Прошедшие 14 марта выборы отличаются от предыдущих, октябрьских в лучшую сторону. Они оказались довольно честными, хотя и несправедливыми. Несправедливость их обусловлена тем, что использование административного ресурса для выбраковки не устраивавших местную власть кандидатов было массовым и по масштабам мало отличалось от последних осенних выборов, закончившихся демаршем оппозиционных партий в Госдуме. В результате к выборам по спискам были допущены практически одни только думские партии. Только они и прошли в восемь региональных парламентов, которые избирались. Зато прошли все.
Существенно отличалось от прошлого октября подведение итогов выборов, по поводу которого больших нареканий ни у кого не возникло. Это стоило некоторой потери лица «Единой России», результат которой оказался существенно хуже, чем полугодом ранее. Нет, однако, худа без добра: приведение официальных результатов выборов в большее соответствие кризисным реалиям, когда падает доверие к власти, вывело «Единую Россию» из того тупика, в который партийные функционеры сами себя загнали, рапортуя о все более высоких результатах и объясняя их консолидацией граждан вокруг власти в момент кризиса. Сохранил лицо и президент, который после прошлых выборов дал понять, что ситуация с административным вмешательством будет улучшаться.
Что неуклюжее административное вмешательство приводит к противоположным для власти последствиям, показали выборы мэра Иркутска. Там сначала «Единая Россия» в угоду новому губернатору-питерцу решила выставить неместного кандидата. Потом, когда этот неместный кандидат стал очевидно проигрывать по опросам другому единороссу — популисту, выставившемуся на свой страх и риск, избирательная комиссия по надуманным основаниям сняла сильного соперника. Результат — консолидация всех голосов в пользу единственного оставшегося относительно независимого кандидата-коммуниста, который и победил с большим отрывом. Эта модель голосования не столько за своего избранника, сколько против навязываемого чужого хорошо нам знакома еще по выборам 1989–1990 годов. Она же, кстати, объясняет и рост результатов КПРФ и ЛДПР на последних выборах.
Позитивом марта 2010-го можно считать отказ от полуторапартийной модели, продемонстрированной на выборах в Мосгордуму прошлой осенью, и возврат к прежней, четырехпартийной. Негативом — завершение ликвидации партий на либеральном фланге. Именно на этих выборах «Яблоко», давно не имеющее партийного представительства на федеральном уровне, утратило его и на региональном. СПС благополучно умер еще раньше, а провозглашенное «Правое дело» так по сути и не родилось. Результатом стала не только маргинализация упомянутых партий, но и непредставленность в законодательных органах власти большой группы избирателей.
Автор — член научного совета Московского центра Карнеги