Молодежь бывших европейских соцстран начинает больше интересоваться Россией
«У нас не хватает преподавателей русского», — пожаловался на этой неделе завкафедрой братиславского университета. Дело было на симпозиуме, посвященном имиджу России в Центральной Европе. Еще несколько лет назад на две магистерские программы, которые курирует профессор Матейко (перевод с русского и «россиеведение»), поступало полсотни студентов в год, теперь — больше ста. Приходится ограничивать прием: последние два десятилетия штат кафедры русистики постоянно сокращался, и сейчас оставшимся преподавателям физически сложно обслужить возросший поток студентов. Матейко надеется, впрочем, выбить дополнительные ставки. В средних школах Словакии, по его словам, интерес к русскому языку в последние годы тоже находится на вполне приличном уровне: по популярности среди школьников русский выходит среди иностранных языков на четвертое место, а в некоторых районах страны поднимается и выше. О том же говорили на симпозиуме и венгерские коллеги: спрос на русский язык со стороны будапештских студентов медленно, но вполне явственно возрастает.
Соблазнительно увидеть здесь признак возвращения Россией своего утраченного культурного влияния в регионе, который в общем и целом воспринимается в Москве как проамериканская «новая Европа», как одно большое русофобское гнездо. На самом деле речь, похоже, о другом. Важно помнить, оговаривается профессор Матейко, что русский для нынешнего поколения студентов из Центральной Европы — это второй, а то и третий иностранный язык: в этом случае говорить о каком-то противопоставлении «русской» и «англоамериканской» культурных, а тем более политических ориентаций не приходится. Судя по словам центральноевропейских русистов, сегодня для юношей и девушек из стран региона изучение русского — это не проявление какого-то особого отношения к России. Скорее, наоборот, в большинстве случаев готовность изучать русский говорит как раз об отсутствии обостренно болезненного внимания к ней. Иногда стимулом к изучению русского языка становится надежда на какие-то деловые возможности в России или связанные с Россией, иногда просто любопытство.
Если это так, то для нового поколения венгров, чехов и словаков из культурного маяка Россия превращается в объект для изучения — один из многих возможных объектов наряду со Швецией, Вьетнамом или Португалией. Соответственно, приходя на кафедру профессора Матейко в Университете Коменского в Братиславе, студенты выбирают дисциплину, возможно — профессию, но вовсе не записываются в русофилы. С одной стороны, это значит, что для них перестали быть актуальными фобии, стереотипы, исторические обиды, определяющие отношение к России их родителей; «им непонятна, им чужда сия старинная вражда». И этому можно только радоваться. С другой стороны, студенты-русисты из стран бывшей советской зоны влияния становятся европейцами в своем восприятии России и в структуре своего интереса к ней. Этот интерес оказывается возможным именно в силу европеизации региона, определенного отдаления от России.
Неочевидно, что именно этого хотели бы отечественные мастера «мягкой силы», ответственные за популяризацию русского языка и культуры в регионе; неочевидна и их готовность работать с такой аудиторией. Как говорят местные профессора, их сегодняшние студенты, аспиранты и темы для дипломов и диссертаций все чаще выбирают «европейские» — вместо Пушкина и древнерусской литературы они предпочитают изучать современный молодежный сленг, российскую политическую систему или геополитику газа. В общем, все то, что интересно им самим, а не то, что Россия по привычке пытается предлагать им в качестве своего официального образа.
Автор — директор по прикладным исследованиям Российской экономической школы