Олег Покровский: «Мы выполняем роль координатора цифровизации промышленных объектов»
«Мы должны иметь собственные системы мирового класса, чтобы спокойно смотреть в будущее»
— Олег, как вы оцениваете российский рынок систем информационного моделирования сложных объектов в контексте мирового рынка?
— Сооружение объекта капитального строительства — это длительный процесс, в котором задействовано много организаций разного профиля. Этот процесс проходит через определенные этапы жизненного цикла: выбор и подготовка площадки, экономическое и строительно-геологическое обоснование, проектирование и собственно сооружение, пусконаладка, ввод в эксплуатацию, эксплуатация и, наконец, вывод объекта из эксплуатации. В атомной отрасли, к слову, последний пункт актуален намного больше, чем в других отраслях.
Если смотреть на цифровизацию сооружения сложных объектов комплексно, то надо признать, что российские разработчики ПО в нашей области долгое время существовали в тени западных. Часть из них появилась на рынке очень давно, некоторые даже 20–30 лет назад, но все это время закрывали определенные ниши, которые казались западным вендорам не самыми приоритетными. Эти компании прошли через многие трудности и сейчас находятся на подъеме, так как к моменту, когда стали востребованы отечественные разработки, у них уже были проверенные решения. С другой стороны, понятно, что многие программные продукты с технологической, архитектурной точки зрения вобрали в себя наследие 20-летней давности, которое сегодня необходимо пересматривать. Как следствие, перестройка проходит довольно болезненно.
Компании другой формации стремительно выросли из стартапов, прототипов и активно проявили себя на рынке уже в «новое время», то есть за последние полтора года. Успешно воспользовавшись открывшимся окном возможностей, они начинают занимать освободившиеся ниши. Я недавно встречался с топ-менеджментом одной из таких компаний, по результатам 2023 года они планируют выйти на оборот в 1 млрд рублей. Конечно, это уже совсем показатели не стартапа.
— Какие актуальные тенденции на рынке технологий информационного моделирования можно отметить в связи с меняющимися условиями?
— Рынок освобождается. Пользователи зарубежных решений могут по инерции еще некоторое время работать на них, если закуплены долгосрочные лицензии. Кто-то решает этот вопрос «обходными путями». Но подавляющее большинство понимает, что на старом багаже они смогут прожить от силы год-два. И даже если вдруг случится ослабление санкций, этот болезненный опыт не может не сказаться на стратегических планах. Мы обязательно должны иметь собственные системы мирового класса, чтобы спокойно смотреть в будущее.
Среди мировых тенденций отмечу активное внедрение различных технологий искусственного интеллекта и появление большого количества стартапов в этой сфере.
Нейросети применяются для обработки естественного языка и промышленных данных, внедряются в различные сферы — от абсолютно технических, как строительная документация, до поддержки принятия решений в самых сложных процессах.
Например, технологии искусственного интеллекта помогают проектировщикам в поиске оптимальных решений посредством анализа аналогичного опыта на других объектах.
Что касается технологий ТИМ, они уже достаточно глубоко применяются на стадии проектирования. Для проектировщика сегодня в порядке вещей сначала создать 3D-модель объекта, а уже потом получить из нее классические чертежи.
— И все-таки как вы оцениваете уровень проникновения ТИМ-технологий в российской промышленности сегодня? Как он будет меняться в ближайшей перспективе?
— По нашей оценке, около 80% отечественных проектантов в той или иной мере используют информационное моделирование. Но на этапе непосредственно сооружения проникновение ТИМ намного ниже, около 15%. И это не только российский, но и общемировой тренд. Поэтому в ближайшие десять лет фокус как раз будет смещаться на внедрение ТИМ на этапы сооружения и эксплуатации, то есть на дальнейшие стадии жизненного цикла.
Соответственно, станут более востребованы комплексные системы, «протягивающие» бизнес-процессы через все стадии жизненного цикла.
Ведь этапы жизненного цикла сооружения здания только выглядят последовательными: сначала спроектировали, потом построили. На самом же деле в процессе сооружения постоянно возникает необходимость каких-то изменений в проектной документации, документация отправляется проектантам на доработку, они выпускают изменения, которые снова приходят на стройку, и так далее. То же самое происходит на других стадиях. Например, если в процессе эксплуатации то или иное оборудование плохо себя проявляет, не подтверждает заявленных характеристик, часто ломается, информация об этом должна дойти обратно к проектировщикам, чтобы в следующий раз они выбрали другое. А на стадии вывода из эксплуатации, чтобы что-то демонтировать, хотелось бы знать, как оно было построено.
Концепция ТИМ потому так и популярна, что позволяет «протянуть» модель сооружения через все стадии эксплуатации. Это приносит пользу всем участникам проекта.
