«В «Формуле-1» все будет с чистого листа»: самый многообещающий русский гонщик — о соперниках, кумирах и Ротенберге
Главное из интервью Шмарцмана Forbes:
- «Для успеха в чемпионате нужно балансировать. Сохранять хладнокровие, но и не бояться рисковать»
- «Мой план — выиграть «Формулу-2», это даст возможность поработать в «Формуле-1». А дальше все будет с чистого листа»
- «Сразу было понятно, что финансово папа не может потянуть ни «Формулу-3», ни «Формулу-2», а тем более «Формулу-1». Но я знал, что если буду хорош, то найдутся люди, которые меня заметят и проведут до вершины»
- «Очень его [Ротенберга] уважаю. Он после каждого этапа подбадривает, узнает подробности, если что-то пошло не так. Регулярно общаемся с ним в вотсапе».
Пандемия сильно потрепала «Формулу-1». Невозможность проводить гонки лишила организаторов чемпионата около 90% доходов. Так, в первом квартале 2020-го компания заработала $39 млн (за тот же период 2019-го — $246 млн), во втором — $24 млн ($620 млн в 2019-м). Из-за COVID-19 старт сезона пришлось отложить почти на три месяца, а календарь — сократить (17 этапов вместо 22) и перекроить. География чемпионата-2020 сократилась до Европы, России, Бахрейна и ОАЭ. При этом первые 8 гонок прошли при пустых трибунах. Зрителей — чуть меньше 3000 человек в день — допустили только на Гран-при Тосканы 11—13 сентября. А вот на этапе в Сочи 25-27 сентября публики будет гораздо больше. С учетом эпидемиологических ограничений организаторы ориентировались на 30 000 — 32 000 человек и уже отчитались о том, что все билеты проданы. Кроме автоспорта, зрителей ждут концерты Земфиры, Tesla Boy и Антона Беляева.
«Формула-1» приезжает в Россию с привычной расстановкой сил: к 10-му этапу Льюис Хэмилтон из Mercedes лидирует с приличным отрывом, второе место занимает его напарник по команде Валттери Боттас. Россиянин Даниил Квят — на 14-й строчке, шансов побороться за подиум на домашней трассе у него практически нет. Зато они есть у 21-летнего Роберта Шварцмана — российского пилота «Формулы-2», этап которой пройдет в Сочи в те же даты, что и «Ф-1». Сезон «Ф-2» приближается к кульминации: осталось 6 гонок. В общем зачете Шварцман идет четвертым, отставая от лидера — немца Мика Шумахера — на 21 очко. Однако система начисления баллов в «Формуле-2» (за каждую из двух гонок на Гран-при, за поул-позишн, за быстрейший круг) позволяет быстро отыграть такой отрыв.
В сезоне-2020 на счету Шварцмана уже три победы, что вполне подтверждает его статус одного из самых талантливых молодых гонщиков планеты. Роберт в автоспорте с четырех лет, в девять переехал в Италию, чтобы иметь возможность тренироваться и соревноваться круглый год. Больше десяти лет карьеру Шварцмана оплачивал его отец — совладелец питерской торговой сети «Цветоптторг» Михаил Шварцман. В апреле 2020-го 52-летний бизнесмен умер от коронавируса.
В 2015-м Роберт присоединился к программе поддержки молодых пилотов «СМП Рейсинг», которую в 2013-м основал Борис Ротенберг. Участие Шварцмана в младших «Формулах» (к примеру, сезон в «Ф-3» стоит от €1 млн) оплачивал проект Ротенберга. В 2017-м Роберт стал первым россиянином в Ferrari Driver Academy, в 2019-м выиграл «Формулу-3», где когда-то побеждали Ален Прост и Льюис Хэмилтон, но никогда — гонщики из России. Теперь Шварцман сражается за титул в «Формуле-2», а расходы на «кампанию» (больше €1,5 млн за сезон) «СМП Рейсинг» делит с «Феррари». Успех в «Ф-2» в дебютный год должен помочь Роберту попасть в «Формулу-1» и получить место в одной из дочерних команд Ferrari (Haas, Alfa Romeo). Придется ли за это платить «СМП Рейсинг» и сколько — вопрос менеджмента. Накануне сочинского этапа Forbes поговорил с гонщиком о сложностях современного автоспорта, важности психологии и бизнесе отца.
— Из-за автогонок вы с 9 лет живете в Италии и отдельно от семьи, которая осталась в России. Что было самым сложным в процессе адаптации к новой стране?
— Никаких проблем не было. Папа мне объяснил, что нужен переезд в Италию. Я этому не противился. Это был новый опыт. Это было интересно и позволяло больше времени проводить на гонках, поэтому я был только рад. В школе я учился в одном классе с другом, мы оба немного говорили по-английски, и я мог что-то спросить, если не понимал. Потом познакомился с другими ребятами. И через месяц уже начал говорить по-итальянски.
— Учиться в Италии оказалось сложнее, чем в России?
