Наступающий 2010 год пройдет под ядерным знаком. Предстоит очередная обзорная конференция по Договору о нераспространении ядерного оружия. Барак Обама созывает «ядерный саммит». Наконец, ведущим державам, и прежде всего США, придется определиться с линией поведения по отношению к Ирану.
В прошлом столетии ядерное оружие служило атрибутом сверхдержавности, инструментом глобального сдерживания и способом сохранить стратегическую стабильность. Пока планета пребывала в ситуации гарантированного взаимного уничтожения, самое разрушительное в истории средство ведения боевых действий не было применено. Сегодня его роль меняется, а функции диверсифицируются. Теперь оно является индикатором статуса (такое было и раньше — из этих соображений заряды приобрели Франция и Великобритания, а отчасти и Китай), средством регионального сдерживания (тот же Китай, Индия с Пакистаном, Израиль) и «оружием бедных» — самый экономичный способ противостоять более развитым (КНДР). Иран сочетает все три мотивации.
Две из этих функций применимы к России — статус и выравнивание возможностей. Способность уничтожить Соединенные Штаты, а ею обладает только наша страна, заставляет относиться к ней намного серьезнее, чем требуют остальные ее параметры, в том числе состояние обычных вооруженных сил.
Чем больше у ядерного оружия функций, тем сложнее контролировать его распространение, а значит, и использование. По мере расползания технологий и нарастания глобального дисбаланса снижается порог допустимого. Тридцать лет назад сама мысль о применении вызывала ужас. Сейчас официальные доктрины не исключают нанесения превентивного удара в тактических целях, но прежнего страха почему-то нет. Общественное мнение не слишком пугают даже возможные акты ядерного терроризма, о которых после 11 сентября 2001 года говорили как о неизбежности.
Парадоксально, но, когда использование ядерного оружия крупными странами, безответственными режимами или несистемными игроками стало более вероятным, вопрос ушел из области обеспечения безопасности, став чисто политическим.
Сохранение режима нераспространения — вопрос чести для США как страны, претендующей на глобальное лидерство. Иранская проблема центральна по той причине, что тегеранский режим находится в жесткой оппозиции Соединенным Штатам. Для сравнения достаточно вспомнить вялую международную реакцию на обретение ядерного оружия Индией, Пакистаном и Израилем. Конечно, ни в Дели, ни в Исламабаде, ни в Иерусалиме не объявляли о желании стереть с карты мира другое государство, как это регулярно делает Махмуд Ахмадинежад. Но если речь идет о системном вызове, каковым является ядерное распространение, последовательность подхода важнее, чем отношение к конкретному режиму. Индию и Пакистан официально «простили» за грубое пренебрежение нераспространением, израильские заряды мир тактично «не замечает». Зато подозрительность в отношении Тегерана столь сильна, что западные страны, по сути, готовы отказать ему в праве на любые, даже мирные, ядерные разработки.
Лозунг о безъядерном мире, за реанимацию которого Барак Обама в основном и получил Нобелевскую премию, возвращает на 25 лет назад. Тогда об этом в пропагандистских целях заявляли то СССР, то США, а в 1986 году на встрече в Рейкьявике Горбачев и Рейган чуть не договорились поэтапно уничтожать ядерное оружие. Но если не получилось в то время, когда две сверхдержавы владели ситуацией, то сейчас говорить об этом просто странно.
Во-первых, даже если Москва и Вашингтон возьмутся за разоружение, остальные ядерные страны не последуют их примеру (разве что Великобритания, которой самостоятельный арсенал в тягость). Ведь они обрели «бомбы» по своим причинам, не связанным с мотивами России и Америки. Принудить же кого-то к отказу от ядерных зарядов, как показывает практика, невозможно. Во-вторых, когда отказаться от средства сдерживания предлагает держава, превосходящая военной мощью десяток следующих за ней государств, вместе взятых, звучит это неубедительно.
Даже самые закоренелые ястребы не ожидают ядерной войны между Россией и США. Проблема ядерного оружия в XXI веке — не парадные саммиты и блистательные речи, а кропотливое распутывание локальных конфликтов, установление многих локальных балансов вместо одного глобального. Это требует взаимопонимания и доверия между великими державами, чего, впрочем, пока не заметно.
Автор — главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»