Последние два года ознаменовались рекордным количеством уголовных дел, возбуждаемых в отношении чиновников исполнительной власти высшего уровня. Владимирская, Ивановская, Новгородская, Челябинская, Кемеровская области, Краснодарский и Приморский край отличились уголовными делами сразу в отношении нескольких своих вице-губернаторов. Республики Коми и Марий Эл, Удмуртия, Новосибирская, Сахалинская, Челябинская, Брянская и Курская области лишились своих руководителей. Дела в отношении региональных министров, мэров крупных городов и вовсе стали чем-то обыденным.
Безусловно, в современной России коррупция находится на высоком уровне — чтобы исправить ситуацию требуются решительные меры. Но, практика показывает, что уголовные дела не всегда являются результатом добросовестной работы правоохранительных органов, значительное их количество используется лишь в качестве инструмента политической борьбы или передела сфер влияния. Многие такие дела с точки зрения доказательств выглядят сомнительными, а обвинения – надуманными. Попробуем взглянуть на происходящее глазами юриста, проанализируем, какие инструменты уголовного права на сегодняшний день являются наиболее применяемыми при устранении высокопоставленных чиновников и что необходимо учитывать тем, кто занимает или намерен занять их кресло?
Получение взятки или мошенничество
Самым распространенным на сегодняшний день способом устранения чиновника является обвинение в получении взятки — наказание по этой статье уголовного кодекса (УК) достигает 15 лет лишения свободы. Однако, если будет установлено, что действия (бездействие) должностного лица, за которые была передана взятка, не входили ни в его служебные полномочия, ни в сферу влияния, они могут быть квалифицированы как мошенничество.
Анализ уголовных дел в отношении высокопоставленных чиновников подтверждает, что в последнее время правоохранительные органы и суды изменили подход к необходимому объему доказательств по преступлениям коррупционного характера. В начале 2000-ых годов суды и прокуроры требовали от следователей неопровержимых доказательств вины чиновника, взятия его «с поличным». Сегодня же ценность доказательств отошла на второй план. Оперативники, задерживая высокопоставленного чиновника, немедленно заявляют об этом в СМИ, предоставляя для последних кадры оперативной съемки обыска, иной раз с явными признаками монтажа. Видеоряд в таких случаях может быть дополнен кадрами с предметами роскоши, которых у чиновника могло и не быть. Цель одна — создать имидж «классического» коррупционера в глазах общественности. Такие кадры оказывают существенное влияние не только на телезрителей. Судьи и прокуроры также становятся заложниками таких «сливов».
Сегодня для возбуждения в отношении чиновника уголовного дела зачастую бывает достаточно лишь показаний заинтересованного лица, заключившего сделку со следствием. Пойманный «с поличным» чиновник среднего звена или бизнесмен, под обещание максимального смягчения наказания либо освобождения от него, нередко соглашается дать нужные показания на должностное лицо. Но такие дела могут возбуждаться лишь для «входа». Если версию заинтересованного лица о передаче взятки подтвердить иными доказательствами не получается, следователи тщательно изучают всю жизнь чиновника — какие сделки совершал, какие блага получал, за чей счет ездил в отпуск. Вероятность того, что какую-либо сомнительную сделку удастся представить как новый эпизод преступной деятельности, имеющий судебную перспективу, в таком случае повышается.
Примером является дело в отношении заместителя губернатора Ивановской области Дмитрия Куликова. Сначала он был обвинен в получении взятки от мэра города Иваново. Доказательством служили одни лишь показания мэра, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве. В дальнейшем, в отношении Куликова был возбужден второй эпизод — получение взятки от местного бизнесмена в виде автомобиля и оплаты расходов на сотовую связь за общее покровительство многомиллиардному государственному проекту.
Еще более эффективным является использование подстрекателей. Такие лица, как правило, либо имеют заключенный с оперативниками «контракт» на осуществление подобной деятельности на постоянной основе, либо по какой-то причине вынуждены так поступать. Задача подстрекателя, как правило, состоит в том, чтобы любым способом побудить должностное лицо помочь в сложной жизненной ситуации, искусственно вызывая чувство сострадания и жалости, настойчиво предлагая вознаграждение за оказанную помощь. Несмотря на то, что в уголовном кодексе имеются статьи, предусматривающие ответственность за лжесвидетельство и провокацию взятки, правоприменительная практика в национальных судах по ним практически отсутствует.
Превышение полномочий
Привлечь к ответственности за взятку чиновника, который ведет себя осмотрительно и аккуратно, избегает получения каких-либо подарков за помощь, оказываемую посторонним лицам и даже жестко пресекает любые попытки «отблагодарить» его, — задача не из простых. В таких случаях оперативники могут переключиться на его служебную деятельность, ведь вероятность найти огрехи в работе этого человека или его подчиненных весьма велика — сейчас редкое министерство или ведомство работает идеально.
Одним из самых распространенных видов превышения полномочий является подписание чиновником актов выполненных работ или оказания услуг, на основе которых происходит списание бюджетных средств, в случаях, если такие работы не были выполнены полностью. При этом следователи проверяют, какой объем работ или услуг был фактически выполнен на момент их приемки. Назначаются строительные или бухгалтерские экспертизы, подробно допрашиваются лица, осуществлявшие выполнение работ.