«Концепции технологического суверенитета мы начали придерживаться задолго до ухода западных вендоров»
— Как давно Росатом стал применять массово цифровые технологии в строительстве? Какие были предпосылки для этого?
— В области информационного моделирования сооружений пионером в структуре Росатома выступил наш Инжиниринговый дивизион — «Атомстройэкспорт». И флагманская отраслевая платформа Multi-D зародилась как раз там почти 10 лет назад. Коллеги тогда очень правильно организационно подошли к вопросу, начав с методологии, с бизнес-составляющей. Только когда в компании были внедрены все необходимые методологии, началась разработка программного обеспечения.
Технологии Multi-D использовались в Росатоме уже при сооружении блоков Ростовской АЭС, а при сооружении Курской АЭС-2 они были доведены до самого «принципиального» места — до стройки. То есть уже непосредственно на площадке использовались наши решения. Это внутренний аспект истории.
Второй аспект — внешний. Не секрет, что основной портфель заказов Росатома — зарубежные АЭС. Многие из наших иностранных заказчиков достаточно продвинуты в технологическом плане. Они ожидают, что им будет передан не просто работающий блок, но и некие информационные системы, в которых содержится история проектирования сооружения, обзор изменений документации, обоснование, почему были применены те или иные решения. Это большой комплекс информационных систем, который по нашим действующим контрактам передается заказчику вместе с блоком. Имея эту информацию, заказчик может использовать ее уже в своих системах эксплуатации.
Но и в целом задолго до ухода западных вендоров мы начали придерживаться концепции технологического суверенитета, занялись созданием аналогов импортных решений. Методология платформы Multi-D оформилась в 2014–2018 годах, а с 2018 года началась разработка. В штате компании появилась большая команда разработчиков. И теперь мы понимаем, что тогда приняли очень мудрое решение работать на перспективу. Ведь иначе сегодня для нас эти четыре года были бы потеряны.
— Что представляет собой платформа Росатома сегодня? Какие технологии, функциональные компоненты в нее входят?
— Большие информационные системы ТИМ, которые мы разрабатываем, должны обязательно действовать синхронно, бесшовно обмениваться данными. Нельзя эти системы разрабатывать поодиночке, посадив за каждую по команде программистов. Наш опыт использования аналогичных зарубежных продуктов говорил о том, что должна быть создана low-code-платформа для разработки, на которой бы затем создавались эти информационные системы. То есть надо построить некую базу, дать разработчикам инструментарий, который бы позволял им переиспользовать необходимые в IT-проекте компоненты.
Такой базой и стала low-code-платформа Multi-D. Концепция no-code для сложных промышленных проектов, конечно, неприменима. Multi-D — это не визуальный конструктор, где неподготовленный человек просто переносит мышкой на экране объекты. Здесь, безусловно, требуется участие программистов. Поэтому пользователем платформы является разработчик, а пользователь конечного продукта, созданного на этой платформе, — непосредственно бизнес.
Вместе с тем к программисту, который создает софт на low-code-платформе, предъявляется меньше требований в части квалификации. Сегодня на высококвалифицированных программистов очень большой спрос, а разработке на Multi-D специалиста можно обучить за 3–4 месяца. Таким образом, мы сильно экономим на поиске специалистов.
Какую бы систему мы ни писали, в ней всегда будут пользователи, ролевая модель, средства безопасности, инструменты для хранения данных. Можно к каждой системе написать свою модель управления пользователями, но поскольку задача однотипна, гораздо удобнее взять эти модули из платформы и сконфигурировать под свои задачи. То же самое, например, касается инструмента просмотра 3D-моделей. Если каждая информационная система будет решать эту задачу самостоятельно, это будет дорого, неэффективно и, возможно, окажется несовместимо друг с другом.
Платформа Multi-D: как это устроено
На платформе Multi-D есть лицензированный российский 3D-движок, который используют все продукты, где данный функционал востребован. Мировой опыт свидетельствует, что в ближайшем времени на крупных проектах до 60% или даже больше информационных систем будет разрабатываться с помощью low-code, а не создаваться с нуля.
Еще одно большое преимущество разработки продуктов на платформе заключается в том, что у этих продуктов унифицированный интерфейс. Хороший пример такого подхода — офисный пакет, где у текстового редактора, таблиц или инструмента для презентаций одинаковая идеология, одинаковые «горячие клавиши», они все друг с другом совместимы и выглядят похоже.
— Как бы вы оценили востребованность продуктов, созданных на основе платформы Multi-D?