— В русской школе я проучился только 4 класса. Помню, что было весело. В Италии сначала я тоже было легко, а вот в лицее (последние 5 лет среднего образования в Италии — Forbes) стало сложнее. Я выбрал языковое направление, потому что оно было проще, чем другие, а моей главной целью были гонки, а не школа.
— И сколько языков вы знаете?
— По факту — 3. Русский, английский, итальянский. Учил еще французский и немецкий, но уже забыл их. Немецкий для меня самый сложный.
— Планируете продолжать образование?
— У меня в планах «Формула-1», а там времени абсолютно нет — даже на то, чтобы семью навестить. Совмещать учебу с таким графиком нереально.
— Вы уже больше 10 лет провели в Италии — насколько комфортно вы там себя ощущаете или до сих пор что-то удивляет, раздражает?
— Италию я чувствую как второй дом. Я к ней настолько привык, что не замечаю каких-то особенностей, которые бросаются в глаза туристу. Для меня здесь все обычно. Но я очень люблю Италию. Рад, что есть возможность здесь жить и работать. Здесь очень вкусная еда. Здесь классно, просто классно.
— Есть у вас в Италии свое место силы — где вы восстанавливаетесь, отдыхаете?
— Конкретного места нет — ни в Италии, ни где-либо еще. У меня есть два понятия: мир автоспорта и обычная жизнь. В этом сезоне из-за вируса соревновательный график настолько плотный, что появляется усталость от гонок. Тогда нужно вернуться в обычную жизнь. Но нельзя проводить очень много времени «на другой половине», потому что начинаешь отдаляться от автоспорта. Нужно искать баланс. Поэтому мне не важно место, важно, с какими людьми и как я провожу время.
— С самого начала карьеры вас очень поддерживал отец. А как остальные члены семьи относятся к вашей, довольно опасной, профессии?
— Все очень волнуются за меня. И я их понимаю, но всегда говорю — не стоит сильно переживать, это мой выбор. У каждого есть свой срок, свое время. Что бы ни случилось, значит так должно быть. И сейчас мама очень старается меня поддержать. Раньше папа всегда был рядом, всегда в теме, а маме гонки не были сверхинтересны. Но теперь папы нет, и мама старается вникнуть, смотрит, интересуется деталями гонок. Дедушка с бабушкой очень сильно переживают. Помню, как-то они смотрели гонку, в которой у меня случился инцидент с напарником, и они так перенервничали, что я попросил их не смотреть прямые трансляции. Но они все равно болеют за меня. И очень хотят, чтобы я добился успеха.
— Недавно «Формула-1» совместно с Amazon Web подсчитала, что быстрейшим гонщиком в истории был Айртон Сенна (трехкратный чемпион мира «Ф-1» конца 1980-х — начала 1990-х — Forbes) — а кто лучший для вас?
— Ответ тот же. Если на кого и равняться, то на Сенну. По результатам он добился меньшего, чем другие чемпионы, но он рано ушел (погиб на Гран-при Сан-Марино в 1994-м — Forbes). А его потенциал был огромным. То, как он управлял болидом, особенно по дождю — это вызывает уважение. Машина тогда была хрупкой, риск был велик. И так, как он — на пределе — никто больше не управлял машиной. Его храбрость, его уверенность — это удивительно. Многие смотрят на результаты, но иногда лучше показать себя, свой характер, чем математически подсчитывать очки. Меня папа всегда этому учил — нужно быть агрессивным, обгонять. Важно показать, что ты никого не боишься. Для успеха в чемпионате нужно балансировать. Сохранять хладнокровие, но и не бояться рисковать.
— В современной «Формуле» Сенна смог бы позволить себе свой стиль?
— Сейчас машины совершенно другие. Ему пришлось бы сильно перестраиваться. Изменилось всё – скорость, управляемость, торможение. Когда ездил Сенна, аэродинамически машина была не настолько хороша, тормоза были железные, а не карбоновые, мощность другая, управляемость. Сейчас машина «Формулы-1», набрав нужную скорость, может ехать по потолку — такая у нее прижимная сила. Во времена Сенны такого не было. Плюс огромное количество электроники: сейчас у гонщика намного больше задач, нужно уметь максимально быстро реагировать. Раньше пилот больше работал напрямую с машиной.
— Карьеры многих чемпионов «Формулы-1» убеждают, что успех в гонках зависит от многих факторов — таланта пилота, качества машины, бюджета команды, удачи в конце концов. Как вы определяете соотношение этих обстоятельств для успешной карьеры в «Ф-1»?
— Для максимального результата в «Формуле-1» нужно собрать пазл. У команды должны быть финансовые возможности, чтобы построить крутую машину. Плюс нужен суперталантливый, обученный, опытный пилот. И у него должно быть желание улучшаться вместе с командой. Но в целом у меня еще нет достаточных знаний на эту тему. Мой план — выиграть «Формулу-2», это даст возможность поработать в «Формуле-1». А дальше все будет с чистого листа. Никакие планы значения не имеют, пока ты сам не попробуешь.
