Начало ноября стало богатым на события для владельца «Национальной резервной корпорации» Александра Лебедева (№34 в списке Forbes). Во вторник 2 ноября правоохранительные органы провели обыск в банке НРБ. На следующий день бизнесмен улетел в свой пансионат в Крыму: утром в четверг туда нагрянули украинские налоговики, а в пятницу — Служба безопасности Украины.
— Что произошло в Москве?
— Пришли меня искать в НРБ. Стояли с автоматами, орали, требовали Лебедева. Всего их было человек двести: сотрудники прокуратуры, ОМОНа, ФСБ. Мои подумали, что меня арестовывают. Я в это время в бассейне плавал. Пусть, подумал, арестовывают под водой. Через полчаса «гости» соизволили показать какое-то странное решение суда. Их провели в кабинет. Я к ним вышел, спросил, зачем они приехали с автоматчиками. Они извинились, сказали, что обыск проводить не будут, если мы отдадим им все необходимые бумаги. Я просидел с ними шесть часов, пообещал все отдать. И как только я ушел, они начали проводить обыск. Сидели у нас до 10 вечера, шлялись по банку, заходили к операционисткам, обшаривали их сумки, хватали любые бумаги, пытались вскрыть ячейки, хотели забрать банковский сервер.
— В постановлении суда, разрешающем выемку документов из НРБ, описана схема вывода активов из банка «Российский капитал», санацией которого занимался ваш банк в 2008-2009 годах.
— Когда мы занимались санацией, я написал двадцать пять писем во все правоохранительные ведомства и в Центральный банк. Мы обнаружили вывод активов из банка не на 450 млн рублей, о которых идет речь в постановлении, а на 5,5 млрд рублей. А нам сказали, что жуликов нельзя выводить на чистую воду, так как у «Российского капитала» очень высокие покровители в силовых органах. Вот и все. Нельзя спокойно украсть 5,5 млрд рублей, не имея такой крыши.
— «Российский капитал» занимался обналичкой?
— Да всем чем угодно. Но операция по выводу активов была одноходовкой — двум фирмам на Кипре выдавались необеспеченные кредиты.
— Почему вы отказались от санации «Российского капитала»?
— Мы не отказались, нас вежливо правоохранительные органы попросили отдать банк АСВ. Я просто не стал тогда об этом говорить. Мне сказали: у банка есть крыша, поэтому передавайте все в АСВ, деньги возвращайте в Минфин (На оздоровление «Российского капитала» НРБ осенью 2008 года получил от государства кредит в размере 8 млрд рублей. — Forbes). Мы потеряли около 1,5 млрд рублей на этом банке. АСВ обнаружило все то же самое и тоже написало в правоохранительные органы.
— В постановлении суда говорится, что большая часть векселей «Российского капитала», которые мошенники использовали в схеме по выводу активов, оказалась в НРБ. Как это могло произойти?
— Мы будем проводить расследование. Вероятно, у меня в банке работали жулики. Они обменяли векселя «Российского капитала» на векселя НРБ, которые были погашены. А в НРБ остались векселя «Российского капитала», которые ничего не стоят. Получается, меня обворовали. Правда, из тех людей никого уже в банке не осталось. Я сменил все руководство полгода назад. К прежнему руководству НРБ есть и другие вопросы: например, покупка каких-то странных зданий в Воронеже, выдача кредитов без обеспечения…
— Одновременный визит силовиков на Украине — совпадение?
— Я не думаю, что между Москвой и Украиной есть связь. Разве что украинцы поглядели, что в Москве происходит, и осмелели. Почему ко мне пришли на Украине? Якобы Виктор Янукович обиделся на статью в Evening Standard (статья вышла 2 ноября, газета принадлежит Лебедеву. — Forbes) про то, что он не хочет признавать, что музей Чехова в Ялте восстановили мы и английские инвесторы из театральной среды. И еще там написали, что он назвал Чехова «великим украинским поэтом».
— Вы это серьезно?
— Да, они такие ребята. Еще они отбирают у меня гостиницу «Украина» в Киеве. Может быть, и это сыграло роль. Сначала прежние власти отбирали, теперь эти. Я жаловаться буду в Евросоюз, в Международный валютный фонд. Пусть Янукович не думает, что я буду судиться в его судах, где он делает что хочет.
— А зачем вам английские газеты?
— По газетному миру нанесен огромный удар интернетом. Не дай бог, мы останемся без настоящей журналистики. Будем в интернете читать кусочки сообщений про то, что самолет упал, кого-то убили, что-то взорвалось.
— Зачем вы обращались в британские государственные ведомства с просьбой расследовать обвинения в коррупции в отношении Юрия Лужкова и Батуриной, которые содержались в показаниях Шалвы Чигиринского?
— А зачем я «Новую газету» поддерживаю? Мне не нравится коррупция и мне нравится freedom of speech. Это моя позиция.