Судебные приставы постарались сделать мою жизнь невыносимой, но я не жалею о своем решении
История Ольги Романовой, журналиста
Дело было так. На мне повис чужой, в общем-то, долг, очень большой для рядового журналиста — порядка $2 млн. При этом я была не заемщиком, а поручителем. Меня это нисколько не волновало, поскольку кредит был обеспечен очень хорошим залогом, ситуацию с которым я полностью контролировала доверенностями от заемщика. К тому же ситуацию понимал и прекрасно контролировал банк, с которым мне было — и есть — очень комфортно работать. С заемщиком приключилась большая беда, и он стал сильно недоступен. Я предупредила банк о наступлении неприятного случая, мы вместе посидели, подумали, как это дело реструктурировать, потом вместе реализовали залог весьма достойному и понимающему покупателю и насладились достигнутым результатом. И зажили себе спокойно, каждый в своей сфере, пока добычу не учуяли койоты.
По всяким разным правилам для реализации залога, который не принадлежит ни мне, ни банку, надо пойти в суд, чтобы он принял решение о продаже залога и взыскании задолженности. Мы чудесно это проделали: суд принял решение, я объект продала, долг отдала, проценты выплатила. Все довольны, включая основного заемщика, который издалека слал нам свои доверенности и пламенные поцелуи. И вот мы любуемся друг другом — ай, какие молодцы, в разгар кризиса так друг друга выручили! — но тут приходит мне бумага от судебного пристава Таганского района, где я имею счастье проживать: отдай в течение двух дней почти $2 млн в рублях плюс 7% приставам. За работу по взысканию долга, которой они не занимались, да их и не просил никто.
Дело было в минувшем декабре. Я беру адвоката, сладостную бумагу из банка, что претензий не имеют, — и на крыльях лечу к приставам: дескать, товарищи, ошибка у вас вышла, я никому ничего не должна, равно как и основной заемщик. Таганский пристав Масолов В. А. на то мне отвечает: гражданочка, нам заемщик побоку, он все равно недоступен, а интересуете нас лично вы — как человек, располагающий имуществом. Его мы немедленно арестовываем, закрываем вам выезд за рубеж, и теперь вы всем нам должны по жизни. И выходит со мной и с адвокатом в коридорчик. Мнется. Вот, говорит, можно, конечно, и договориться. А еще у меня начальство есть. Я гордо посылаю пристава по известному адресу, но на всякий случай оставляю адвоката, для интереса. Адвокат возвращается, говорит: предложили решить вопрос за миллион рублей, но они еще подумают. Сам смеется — идиоты, говорит. Ну, досмеялись мы с ним.
Конечно, Новый год и всякие поездки отменились. Потом выяснилось, что и на машине своей я ездить не могу — она в базе арестованная стоит, техосмотр невозможен. Мой собственный домик тоже зачем-то арестован. Понятно, надо в суд на приставов подавать, на незаконные действия. Подаем в родной Таганский суд — причем совместно с банком, опять спасибо ему за это. Судья смотрит на все это дело и говорит вполне себе человеческим голосом: приставы, отстаньте от гражданки, вы тут совсем не правы. И в начале марта решение Таганского суда вступает в законную силу. Красивое такое, подробное, на пяти страницах, исключительно грамотное и исчерпывающее.
С тех пор мы с адвокатом обили все мыслимые и немыслимые пороги. Звонили в антикоррупционную службу ФССП, телефон у них на сайте большими буквами написан. Ходили на прием ко всем приставским начальникам. Показывали решение суда с синими печатями. Оставляли заявления. И вот что я скажу с полной ответственностью: все те мелкие и крупные начальники, коих мы с адвокатом встречали на Бутырском Валу, где несут свою нелегкую службу приставы, — это люди, в глаза не видавшие законов. Например, Гражданского кодекса (мы им подарили свой экземпляр, что не помогло и не убедило). Они уверяют, что никем не оспоренное решение суда для них ничего не значит. Они вообще не понимают, о чем, собственно, речь. Они говорят нам, что мы купили решение суда, — то есть товарищи не представляют, что бывает иногда по закону, а не только за бабки. Это абсолютно неграмотные в правовом смысле и во всех прочих смыслах господа, которые привыкли решать вопросы по-другому. Когда на этой неделе были опубликованы декларации о доходах приставов, удивляться уже не имело смысла.
На начальном этапе наших отношений с приставами речь шла о миллионе рублей (это не штраф, это — так). Я решила потратить его иначе: подписала контракт с еще одним адвокатом, на сей раз не с цивилистом, а со спецом по уголовным делам. Нам с ним очень нравится статья 315 УК РФ «Неисполнение решения суда или иного судебного акта», до двух лет лишения свободы. Теперь у меня два адвоката, цивилист и уголовный спец. Цивилист занимается вопросами возмещения ущерба, нанесенного судебными приставами, а уголовный — вопросами установления и наказания виновных в незаконном лишении меня прав пользования имуществом и свободы передвижения. Я прекрасно понимаю, что добиться законным путем восстановления моей жизни в нормальных правовых рамках шансов мало. Но почему бы не попробовать? Другого пути все равно нет, раз уж я отказалась давать взятку. Пока подала в тот же суд жалобу на приставов, предварительное слушание 17 июня. Плюс готовим иск и заявление о возбуждении уголовного дела. Если интересно — доложу, чем дело кончится.