Глобальный кризис оказался не таким страшным, как опасались поначалу. Денежные власти развитых и развивающихся стран не допустили краха банковской системы. Большинство экономик демонстрирует рост. Разговоры о «второй волне» перешли из сферы публичной дискуссии в область профессиональных разговоров экономистов. На первый план во всем мире выходит проблема макроэкономической устойчивости. Она пока сводится к обсуждению перспектив стимулирующей денежной и бюджетной политики и возможности (или необходимости) выхода из нее в ближайшее время.
Ключевой вопрос — соотношение краткосрочных и долгосрочных задач экономической политики вообще и бюджетной в частности. Задача переориентации бюджетной политики с краткосрочных ориентиров на средне- и долгосрочные стоит перед всеми развитыми странами. Не могу не процитировать двух людей, чье соавторство в статье Financial Times само по себе необычно, — теневого министра финансов Великобритании Джорджа Осборна и известного у нас Джеффри Сакса: «Сомнительно, что устойчивого роста можно достичь путем бюджетных вливаний в устаревающие производства или создание рабочих мест…»
Проблема макроэкономической устойчивости исключительно актуальна и для России. Благодаря накопленным средствам Стабилизационного фонда мы прошли кризис достаточно мягко — и это плюс. Но есть и минус: мы обошлись без серьезной структурной и институциональной модернизации. А накопленные в условиях кризиса обязательства не могут быть симметрично сокращены, они будут давить на бюджет и дальше.
В последние годы мы наращивали бюджетные обязательства, рассчитывая, по-видимому, на бесконечный рост цен на энергоресурсы. Тем временем нарастали проблемы пенсионной системы, которые не решаются увеличением отчислений в Пенсионный фонд.
Именно бюджетные трудности являются, по моему мнению, источником повышенной опасности. Если при цене на нефть $70 за баррель бюджетный дефицит превышает 5% ВВП, мы имеем дело с симптомом серьезной болезни. Это означает не только возросшую незащищенность российской экономики от независящих от страны факторов. Это означает, что страна не контролирует рост расходов. Отсутствие надежного контроля за доходами (зависимость от внешней конъюнктуры) и расходами (за последние годы было принято много новых обязательств) — предвестник бюджетного кризиса.
Такой кризис приближается медленно — и в этом его опасность. Поначалу кажется, что новые расходы можно компенсировать новыми налогами, при этом игнорируются объективные возможности их сбора. Потом набирает популярность идея, что для повышения доходов налоги надо снизить — и собираемость возрастет (на практике такое удается крайне редко). Параллельно предлагается нарастить расходы, которые, мол, непременно обернутся новыми доходами, надо только немного подождать. А потом наступает кризис.
Не хочется прогнозировать плохое. Но мы не должны забывать об уроках 1980-х. Когда были объявлены ускорение и перестройка, правительство СССР серьезно увеличило бюджетные расходы, несмотря на падение доходов (в связи с антиалкогольной кампанией и шестикратным снижением цены на нефть). Поначалу казалось, что это дает эффект — темп роста экономики в 1987 году несколько возрос, увеличилась продолжительность жизни. Но одновременно стали быстро расти дисбалансы, которые в условиях государственного ценообразования проявлялись прежде всего в товарном дефиците. В 1988 году Егора Гайдара и Отто Лациса, отвечавших тогда за отдел экономики в журнале «Коммунист», пригласили к руководству страны. Как вспоминал Гайдар, начальство стало их спрашивать о том, что делать дальше. Главная проблема — нарастание бюджетного кризиса, сказали экономисты. «В стране трудно купить товары, а вы говорите о каком-то бюджетном кризисе», — с раздражением ответило начальство.
Сейчас, конечно, ситуация иная. Пока. Однако риск бюджетного кризиса налицо — и обсуждать эту проблему надо немедленно. России необходима новая модель финансирования экономического роста. Модель, которая минимизировала бы роль рентных доходов и бюджетных расходов и опиралась бы прежде всего на приток частных инвестиций. В результате кризиса финансовые институты оказались накачаны ликвидностью. Как превратить деньги в работающий капитал — именно этот вопрос должен стать ключевым при выработке экономической политики на 2010–2011 годы.
Автор — ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, главный редактор журнала «Экономическая политика»