В 2008 году президент Обама вел свою избирательную кампанию под лозунгами реформы здравоохранения, повышения налогов на состоятельных американцев (семейный доход от $250 000 в год) и стимулирования экономики за счет роста госдолга. В 2008-2009 годах размеры американского долга, растущего небывалыми темпами, никого особенно не беспокоили. Однако на выборах 2010 года республиканцы смогли взять Палату представителей и сократить демократическое большинство в Сенате (который был обновлен на треть). Потенциальные кандидаты в президенты от республиканцев наперебой начали предлагать планы налогово-бюджетной реформы. Наиболее цельным является план главы бюджетного комитета Палаты представителей США Пола Райана, предусматривающий снижение максимальной ставки подоходного налога до 25% (с нынешних 35%) и частичную приватизацию медицинских страховок для пенсионеров, а также обещающий снижение госдолга на $5,8 трлн за 10 лет.
В связи со всем этим бюджетная речь Барака Обамы, объявившего на прошлой неделе о начале борьбы за второй срок, «продавалась» как сенсационная. Ведь теперь уже речь шла о мерах по сокращению бюджетного дефицита США: обещано сокращение дефицита на $3 трлн за 10 лет. Почему же рынки практически не отреагировали на новый план по суперважному вопросу?
На самом деле к конкретным цифрам будущего сокращения долга или роста налоговых поступлений нужно относиться с большим скепсисом. Прогнозы такого сорта, даже исходящие от ОМБ или Министерства финансов США, редко попадают в точку. Вспомните: никто не предсказывал перехода к бездефицитным бюджетам к концу правления Клинтона и не оценивал адекватно масштаб потерь от сокращения налогов в 2001-2003 годах. В целом по сравнению с действиями администрации в 2008-2010 годах предложения Обамы выглядят на редкость сбалансированными. А вот предложения Республиканской партии, наоборот, крайне радикальны не только по параметрам сокращения расходов и долга, но и по принципиальному отказу от любого повышения любых налогов. В таких условиях переговорный процесс будет очень тяжелым, тем более что у республиканцев в руках Палата представителей, у Обамы — право вето, а сенаторы даже в президентском большинстве обладают очень большой самостоятельностью. К тому же у всех конгрессменов, почти трети сенаторов и самого Обамы на повестке дня 6 ноября следующего года — День выборов.
Вот этот-то последний факт и оказывается решающим. Все проекты — и мягкие, и радикальные — избегают жестких решений по трем проблемам, которые могут похоронить любую налогово-бюджетную реформу.
Во-первых, хотя и Обама, и республиканцы обещают рассмотреть под лупой бюджеты всех ведомств, оборонное лобби практически гарантированно защитит свои статьи бюджета.
Во-вторых, предложенные сокращения «медицинских» статей бюджета, скорее всего, весьма далеки от реальности — поскольку в силу политических соображений пока никто не собирается бороться с ростом стоимости медицинских услуг.
В-третьих, сокращение федеральных расходов может потребовать сокращения расходов на уровне штатов и муниципалитетов, повышения налогов на местном уровне либо раздувания их долга: проблема не решается, а просто переносится на другой бюджетный уровень.
В-четвертых, проблемы системы пенсионного обеспечения полностью исключены из обсуждения — а это основной источник будущего дефицита.
Согласно старинной политической присказке, что вся политика местечковая, интересы конкретных конгрессменов и сенаторов будут оказывать большое влияние на структуру итогового пакета мер по борьбе с бюджетным дефицитом. Например, тот простой факт, что половину Сената выбирают преимущественно сельские штаты, в которых проживает менее 15% американцев, защищает сельскохозяйственные субсидии и тормозит рост налогов на бензин. Многие члены Палаты представителей помнят печальную судьбу своих коллег, которым предыдущая непопулярная реформа 1993 года стоила мандатов и карьеры. Так что итоговые меры почти наверняка будут гораздо осторожнее, чем все предварительные варианты.
К чему это может привести? В результате довольно сомнительные предложения могут оказаться вполне работающими. Например, это предложение ввести механизм автоматического повышения налогов, если дефицит не будет сокращен к 2014 году (похоже на откладывание проблемы по принципу «умрет или эмир, или ишак, или Ходжа Насреддин). Проблема таким образом перекладывается на следующий состав законодателей — что позволит включить более радикальные и неприятные меры с отсрочкой. Наконец, возможно, в повестку дня будут включены такие меры, как введение НДС с одновременным снижением подоходного налога и изменение налогообложения корпораций.
Вывод напрашивается: зарубежным инвесторам рано делать выводы о том, во что выльется бюджетная реформа. Собственно, стабильность американских рынков и отсутствие реакции на речь Обамы как раз и показывают, что итоговые планы не просматриваются. До выборов полтора года — налогово-финансовые вопросы в итоге будут решаться на избирательных участках и встречах с избирателями и в процессе долгого торга по вопросам, мелким для страны, но важным для конкретного конгрессмена из конкретного округа.
Скорее всего, рост доходности по казначейским обязательствам США будет более ровным. Все стороны согласны на меры по сокращению долгосрочного долга, так что, скорее всего, ставки будут относительно низкими еще несколько лет — поддерживая тем самым мировой экономический рост. Важно и принципиальное согласие администрации Обамы и руководства Палаты представителей увеличить потолок госдолга США, который будет достигнут уже в мае. Так что, несмотря на многочисленные предсказания дефолта по гособлигациям и мирового финансового Армагеддона, вопрос о потолке госдолга из политического стал сугубо техническим.
Вероятность принятия бюджетного пакета, приемлемого для всех заинтересованных сторон, представляется достаточно большой. Но произойдет это нескоро и под влиянием не глобальной, а местной политики. Так что реакция вице-президента Байдена, вздремнувшего во время речи, практически недвижимые рынки акций и госдолга, довольно стабильное соотношение пары доллар-евро представляются вполне адекватными моменту.