Нападающий «Зенита» Александр Кокорин и полузащитник «Краснодара» Павел Мамаев шумно провели утро понедельника, 8 октября, в Москве. Камеры наблюдения в кафе и на улице зафиксировали две драки с участием футболистов, в результате которых несколько человек обратились за медицинской помощью. Спустя сутки после инцидентов волна общественного осуждения захлестнула все федеральные каналы. Клубы, за которые выступают Кокорин и Мамаев, официально возмутились их поведением. «Краснодар» уже направил в палату по разрешению споров Российского футбольного союза (РФС) заявление о расторжении контракта с Мамаевым. Но расстаться с игроками без финансовых потерь клубам будет не так просто. Юрист Михаил Прокопец объясняет, почему уволить футболиста сложнее, чем бухгалтера.
Контракты футболистов немногим отличаются от трудовых договоров «обычных» работников. На них, как и на представителей других профессий, распространяется действие Трудового кодекса РФ. Но в главе 54.1 ТК РФ, посвященной деятельности профессиональных спортсменов и тренеров, установлен ряд специфических положений, которых нет у других работников. Например, у футболистов дополнительные 4 дня отпуска к 28 обычным. Плюс в законе оговорена доплата в случае травмы, полученной игроком при выполнении своих обязанностей: работодатель обязан покрывать разницу между страховкой и зарплатой спортсмена. Если зарплата составляет условно €1 млн, а страховка покрывает только €500 000, то остальное компенсирует работодатель. Кроме того, есть отдельное положение об отъездах игрока в сборную команду с сохранением зарплаты в клубе. Но в целом это обычные трудовые отношения. И они регулируются законодательством России. В то же время, согласно Закону о спорте, отношения спортсменов и работодателей могут регулироваться актами международных и национальных спортивных федераций. Регламентом ФИФА, например, или РФС. И это целый корпус правовых актов.
Споры между футболистами и клубами, если они находятся в одной стране, рассматриваются местной федерацией — в формате досудебного урегулирования. В частности, в РФС есть специальная палата по разрешению споров, которая разбирает случаи невыплаты зарплаты, трансферные задолженности, расторжение договора без обоснованной причины и т. д. Вот здесь и кроется ответ на вопрос, являются ли спортсмены более привилегированными работниками. С одной стороны — нет, ведь к стандартному перечню причин для расторжения трудового договора по инициативе работодателя в спорте добавляется еще как минимум две — применение допинга и дисквалификация на срок от 6 месяцев. С другой стороны, споры футболистов и клубов рассматриваются органами спортивных федераций: РФС, ФИФА, с последующим возможным обжалованием в Спортивном арбитраже в Лозанне. И при рассмотрении дел в этих случаях используется не только законодательство России и/или Швейцарии, но и имеющаяся практика. И она может быть гораздо лояльнее к игроку, чем того требует ТК РФ. Простой пример. По законодательству РФ, чтобы уволить сотрудника обычной компании, достаточно зафиксировать длящееся четырехчасовое отсутствие на рабочем месте. По нормам РФС и ФИФА, поводом для расторжения контракта с футболистом могут стать только систематические прогулы — несколько дней, неделя или даже больше.
Именно поэтому говорят, что футболистов уволить сложнее, чем обычных работников. Бухгалтер отсутствует на работе четыре часа подряд — это повод для увольнения за прогул. Практика лозаннского суда в отношении спортсменов говорит о том, что только существенные нарушения рабочего графика могут стать причиной для увольнения игрока. Кроме того, он обязательно должен быть предварительно уведомлен работодателем о возможном увольнении. Например, футболист не является несколько дней на тренировки. Клуб не может сразу его уволить, он должен сначала направить ему письмо — с просьбой вернуться к работе. И только в том случае, если игрок продолжает отсутствовать, можно начинать процедуру увольнения.
Дело в том, что контракты спортсменов носят срочный характер и стоят денег, ведь футболисты нередко переходят из одного клуба в другой, причем, как правило, за деньги. И ФИФА сделала так, чтобы нельзя было легко и просто разорвать контракт. В противном случае футбольные клубы, которые тратят миллионы евро на игроков, были бы уязвимы. И законы «футбольной семьи» разрешают разрыв контрактов только в самом крайнем случае, когда иначе просто нельзя.
При расторжении контрактов спортсменов одна из сторон выплачивает компенсацию: один клуб другому, клуб (или даже клубы) — агенту, клуб — бонусы футболисту и т. д. Очень грубо говоря — одна команда покупает игрока у другой. В случае если футболист совершает какое-то виновное действие — это может быть прогул, уголовное преследование, тюремный срок и т. п., то клуб автоматически лишается права использовать игрока, хотя заплатил за него большие деньги. В этой ситуации клуб может потребовать компенсацию с футболиста. Так, например, «Челси» предъявил денежные претензии румынскому нападающему Адриану Муту, когда в 2004 году игрок был уличен в употреблении кокаина и дисквалифицирован на 7 месяцев. В итоге палата по разрешению споров ФИФА обязала футболиста выплатить клубу €17 млн, а Европейский суд по правам человека согласился с этим решением.
Хочу обратить внимание, что, например, факт возбуждения уголовного дела не является поводом для расторжения трудового договора, им может стать только окончательное решение суда, которое не позволит футболисту выполнять свои обязанности игрока. При этом Трудовой кодекс не содержит никаких оснований для расторжения трудового договора в связи с репутационным ущербом, нанесенным работодателю. Это должно быть отдельно предусмотрено в контракте клуба и футболиста.
Что касается пожизненного отстранения, прописанного в качестве санкций за нарушение регламента по этике РФС, то в российской практике уже был такой случай. Тренера липецкого «Металлурга» Станислава Берникова, который в 2006 году организовал избиение футболистов своей команды во время пробежки в лесу, комитет по этике РФС пожизненно отстранил от работы в футболе. Спустя некоторое время Берников несколько раз обращался в суды с жалобами по поводу лишения профессии и невозможности прокормить семью. Однако все инстанции оставили в силе решение РФС. Много позже по инициативе президента РФС пожизненное отстранение было отменено. Перспективы на обжалование пожизненной санкции в более высоких судебных инстанциях у футболистов, на мой взгляд, есть.
При этом решения, вынесенные РФС, распространяются только на соревнования, которые проводятся под его эгидой: то есть наказанный РФС футболист может играть за рубежом. Однако существует такая процедура, как распространение санкций до международного масштаба, оговоренная регламентами РФС и ФИФА. Если РФС посчитает нужным, то он может обратиться в федерацию той страны, где планирует выступать футболист, и в ФИФА — с просьбой распространить санкцию. Ходатайство рассмотрят и вынесут решение. Так, в 2005 году РФС на 6 месяцев дисквалифицировал защитника «Спартака» Эмануэля Погатеца за грубый фол во время матча, результатом которого стала серьезная травма игрока команды-соперника. Когда Погатец заключил контракт с «Миддлсбро», РФС отправил документы в Английскую футбольную ассоциацию с просьбой распространить санкцию на территории Англии. И хотя после разбирательств срок дисквалификации был сокращен до 8 недель, Погатец в итоге пропустил три матча в составе новой команды.