26–27 июня в Торонто снова встречаются лидеры G20. Ожидается, что договорятся наконец о реформировании МВФ и придут к согласию по другим ключевым вопросам глобального управления. И только в одном пункте повестки — о финансовом регулировании — достижения пока впечатляют куда меньше, чем заявленные амбиции.
На первом саммите G20, проходившем в Вашингтоне сразу после краха Lehman Brothers, много говорилось — особенно европейцами — о «глобальных решениях для глобальных проблем». Участники встречи стремились унифицировать финансовые правила по всему миру, с тем чтобы восстановить финансовую стабильность, ликвидировать ситуацию, когда банки сами выбирают устраивающие их нормативные акты, и гарантировать добросовестную конкуренцию между участниками рынка. Из 47 вопросов повестки саммита по меньшей мере 38 относилось к финансовому законодательству.
Но прошло полтора года, и наиболее актуальные реформы находятся под угрозой. Переговоры Базельского комитета о требованиях к банковскому капиталу, допустимой долговой нагрузке и ликвидности активов продвигаются с трудом и могут быть не закончены, как планировалось, в этом году. Создатели нормативов бухгалтерской отчетности не сходятся во мнении даже по ключевым вопросам — например, о финансовых инструментах. Они уже объявили, что не успевают к сроку, установленному им последним саммитом G20 в Питтсбурге, — середине 2011 года. Инициативы отдельных стран, такие как недавний запрет Германии на короткие продажи и торговлю КДС, никак не вписываются в концепцию международной координации финансовых правил. Даже недавняя идея международного ареста банковских счетов теряет актуальность ввиду неожиданно сильного противодействия со стороны Канады и других участников.
Программу реформы финансового регулирования рано считать провалившейся. Но создается ощущение, что унификация финансовых отношений, будучи, несомненно, привлекательной идеей, несовместима с реальностью. Регулирование — это политика, а любая политика локальна. Мысль, что одни и те же правила заработают по всему миру в такой тонкой сфере, как финансы, остается утопией.
Чтобы сохранить лицо, план G20 требуется переделать на основе ясных предпосылок. Главной целью должно стать улучшение управления трансграничными рисками при сохранении эффективности размещения мирового капитала.
Некоторые моменты повестки можно передать на национальный уровень. Примером может служить закон о финансовой реформе США, который будет принят со дня на день: его способность оказывать влияние за рубежом ограничена. Это относится и к мерам, затрагивающим розничные банки, — они работают обычно в границах одной страны или, в случае континентальной Европы, в границах Евросоюза. Исландский кризис пошатнул доверие к филиалам розничных банков, потому что страна базирования оказалась не способна эффективно застраховать депозиты, скажем, в Великобритании и Нидерландах. Чтобы сохранить единый банковский рынок, Евросоюз должен далеко продвинуться в построении надгосударственной системы контроля. И ключевым шагом на этом пути должно стать создание Европейской банковской администрации. Однако в других странах стандартной практикой будет локальная капитализация дочерних компаний. Подобной схеме, как ожидается, будут следовать филиалы глобальных банков, таких как HSBC. В этом случае единые глобальные меры осторожности представляются желательными, но не необходимыми.
Инвестиционные банки тем не менее требуют большей координации, поскольку их основное назначение — двигать капитал через границы. Очевидной альтернативой локальной капитализации и финансированию становится явная поддержка локальных операций из головной компании. Это требует достаточной однородности стандартов страны базирования, чтобы гарантировать банкам-инвесторам из разных стран возможность конкурировать друг с другом на равных по всему миру. Также это необходимо для предупреждения наиболее грубых форм регуляторного арбитража. Кроме того, в случае с глобальными банками государственное страхование вкладов не должно оказывать преференций инвестиционным банкам. Благодаря этому глобальные инвестиционные банки будут все чаще базироваться в крупных странах (очень интересно, как это скажется на Швейцарии). Влияние универсальной банковской модели на конкуренцию может стать объектом пристального изучения, особенно в случае банков, активно работающих на международной арене. Все эти проблемы чрезвычайно сложны и вряд ли могут быть улажены за несколько лет.
В отличие от банков, рынки капиталов много выигрывают от глобальной интеграции. В этой области лидеры G20 должны вести себя, пожалуй, еще более решительно. Тем более что именно здесь кризис особенно ярко выявил необходимость эффективного регулирования и показал, что несовпадающие национальные инициативы могут приносить большой вред. Необходимо найти устойчивую, сбалансированную модель для установления международных стандартов отчетности. Для некоторых участников, таких как аудиторы, рейтинговые агентства, клиринговые палаты и депозитарии, создание органов глобального контроля может стать необходимостью, хотя очевидного прецедента пока что не существует. Обсуждение соответствующей политики в этой области толком и не начиналось.
Обещание «большой двадцатки» состояло в эффективном урегулировании мировой финансовой системы и недопущении ее национальной фрагментации. Приоритетной задачей для лидеров G20 должно стать нахождение правильного баланса, а это потребует большего прагматизма и большей концентрации, чем прежде.
Автор — старший исследователь европейского аналитического центра Bruegel в Брюсселе и приглашенный сотрудник Peterson Institute for International Economics в Вашингтоне