Для злоупотребления полномочиями больше характерны случаи, когда чиновник заключает контракт с подконтрольной ему организацией в нарушение установленных регламентов. Нередко возбуждению таких уголовных дел предшествует проверка органов ФАС, которые тесно сотрудничают с ФСБ и МВД РФ. Органы ФАС устанавливают факт нарушения антимонопольного законодательства, а оперативные структуры доказывают наличие преступного сговора между чиновниками и предпринимателями.
Нередко обвинения в злоупотреблении или превышении полномочий предъявляются чиновникам под явно надуманным предлогом.
Примером такого обвинения является уголовное дело в отношении министра природных ресурсов и экологии Красноярского края Елены Вавиловой, которая была обвинена в превышении полномочий, выразившимся в том, что она заключила ряд договоров о приобретении лесных насаждений для государственных нужд, но по назначению их не использовала, а продала третьим лицам по цене, значительно превышающей изначальную. Несмотря на то, что денежные средства, вырученные от реализации леса по рыночной цене, в полном объеме поступили в бюджет, в отношении министра было возбуждено уголовное дело. Преступным мотивом действий Вавиловой, по мнению следователей, явилось её желание к достижению высоких результатов эффективности министерства, а также поддержание своего престижа, как руководителя.
Поддержание престижа руководителя ведомства, как преступный мотив, стало очень популярным в последнее время. Такая же формулировка была указана и в обвинении вице-губернатора Ивановской области Светланы Романчук, стремившейся ликвидировать применение схем по хищению государственных денег недобросовестными руководителями медучреждений. По версии следователей, она злоупотребила должностными полномочиями, рекомендовав главным врачам подведомственных учреждений заключать договоры на обслуживание медицинской техники с конкретной организацией, принадлежащей области.
Выводы
Я перечислил лишь некоторые из дел, с которыми сталкивался лично, но уверен, что в практике подобных случаев много. К сожалению, для современной России устранение политических конкурентов с использованием уголовно-правовых инструментов — не новшество. Подобные действия имеют место на всех уровнях государственной власти. Общий негативный фон, сопровождающий возбуждение необоснованных уголовных дел, отбивает у действительно эффективных предпринимателей и руководителей любое желание близко подходить к органам государственного управления или взаимодействовать с бюджетными учреждениями, а у действующих чиновников – принимать хоть какие-то меры по вытягиванию страны из кризиса. Наиболее безопасной сегодня для чиновника становится стратегия «ничегонеделания», поскольку максимальным наказанием за имитацию бурной деятельности будет лишь увольнение.
Перечисленные ниже рекомендации безусловно не являются панацеей от необоснованного уголовного преследования, однако, по моему мнению, могут существенно снизить риск привлечения чиновника к уголовной ответственности.
- Ни при каких обстоятельствах не принимать исполнение работ или оказание услуг без их фактического исполнения. Неважно, какие задачи поставлены. Тот факт, что акты выполненных работ подписаны авансом, а в дальнейшем эти работы выполняются, не будут свидетельствовать об отсутствии признаков преступления на момент его совершения – при перечислении денежных средств.
- Тщательно контролировать соблюдение процедур и регламентов заключения договоров или издания распорядительных актов. Показания подчиненных сотрудников о том, что они допустили нарушения по указанию своего руководителя, при отсутствии доказательств обратного, лишь усугубят положение чиновника.
- Обращать особенное внимание на случаи возбуждения уголовных дел в отношении сотрудников ведомства или руководителей компании, имеющей заключенные соглашения с государственной или бюджетной организацией. Практически всегда заподозренным сотрудникам или предпринимателям предлагается сделка – показания на вышестоящего чиновника в обмен на смягчение наказания. Будут ли такие показания соответствовать действительности – значения не имеет, закон в отношении доказательств предусматривает только два критерия – относимость (имеет ли доказательство отношение к делу) и допустимость (получено ли оно в соответствии с законом). Достоверность показаний следователи и суд оценивают исключительно по собственному внутреннему убеждению.
- Проявлять должную осмотрительность в борьбе с коррупцией. Нередко вновь пришедший на должность чиновник слишком рьяно начинает выявлять схемы по хищению бюджетных средств, направляя обращения в компетентные органы по выявленным фактам, не принимая во внимание тот факт, что организации, замешанные в преступных схемах, могут пользоваться покровительством со стороны силовых структур. В таком случае уголовное преследование может начаться в отношении самого чиновника для его устранения. Нет никакой необходимости самому трубить про выявленную коррупционную схему, чиновнику тут смогут помочь журналисты, если наладить с ними нормальные рабочие отношения.
- Соблюдать гигиену в отношениях личного имущественного характера. Любое получение выгоды в виде аренды имущества безвозмездно или по заниженной цене, получения услуг имущественного характера, отпуск или даже проведение корпоративов за чужой счет могут повлечь обвинение в коррупции. В случае, если будет установлено, что лицо, за чей счет был банкет, получило благоприятствование со стороны чиновника или госучреждения, и такие действия находились в прямой причинно-следственной связи между собой, опровергнуть обвинения будет крайне непросто.