие на Волге примерно в это же время, чуть было не спровоцировали бунт.
Кремль и правительство плохо справляются с такими угрозами. Хотя и пытаются последние несколько лет создать систему раннего оповещения о пропаже или подорожании еды. Уже несколько лет Росстат еженедельно переписывает магазинные ценники, кремлевские компьютеры пережевывают всю региональную и районную прессу и блогосферу. Толку немного — истерики с завидной регулярностью возникают то тут, то там, посредники и розница зарабатывают внеплановую копейку, а власти спустя неделю после пика паники делают суровые заявления о прокурорских проверках и следствии.
Проблема заключается в том, что нынешний дефицит — не флуктуация товарных рынков и не сбой в системе доставки товаров из точки А в точку Б. Засуха и пожары уничтожили существенную часть урожая зерновых в центре страны, на юге и на Волге. Проблемы с гречкой — первая серия. Из-за нехватки кормов, которая уже ощущается, молоко действительно может подорожать. Что будет с хлебом, сказать труднее — теоретически на элеваторах лежит около 10 млн т зерна из госфондов, но сколько там окажется практически (государство долго не платило за хранение зерна, и с ним обращались как бог на душу положит), не знает никто.
С такими угрозами правительство еще дел не имело. Как поведут себя зарегулированные законом «О торговле» сети, неизвестно. Перекупщики законом, регулированием и прокуратурой, как показывает практика, практически не задеты: их бизнес с официальной точки зрения преступен, но от этого хуже себя не чувствует. От поручений президента про мониторинг цен и прочее усиление контроля толку тоже не будет. Контроль и мониторинг есть и так, а прокуратура вряд ли будет ездить по отдаленным деревням и хуторам, чтобы узнать, почем на самом деле труженик села продает молоко.
Вот и получается, что угроза есть, а что с ней делать, не понимает, наверно, никто. Ответственность, как всегда, ляжет на губернаторов, а на что они способны, стало понятно после прокатившихся по России пожаров: Рязанская область и Приокский биосферный заповедник, к слову, так потихоньку и горят, несмотря на победные реляции МЧС и местных властей.
Так что осенью-2010 Кремлю следует опасаться не защитников Химкинского леса и несогласных, а собственных губернаторов-лентяев, силовиков и регуляторов. Пороки системы госуправления в нормальной ситуации — повышенные издержки. В чрезвычайной — катализатор новых катастроф.