Накануне Нового года глава Росрыболовства Илья Шестаков на встрече с журналистами выдал нетленную фразу, которая полностью характеризует отношение государства к ценовой политике на рыбном рынке. «Важно понимать, что объем вылова дикой рыбы ограничен и расти значительно уже не будет, поэтому понятно, что стоимость на экологический вид продукции, который в диких условиях растет без добавления гормонов роста, будет только расти», — заявил Шестаков.
Вопрос только один: зачем тогда весь прошлый год Росрыболовство пачками выдавало заявления о необходимости снижать розничные цены, об уменьшении количества посредников в рыбном ритейле, о создании аукционной онлайн-торговли. Зачем, наконец, ведомство произвело на свет собственного железнодорожного оператора для перевозок рыбы с Дальнего Востока? Ведь ясно же сказано: дикая рыба будет дорожать. По нашим прогнозам, цена в 2018 году вырастет примерно на 10-15%: на треску, минтай, навагу, пикшу и так далее. И это несмотря на то, что в 2017 году выловили даже больше, чем в 2016-м, на 2,5%.
Единственный сегмент, где возможно какое-то снижение, это крабы. Но это зависит от политического решения по поводу крабовых аукционов и возможного частичного переориентирования краба на внутренний рынок. К слову, в советское время, когда экспорт краба был умеренным, крабы не считались деликатесом. Сохранились даже советские плакаты со слоганом: «Всем попробовать пора бы, как вкусны и нежны крабы!». В 2018-м году будет ровно 90 лет, как наша страна приступила к промышленному вылову краба. Но даже если цена на краба опустится с космических высот на околоземную орбиту, потребуется не год и не два, чтобы население смогло вспомнить вкус натурального крабового мяса.
Во всем остальном нас ждет ценовой рост, причем чиновники Росрыболовства уже выработали идеальную защитную линию, возложив ответственность исключительно на силы природы. К примеру, подорожание на 40-50% красной икры в прошлом году уже списано на глобальное потепление Мирового океана, которое привело к миграции лососевых на Север, от Сахалина в район Камчатки. Видимо, рыбакам тоже стало неуютно из-за этого потепления за бортом траулера, судя по тому, насколько они повысили отпускные цены на икру. Но в этой ситуации всегда проще свалить все на природу, которая ответит разве что каким-нибудь дождем с грозой, а заодно по инерции пнуть ритейл, с которого всегда, как с гуся вода.
И наконец следует отметить, что после 2018 года, когда произойдет закрепление квот на вылов на ближайшие 15 лет, рыбная отрасль погрузится в глубокий и приятный сон. Не летаргический, конечно, ибо определенные преобразования в виде закона об инвестквотах будут работать и тянуть отрасль вперед на обновленном инфраструктурном буксире. Но событий в рыбопромышленном комплексе будет происходить не так уже много, в основном рутина в виде борьбы с браконьерством, которое неизбежно будет активизироваться. Будет больше контактов с зарубежными партнерами, которые не хуже нас понимают, что запасы дикой рыбы в Мировом океане будут медленно, но верно сокращаться, как и запасы легкодоступной нефти. Соответственно, надо будет взаимодействовать: и не только по осетровым и лососевым, но и по минтаю, треске, пикше и прочим диким видам.
Надо будет наводить порядок с импортом непонятной аквакультурной продукции из Китая, Вьетнама, где как раз «допинга» хватает — при разморозке из рыбы вытекает до 50% веса. Конечно, необходимо будет обратить внимание и на российскую аквакультуру, которая на сегодняшний день совсем не конкурент той же китайской или норвежской. Ритейл, в свою очередь, тоже ждет, когда на него обратят внимание не в разрезе повышения налогов, а в виде государственной поддержки тех продавцов, которые занимаются именно российской продукцией. То есть всем будет, чем заняться.
И теперь, когда праздники уже позади, хотелось бы верить, что Михаил Зуб не зря выступил в 2017-ом, что наконец-то будет сдвиг в сторону потребителя, а не в сторону рыбодобытчиков. И что желания, загаданные представителями рыбного ритейла и переработки, сбудутся в этом году.