— Вы в гонках с 4 лет, ради автоспорта ребенком переехали в другую страну — это действительно был ваш выбор или родителей? Отец советовался с вами, принимая столь важные для вашего будущего решения?
— Я всегда любил машины, всегда видел себя гонщиком. И с детства мечтал стать чемпионом «Формулы-1». Папа не советовался, а просто спрашивал, чего я хочу — и мы двигались в этом направлении. Он делал все возможное.
— В интервью Forbes в январе 2020-го он сказал, что вы были настолько погружены в автоспорт, что вопрос о другом пути развития не стоял.
— Папа понимал, что гонки — это мое. Он замечал, в чем мой талант. И для него картина была ясная. А я просто веселился и получал удовольствие.
— По его словам, он потратил на вашу карьеру около €5 млн.
— Если честно, я понятия не имел, сколько это стоит, и меня это совершенно не интересовало. Про финансы я немножко узнал лет в 15, когда перешел в «Формулы». Но для меня ничего не изменилось. Я как получал удовольствие от гонок, так и продолжал получать. И мы с папой это обсуждали. Он сказал: если я буду показывать результат, моя карьера в любом случае сложится. Сразу было понятно, что финансово папа не может потянуть ни «Формулу-3», ни «Формулу-2», а тем более «Формулу-1». Но я знал, что если буду хорош, то найдутся люди, которые меня заметят и проведут до вершины. А если нет, то автоспорт для меня закончится. Никакого особого давления по этому поводу я не чувствовал. И, на мой взгляд, это справедливо. Если ты достоин, то достоин.
— После смерти отца вам досталась доля в его бизнесе. Что вы о нем знаете?
— Понимаю общую структуру, но времени вникнуть в подробности нет. У меня в приоритете гонки. Слава богу, есть дедушка. Они с папой вместе работали. Сейчас дед всем занимается. И он прекрасно понимает: папа столько всего вложил в мою гоночную карьеру, что нельзя ее бросать. Дед сказал мне, что если ему понадобится помощь, он обязательно обратится, но сейчас у него все под контролем — и я могу сосредоточиться на гонках. Надеюсь, что моя карьера будет долгой и успешной, и у меня появится финансовая возможность развивать папин бизнес.
— Уже несколько лет вы являетесь участником программы поддержки молодых пилотов «СМП Рейсинг» — что это изменило в вашей карьере?
— Меня заметили, когда я только начинал гоняться в молодежных «Формулах». И я очень благодарен «СМП Рейсинг». С их помощью я оказался в академии «Феррари». И сейчас мы очень плотно работаем. Есть люди, которые помогают мне с логистикой, с медиа. Это не просто пакет денег — иди и развлекайся. Это именно программа по развитию — не только меня, но и других русских гонщиков и российского автоспорта в целом.
— С создателем и руководителем программы Борисом Ротенбергом есть контакт?
— Да, конечно. Очень его уважаю. Он после каждого этапа подбадривает, узнает подробности, если что-то пошло не так. Регулярно общаемся с ним в вотсапе.
— C 2017 года вы представляете Ferrari Driver Academy — что самое ценное вы получили за время учебы там?
— «Феррари» — это мировой бренд. Стать его частью — уже большое достижение. Программа предусматривает и симуляторы, и физподготовку, и работу с психологом. И все на высшем уровне. Ты, например, постепенно понимаешь, зачем нужен психолог. Понимаешь, как важно иметь человека, который помогает тебе переключиться в трудных ситуациях. Физподготовкой можно заниматься и без «Феррари», но здесь лучшие условия — и тренажеры, и тренеры, чтобы за короткий срок можно улучшить себя. Но прежде всего в «Феррари» ты получаешь опыт работы с людьми. Ты приближаешься к команде «Формулы-1».
— У вас 144 000 подписчиков в Инстаграм. Вы сами занимаетесь развитием своих соцсетей?
— Я веду аккаунты сам, но есть несколько человек, которые мне в этом помогают. Я обязательно советуюсь со специалистами, прежде чем опубликовать пост.
— Успешные выступления последних лет добавили вам популярности — ощущаете рост интереса к себе у публики и потенциальных спонсоров?
— Не особо. Возможно, потому что я сконцентрирован на работе. Да, публичный интерес возрос, а в плане спонсоров нет большого трафика. Но, думаю, все это еще будет.
— В «Формуле-2» сейчас выступают три пилота из России (кроме Шварцмана, еще Никита Мазепин и Артем Маркелов — Forbes) — вы общаетесь между собой?
— Мы не друзья, но относимся друг к другу с уважением.
— Насколько вероятно, что в «Формуле-1» через пару лет будет несколько российских пилотов?
— Все может быть. Я работаю над тем, чтобы я там оказался. Если нас будет больше, значит они тоже этого достойны, молодцы.