13 июля «Яндекс» и Uber объявили о слиянии своего бизнеса такси в России и ряде стран-соседей. Акции «Яндекса» после этого выросли на 25%, а клиентов Uber стали пугать неизбежным ростом тарифов. Насколько оправданы страхи и оптимизм в отношении этой сделки и что он значит для рынка?
В последние годы российский и особенно московский рынок такси претерпел существенные изменения. Сначала профессиональный цех таксистов потеснили сетевые такси RuTaxi, «Максим», «Сатурн». Важное изменение регуляции рынка произошло в начале 2012 года: заработал новый закон, существенно снижавший требования к водителям такси. Таким образом, было снято ограничение с предложения на рынке перевозок, из которого ранее водители извлекали свою высокую маржу. В гонку сразу включились онлайн-агрегаторы «Яндекс.Такси» и Gett Taxi, сконцентрировавшиеся в первую очередь на богатом московском регионе. Появление глобального агрегатора Uber в ноябре 2013 года и его стремление завоевать долю рынка запустило виток ценовых войн между участниками.
Собственно, захват рынка в убыток себе за счет снижения цен и субсидирования поездок из денег акционеров и был стратегией, позволившей Uber вырасти в крупнейшего перевозчика США, и экспортируемой по всему миру. Не оказалась исключением и Россия: с самого начала Uber стал демпинговать, снижая минимальные цены и тарифы за километр. В ценовую войну пришлось втянуться и остальным конкурентам, в первую очередь «Яндекс.Такси». Расходы агрегаторов в этой ситуации резались за счет многочисленных собственников автомобилей и водителей, готовых работать за зарплату низкоквалифицированного рабочего. В итоге, к текущему слиянию компании подошли с «выдоенными насухо» таксопарками, работающими по 12-14 часов таксистами — и все равно отрицательной прибылью: первый квартал 2017 года для «Яндекс.Такси» стал шестым убыточным подряд, а глобальная экспансия Uber за 2016 год принесла ему $2,8 млрд убытков при выручке $6,5 млрд. В таких условиях естественны ожидания, что объединившиеся бизнесы начнут наводить свои порядки на рынке, стремясь хотя бы окупиться, — поднимать цены, наращивать объемы, повышать эффективность.
Однако мне кажется, что сделать это будет очень и очень непросто, так что пассажирам вряд ли стоит опасаться немедленного существенного роста тарифов, хотя шаги к снижению затрат, безусловно, будут сделаны.
В результате описанных трансформаций на рынке московских такси в последние годы сложилась структура с несколькими крупными участниками-агрегаторами, конкурирующими по цене. Схожая структура, для сравнения, у рынка мобильной связи. Цены на таких рынках, как правило, держатся на одном уровне в силу либо явного сговора, либо понимания последствий конкуренции: снижение цены одним участником при высокой мобильности покупателей и агентов (водителей) приведет к снижению цен и другими участниками для удержания своих позиций. В итоге все в среднем останутся при своих, но с меньшей маржой — что хорошо для покупателей, но плохо для агрегаторов. В длинной перспективе на баланс сил начинают влиять качественные факторы — способность компаний развиваться и оптимизировать процессы и затраты. Однако для нового участника, которым когда-то был Uber, ценовая конкуренция — единственный способ быстро захватить существенную долю рынка, и его вход ударил по прибыли всего сектора.
Что может сделать в этой ситуации объединенный игрок? Если подумать, не так уж много. Во-первых, новый консолидированный бизнес не так уж и велик: по данным РБК, «Яндекс.Такси» в 2016 году осуществлял около 500 000 перевозок в день, Uber и Gett — около 150 000. Ни одна из компаний не входит даже в первую тройку российских агрегаторов: «Везёт», «Сатурн» и «Максим» в 2016 году вместе совершали около 4 млн перевозок в день, по данным Rusbase (2,5-3 млн по оценке РБК). Более того, в апреле «Везёт» и Сатурн объявили о слиянии бизнеса при участии UFG Private Equity, а сейчас ходят слухи об их переговорах с Gett.
Во-вторых, даже сильные позиции в отдельных регионах — а «Яндекс.Такси» до слияния занимал около половины московского рынка — не позволят монополизировать рынок и диктовать свои условия. Повышать цены в одиночку очень сложно из-за структуры рынка: начнется отток покупателей к более дешевым конкурентам, упадет доля рынка. В отсутствие барьеров конкурентам легко перекинуть ресурсы из других регионов на московский рынок. Если вдруг компаниям удастся сговориться и поднять цены, такой рынок всегда будет привлекательной целью для конкурентов из США, Китая, Индии, а также «серого» частного извоза.
В-третьих, даже возможный сговор с укрупнившимися конкурентами не даст новой компании полной рыночной власти. Рост объема рынка в последние годы был вызван именно падением цен - только в Москве в 2016 году количество поездок, по расчетам департамента транспорта, выросло в 2,2 раза. Существенный рост цен вернет большую часть пассажиров обратно на общественный и личный транспорт.
Итак, в ближайшее время, несмотря на укрупнение компаний на рынке, сложно ожидать существенного роста цен, хотя отступление Uber, по всей видимости, знаменует конец агрессивной экспансии и ценовых войн. Скорее всего, если активная борьба за рынок завершилась, компании отменят ряд скидок и рекламных акций для новых клиентов. Исторически Яндекс показал себя более рациональным игроком: после первоначального периода привлечения компаний-партнеров комиссией в 1% Яндекс быстро нарастил ее до 10% за счет водителей и таксопарков. Поэтому также для Яндекс эта сделка, скорее всего, менее важна, чем полагает рынок.
Слияние Uber и «Яндекс.Такси» — не уникальный случай. Это часть стратегии Uber по управлению затратами, объявленная еще в прошлом году, и предполагающая отход с незавоеванных рынков. Убытки компании растут вместе с выручкой, захват рынков за пределами США дается нелегко — конкуренты уже знают, чего ожидать от входа Uber на рынок, и достойно ведут ценовые войны. В итоге Uber продал летом 2016 года свой поедающий миллиард долларов в год китайский бизнес местному агрегатору Didi Chuxing, доведшему свою долю на внутреннем рынке с 80% до 90%. Не слишком успешна компания и в Индии. Так что вряд ли стоит ожидать, что эта сделка станет для «Яндекса» трамплином в совместный с Uber международный бизнес.
Сверхприбылей от внутреннего рынка тоже ожидать не стоит, благодаря состоянию, в которое его загнал Uber. Так что рост акций «Яндекса» на 25% на новостях о слиянии кажется избыточной эмоциональной реакцией рынка. В длительной перспективе технологические решения «Яндекс» могут позволить им постепенно наращивать долю рынка за счет качества услуг и дополнительных опций. Но экспертиза компании в данном секторе весьма ограничена, даже программное обеспечение для управления таксопарком «Яндекс» не разработал сам, а купил вместе с компанией РосИнфоТех. Да и конкурировать тогда ему придется с другими технологическими компаниями. Uber отлично справился с ролью Атиллы, уничтожив старые формы рынка и маржу узкого круга лицензированных перевозчиков по всему миру, но пока сам ничего на этом не заработал. Время покажет, сможет ли он создать на этих обломках свою империю или, как первые железнодорожные компании, лопнет, но оставит после себя новую структуру рынка. Что приятно, в любом случае в выигрыше останутся потребители.