— Они уже активно эксплуатируются в Инжиниринговом дивизионе, а в 2023 году первый проект был реализован и для Машиностроительного дивизиона. Это тоже очень важный шаг. Сложность объектов большой промышленной стройки состоит в первую очередь в том, что внутри здания расположено большое количество оборудования, работающего комплексно. Распространив платформу Multi-D на Машиностроительный дивизион, мы достигнем некой однородности в описании наших объектов. Таким образом, модели оборудования, созданные машиностроителями, будут легко интегрироваться в модель капитального сооружения, где это оборудование будет установлено.
— Насколько Multi-D отвечает требованиям безопасности и новым подходам к разработке ПО?
— Платформа построена на микросервисной архитектуре. Мы выбрали ее отчасти и из-за того, что при таком подходе проще организовать безопасность разработки.
Кроме того, микросервисная архитектура обеспечивает более легкое встраивание в платформу модулей от сторонних разработчиков, использование API, возможность применять различные технологические стеки.
«Комплексное ТИМ-решение — наш основной фокус на ближайшие годы»
— Какие компетенции есть у Росатома в строительной области? Понятно, что у корпорации огромная инфраструктура, которую необходимо расширять и поддерживать. Но все-таки почему именно вы взялись за такую сложную общеотраслевую тематику ТИМ?
— В первую очередь преимущество и компетенции Росатома — в опыте нашего бизнеса, наших методологов, руководителей проектов. Методология — это в данном случае главное, ведь переложить на язык алгоритмов и информационных систем можно все что угодно. У нас же есть опыт введения в эксплуатацию масштабных объектов в разных странах — в Бангладеш, Египте, Венгрии и т. д. У каждого из них своя специфика, связанная с привлечением локальных подрядчиков, использованием прикладных информационных систем, требованиями к локализации.
Есть некие общие процессы, которые используются везде. Есть процессы, которые каждый раз необходимо менять, приходя в ту или иную страну или на новую площадку. Это основа продуктового подхода — когда есть некая методологическая база и лучшие практики, которые позволяют нам, разворачивая решение на новом объекте, уже ничего не программировать, а просто конфигурировать, кастомизировать систему силами не разработчиков, а внедренцев.
— Сегодня Росатом активно предлагает цифровые решения открытому рынку. Какие перспективы здесь существуют у Multi-D? Готова ли корпорация предложить универсальную платформу для строительной индустрии?
— Мы понимаем, что для успешной реализации наших решений на широком рынке их нужно упрощать. В стране нет второй такой компании, как Росатом, с ее, наверное, самыми сложными в мире строительными проектами. И сейчас мы занимаемся подготовкой более универсальных версий продукта Multi-D, решений, где наша специфика вынесена за рамки продукта.
В то же время отрасли нужен комплексный инструмент, на котором могут быть реализованы различные функциональные модули — как наши, так и других разработчиков. Главное, чтобы они «дружили» между собой. Тогда мы сможем обеспечить процесс передачи информации по всем этапам жизненного цикла проекта. Бывает, что в процессе сооружения у проектировщиков все хорошо, у строителей тоже, но когда они начинают обмениваться информацией друг с другом, возникают трудности из-за того, что где-то разные справочники, где-то бизнес-процессы реализованы в разных системах. Конечно, можно обмениваться и файлами Excel, но это не промышленный подход, он требует много ручной работы. А на огромных объемах информации он очень долгий и болезненный.
Поэтому отраслевая платформа должна консолидировать софт, предназначенный для цифровизации разных стадий жизненного цикла сооружения, на основе единой информационной модели, чтобы обеспечить сквозной бизнес-процесс.
— То есть разработка Росатома — это уже нечто гораздо большее, чем просто моновендорный программный продукт? Как сейчас выглядит видение этого решения и позиционирование корпорации в этой области?
— Росатом взял на себя координирующую роль в сфере цифровизации сооружения сложных промышленных объектов. Нам необходимо в короткий срок заменить западный софт, который развивался десятилетиями. Корпорация принимает активное участие в деятельности ИЦК «Строительство», нас поддерживает Минстрой России. Мы создаем базу для организации единой информационной модели — классификаторы, справочники и т. д., которые потом могут быть закреплены в том числе в нормативных документах.
Сегодня у нас утверждена стратегия создания национального комплексного ТИМ-решения на основе платформы Multi-D, других наших разработок и рыночных продуктов тех вендоров, которые станут нашими партнерами в этом проекте.
Сборка такого продукта — дело дорогое и небыстрое. Это кропотливая работа, требующая большой сосредоточенности. Важно привлечь к сотрудничеству максимальное количество разработчиков. Поэтому мы стратегически подходим к этому процессу. Комплексное ТИМ-решение — наш основной фокус на ближайшие годы. В истории нашей страны уже было немало прецедентов, когда Росатом брался за большие и сложные задачи национального масштаба. И каждый раз мы успешно их выполняем.
Официальные аккаунты «Цифровой Росатом»