То ли незадолго до, то ли вскоре после того, как 9 ноября 1989 года берлинцы сломали свою стену, два второкурсника филфака, я и мой приятель Володя Коровин, посетили группу восточных немцев, проживавших в пеналах общежития в Главном здании МГУ. Володя шел попрактиковаться в немецком, но, кажется, не преуспел. Атмосфера была вымученной, пожилой немецкий студент говорил что-то про двойную мораль, делавшую жизнь в ГДР трудно выносимой, и уходили мы с облегчением.
20 лет спустя я работаю в компании, которую открыли в России настоящие демократические немцы из Западной Германии, и вчера у нас было короткое собрание трудового коллектива по этому радостному для каждого европейца поводу.
Вот пять ссылок, позволяющих посмотреть на исторические события в центре Европы с разных сторон.
Революция, к которой никто не готов. Британская еженедельная газета The Economist в номере за 18 ноября 1989 года: Берлинская стена рухнула, но осмелятся ли немецкие коммунисты провести честные выборы?
Ностальгия. Интервью с немецким Горбачевым — последним коммунистическим премьером ГДР Гансом Модровым: жизнь в бывшей ГДР стала богаче, но «остается проблема самоуважения».
В России принято обижаться на коварный Запад, якобы пообещавший Горбачеву не расширять НАТО на Восток. Это — миф, доказывает Марк Креймер, никаких обязательств не было, потому что в 1989-1990 годы никто и не предполагал, что Восточная Европа скопом попросится в Североатлантический альянс.
Запад — злой, поэтому мы будем заступаться за Сталина и преследовать тех, кто его не любит. Колонка Дмитрия Шушарина об очередном либеральном интервью президента и параллельном уголовном преследовании историка Михаила Супруна, который восстанавливает память о жертвах репрессий.
Всеволод Емелин написал иронические стансы, в которых издевается над восточноевропейской ностальгией по золотым денечкам социалистического лагеря:
Начальник «Штази» Мильке был
Отважен и суров,
Подозреваю, что из нынешних 20-летних никто его иронию не считает, и сатирические куплеты будут восприняты как героическая баллада с нехорошим концом.