Корявая реформа

Летом 2001 года были опубликованы поправки в Налоговый кодекс, по которым страховые взносы работодателей во внебюджетные фонды (ПФР, ФОМС, ФСС) были заменены единым социальным налогом (ЕСН). И тем самым поставлены под жесткий контроль налоговиков. Буквально через месяц раздались громкие стенания г-на Зурабова о необходимости срочного проведения пенсионной реформы. К концу года все необходимые законы были приняты, и с января 2002 года реформа заработала.

В результате единая государственная пенсия превратилась в трудовую по старости (в названии явное административное хамство) и разломилась на три части: базовую (англосаксонская модель), страховую (германская модель) и накопительную. Для последней прямой аналог назвать трудно, поскольку нигде в мире управление накопительной пенсией не находится полностью в руках единственного государственного пенсионного фонда. ПФР инвестирует эту часть пенсии через ВЭБ как государственную управляющую компанию, притом что ВЭБ не имеет ни банковской лицензии, ни лицензии на управление пенсионными деньгами. И систематически демонстрирует доходность по результатам своего управления существенно ниже уровня инфляции. Эта ущербность, по-видимому, и заставила государство разрешить гражданам передавать накопительную часть своей будущей пенсии лицензированным частным структурам: с 2004 года — управляющим компаниям (ЧУК), а с 2005 года — и НПФ.

Технологии этих процессов весьма различны. Накопительная часть трудовой пенсии (НЧТП) гражданина по умолчанию находится в ПФР и управляется ВЭБом. Человек может передать ее в конкретную ЧУК, лишь написав заявление об этом. Но если он будет передавать ее в НПФ, то помимо заявления он должен еще и подписать довольно объемный договор с этим НПФ. Договор ни о чем, поскольку средства НЧТП являются государственной собственностью и все операции с ними исчерпывающим образом определяются федеральными законами и постановлениями правительства. Но отнюдь не Гражданским кодексом. К тому же текст этого договора утверждает правительство, а само законодательство еще окончательно не определилось с механизмом исчисления и выплаты накопительной части пенсии (только в этом году МЭР и Минздрав выдали несколько новых идей по этой проблеме).

Явно избыточная и довольно трудоемкая процедура привела к тому, что через восемь лет с начала пенсионной реформы накопительную часть своей пенсии перевели в НПФ не более 15% ее обладателей. Несмотря на то что доходность в НПФ за вычетом кризисных лет оказалась заметно больше инфляционной. Кроме того, уже после оформления всех документов ПФР задерживает перечисление пенсионных накоплений граждан в ЧУК и НПФ только по закону на год, а с начала кризиса по факту — на два года.

С конца 2008 года заработал закон о софинансировании пенсий (система «1000 на 1000»). Каждый озабоченный своим пенсионным будущим получил право на эквивалентное своему государственное соучастие в формировании своей накопительной пенсии. И что же? Кинулись толпами? Ничуть. Поток добровольцев за весь 2009 год не превысил и двух процентов от обладателей НЧТП. Людей прежде всего смутило то, что внесенные ими в ПФР кровные становятся государственными и в случае их смерти остаток внесенного наследоваться не будет. Когда «пекли» закон, об этом подумали?

Разумеется, фактически провальные результаты пенсионной реформы обусловлены не только недостатками законов. И даже не сумбурностью их эволюции, примерами которой могут служить вышвыривание среднего поколения из системы НЧТП  в 2004 году и исчезновение понятия «базовая» пенсия уже в этом году. Основной, на мой взгляд, причиной является непоколебимо патерналистская позиция федеральных властей в вопросах пенсионного обеспечения граждан.

В чем это выражается?

Прежде всего, в практическом отсутствии публичных действий, которые бы прямо говорили человеку о его личной ответственности за свое пенсионное будущее. Нельзя же отнести к таким действиям призывы пополнить свою НЧТП методом софинансирования! Ибо в этом случае речь идет только об априори ограниченной государственной пенсионной системе. Ни слова не услышишь от властей о возможности формирования личной негосударственной пенсии!

Выражается это и в том, что работник до сих пор никак не участвует даже в создании своей будущей государственной пенсии. И ЕСН в прошлом, и страховые платежи в настоящем полностью платит работодатель. Поэтому, как и в советский период, человек остается уверенным, что обеспечение его пенсией — исключительно государственная задача. Между тем как практически во всех остальных странах страховые взносы платят и работник, и работодатель на паритетных началах. И потому человек знает, что именно он создает свою будущую пенсию.

Что следует изменить в рамках действующей пенсионной реформы? Во-первых, надо отменить процедуру заключения договора между застрахованным лицом и НПФ. Достаточно заявления застрахованного лица в ПФР о переводе его НЧТП в конкретный НПФ. Ибо все правила отношений между гражданином и НПФ исчерпывающим образом уже описаны в федеральных законах и постановлениях правительства.

Во-вторых, необходимо сократить срок перечисления из ПФР в НПФ средств НЧТП и очередных страховых взносов работодателей до трех месяцев.

В-третьих, нужно все средства НЧТП, включая дополнительные взносы по системе софинансирования пенсий за вычетом самого софинансирования из федерального бюджета, сделать наследуемыми без ограничения по возрасту (сейчас они наследуются только в случае смерти застрахованного лица до наступления пенсионного возраста).

И наконец, необходимо начать «излечение» наших граждан от вируса иждивенчества, сняв с работодателя часть нагрузки по уплате страховых взносов и переложив ее на работников. В наших условиях имеет смысл оставить за работодателем обязанность вносить страховые взносы на страховую часть трудовой пенсии. А работнику передать обязанность вносить из своей зарплаты не облагаемые подоходным налогом страховые взносы на НЧТП (6% от зарплаты). Можно сделать это поэтапно, но обязательно через работодателя как «страхового агента». Работодатель будет вынужден увеличить на эти 6% зарплату работнику и при этом ничего не потеряет. Но зато работник станет относиться к пенсии не как к манне государственной, а как к личным накоплениям. А заодно и будет воздействовать на работодателя в плане «обеления» своей зарплаты.

Разумеется, все сказанное выше есть лишь способ «выправления» довольно корявой нынешней пенсионной реформы. О возможных путях ее оптимизации, в том числе финансовой, и путях дальнейшего развития поговорим в следующих статьях этого цикла.

Автор — президент негосударственного пенсионного фонда «Империя»