Эксперты предсказали рост числа обеспечительных мер против иностранного бизнеса

Арбитражные суды стали чаще применять обеспечительные меры в отношении иностранных ответчиков, сообщает РБК со ссылкой на исследование компании МЭФ Legal, занимающейся налоговым консалтингом. 117 разного рода таких мер против иностранного бизнеса приняли за период с марта 2022 года по 24 октября 2023 года, в 97 случаях — это были аресты активов: денежных средств, имущества, акций и долей и т.д., подсчитали исследователи. 

Авторы исследования прогнозируют, что число мер против иностранного бизнеса будет расти, — ими российские истцы пытаются удержать иностранный бизнес или его активы на территории страны. В МЭФ Legal допустили, что в 2024 году доля применения обеспечительных мер может вырасти до 40–45%. Этому могут способствовать судебные прецеденты, в том числе подтверждение возможности банкротства иностранной компании в российском суде (решение принято по делу банка «Зенит» против Credit Suisse о признании швейцарского банка банкротом) и решение об ответственности российских «дочек» по долгам иностранной компании (дело Совкомбанка против Citibank).

Большинство среди принимаемых арбитражными судами мер — «традиционные» (арест активов), но встречаются и «экзотические», по определению исследователей из МЭФ Legal, например арест всей корпоративной структуры в России, антиисковые запреты (запрет на инициирование или продолжение разбирательства за рубежом), запрет на действия третьих лиц. По итогам 2023 года количество споров с участием иностранных лиц увеличится на 50–60% по отношению к 2022 году или в два раза по сравнению с 2021 годом, оценила партнер МЭФ Legal Римма Малинская.

Статистика показывает только споры напрямую с иностранными юрлицами, а в целом споров с иностранным бизнесом, который может быть представлен российскими «дочками» или связанными с иностранцами компаниями, значительно больше, говорится в исследовании. Частота таких споров усиливается на фоне перестройки отношений с иностранными партнерами: разорваны цепочки расчетов и поставок; некоторые партнеры «выпали» из бизнеса, другие приостановили или полностью прекратили исполнение своих обязательств, отмечает Малинская. Обеспечительные меры нужны для защиты прав истца, но это «редкий и сложный в использовании инструмент», который в последние два года преобразился: суды стали чаще применять такие меры против иностранцев, а стандарт доказывания для их применения снизился, объяснила она.

Обеспечительные меры против иностранного бизнеса приняты в 99 определениях арбитражных судов из изученных 295, то есть в 33,5% случаев. Среди громких кейсов 2023 года по обеспечительным мерам — арест активов транснациональной химической компании Linde на 35 млрд рублей и арест 5% акций «Детского мира», принадлежащих Goldman Sachs, по иску банка «Открытие». Для применения обеспечительных мер суды прибегают чаще всего к трем основаниям: прекращение бизнеса в России, наличие иностранного контроля над ответчиком; препятствия исполнению решения в иностранной юрисдикции из-за санкций. Эти основания заявлены в двух третях кейсов с применением обеспечительных мер, следует из исследования.

По словам Малинской, заявителям в большинстве случаев было достаточно сослаться на одно из вышеуказанных обстоятельств или их комбинацию. В спорах против других категорий ответчиков стандарт доказывания выше: нужно представить реальные доказательства, подтверждающие угрозу невозможности исполнения судебного акта или причинения вреда, уточнила она. Чаще всего в качестве обеспечительной меры (в 30% случаев) суд накладывает арест на денежные средства или имущество на сумму претензий («Ямал СПГ» против нефтесервисной «Бейкер Хьюз Рус.» — арест на денежные средства и имущество последней на сумму 4,8 млрд рублей). Вторая по популярности мера — арест движимого имущества (РЖД оставили у себя на хранении оборудование Siemens для ремонта высокоскоростных поездов).

Среди часто принимаемых мер — арест акций и долей компаний (арест по заявлению ВТБ на ценные бумаги различных эмитентов, которые принадлежали европейской «дочке» ВТБ — VTB Bank (Europe) SE — на 11,3 млрд рублей). К «экзотической» категории обеспечительных мер исследователи отнесли:

• арест корпоративной структуры и имущества связанных третьих лиц («Русхимальянс» против химической компании Linde; арест на доли ответчиков в дочерних компаниях и доли «дочек» во «внучатых» компаниях и в «правнучатых» компаниях на сумму 35 млрд рублей). Такой подход встречался ранее, но чаще в делах о банкротстве, пояснила Малинская;

• запрет на инициирование или продолжение разбирательства за рубежом (ГАЗ против финской страховой компании AIG Europe S.A. Finland Branch, суд установил неустойку за неисполнение решения). «В подобных случаях обеспечительная мера повторяет испрашиваемый итоговый результат, то есть, по сути, предвосхищает результат рассмотрения иска», — отметили в МЭФ Legal; 

• запрет третьему лицу исполнять обязательства был принят российским арбитражным судом по иску «Ингосстраха» (компания судится с немецкой дочкой UniCredit в суде Мюнхена по поводу восстановления структурных нот, связанных с еврооблигациями UC Rusal). Истец утверждает, что UniCredit неправомерно их погасил. Арбитражный суд Москвы по заявлению «Ингосстраха» запретил третьему лицу — UC Rusal и его аффилированным лицам — исполнять обязательства по евробондам перед UniCredit. «В теории Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации допускает принятие таких мер, однако в целом это довольно редкая практика», — отметила Малинская.

По ее словам, развитие практики «экзотических» обеспечительных мер может объясняться стремлением судов защитить российских лиц, которые лишены защиты в иностранных государствах из-за санкций. Опрошенные РБК юристы подтвердили тенденцию на упрощение получения обеспечительных мер в арбитражных судах против иностранного бизнеса. Партнер практики разрешения споров и банкротства BGP Litigation Сергей Лисин отметил, что она наметилась около года назад, в основном после заявлений ряда иностранных компаний об уходе из России. В целом применение обеспечительных мер может означать, что компании потеряют арестованные активы, полагает юрист практики «международное структурирование и санкционный комплаенс» юридической компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Алексей Король.