После двух лет политики «невмешательства», выразившейся в «борьбе всех против всех» за рыночную долю на нефтяном рынке, представители ОПЕК изменили курс и договорились о введении ограничений на объемы добычи. Производители, не входящие в ОПЕК, в том числе и Россия, мировой лидер по добыче нефти, присоединились к соглашению. Нефтяные цены к концу года поднялись до $56 за баррель. Устранение с рынка 1,7 млн баррелей в день в течение первых шести месяцев 2017 года в результате соглашения о сокращении добычи может резко изменить соотношение между мировым спросом и предложением, устранить профицит, который на протяжении последних двух лет присутствовал на рынке, и запустить процесс сокращения рекордно высоких объемов складских запасов нефти, что приведет к долгожданной ребалансировке на нефтяном рынке и в результате — к дальнейшему росту нефтяных цен.
Большинство участников рынка, похоже, ожидают, что эффект сокращения добычи проявится не раньше второй половины 2017 года. Фьючерсы на первую половину следующего года демонстрируют устойчивое контанго (то есть рынок оценивает поставки ближайших месяцев дешевле, чем последующих), а временная структура контрактов (относительно небольшой ценовой спред между шестым и первым месяцем поставки) свидетельствует о том, что трейдеры не верят в быстрое сокращение складских запасов. Однако, фьючерсная кривая второй половины 2017 года выглядит иначе: в течение лета она становится более плоской и начинает переходить в форму бэквордации (то есть цены ближайших месяцев поставки начинают превышать цены последующих). Это классическая иллюстрация к сценарию вымывания складских запасов: контанго в начале года отражает наличие рекордных складских запасов и необходимость платить премию за их хранение, в то время как бэквордация ассоциируется с восстановлением баланса между спросом и предложением и сокращением складских запасов в результате их выхода на рынок.
Что касается абсолютных уровней нефтяных цен, многие аналитики заявляют о том, что при росте цен свыше $60 за баррель сокращение добычи членами ОПЕК и присоединившимися к соглашению производителями освободит место для дополнительных объемов так называемой «сланцевой нефти» США (более корректно говорить о нефти, добываемой из плотных пород или tight oil) и рынок стабилизируется на этом ценовом уровне. Фундаментальным допущением в рамках этой гипотезы является тезис о том, что добыча нефти в США способна выступить балансировщиком мирового нефтяного рынка, а объяснением — то, что технологический прогресс в области добычи нефти в США резко снизил уровень цен безубыточности (breakeven prices), так, что производители нефти плотных пород могут увеличить свою добычу на 2-3 миллиона барреля в день при при сохранении контроля над своими затратами.
Поскольку этот тезис так важен для нефтяных ценовых прогнозов, представляется исключительно важным более подробно проанализировать, что стоит за так назывыемыми «ценами безубыточности».
Прежде всего, когда говорят о «ценах безубыточности» для производителей, речь идет об уровнях цен при которых производители способны компенсировать свои затраты. Но что входит в определение затрат? С точки зрения процесса добычи нефти в структуре затрат можно выделить три категории:
- Краткосрочные маржинальные затраты, которые включают в себя операционные затраты на добычу из действующих месторождений, то есть затраты на ремонты и поддержание скважин, на топливо и электричество, на выплаты зарплаты персоналу и на налоговые платежи, а также общие административные расходы. Применительно к этим затратам часто используют термин lifting costs, хотя и не всегда корректно.
- Так называемые затраты половинного цикла, которые в дополнение к перечисленным выше также включают затраты на стротельство скважин (бурение, завершение и стимулирование, а также стоимость финансирования этих операций).
- Наконец, затраты полного цикла, куда помимо двух первых категорий входят затраты на поиск и разведку, стоимость лицензий или аренды участков, затраты на создание промыслов и необходимой инфраструктуры, включая промысловые нефтепроводы и дороги, стоимость финансирования проектов и создание резервного ликвидационного фонда для декомиссии участков.
Мало того, что «цены безубыточности» будут очень сильно отличаться в зависимости от того, какое определение затрат используется для их расчета, но и внутри каждой категории существует большой разброс затрат в зависимости от типов проектов и характеристик запасов. Важно понимать, что «цены безубыточности» имеют несколько уровней или ступеней и их абсолютный уровень может отличаться на десятки долларов за баррель в зависимости от используемого контекста.
Какое это имеет отношение к прогнозу нефтяных цен на 2017 год? Самое прямое. Давайте посмотрим, что именно позволило американским производителям нефти плотных пород избежать обвального падения добычи в 2015 и 2016 годах.
С технологической точки зрения добыча нефти плотных пород в США — это производственный процесс с коротким инвестиционным циклом, в котором «включение/выключение» добычи, необходимое для балансировки, становится простой функцией инвестиций в осуществление необходимых технических мероприятий — бурения и гидроразрыва пласта, которые зависят от текущей экономической рентабельности проектов. Большинство экспертов еще два года назад видели ее на уровне $70-90 за баррель для затрат полного цикла и ожидали, что падение цен ниже этих уровней вызовет резкое сокращение добычи в США. Как мы знаем, этого не произошло. В качестве причины часто называют «технологический прорыв», но что стоит за этими словами? Каких-либо принципиальных изменений в технологии добычи не произошло, но по мере снижения цен производители начали использовать самые лучшие из имеющихся буровые установки (количество активных буровых станков составляло более 1000 до кризиса, в мае 2016 года опустилось до минимума в 320, а сейчас поднялось до примерно 540) и наиболее квалифицированный персонал, что позволило значительно сократить время бурения скважин и снизить краткосрочные маржинальные удельные затраты.
Область, в которой действительно был достигнут большой технологический прогресс — это геофизика и моделирование воздействия гидрогазрывов на пласт. Это позволило компаниям работать на так называемых sweet spots — наиболее продуктивных зонах месторождений. Концентрация американских производителей на географически локализованных наиболее продуктивных зонах месторождений при игнорировании менее продуктивных (то есть своего рода «снятие сливок») не только обеспечило более высокие дебиты, но и снизило затраты на перемещение буровых, что опять же снижало удельные затраты на добычу.
По мере того как отрасль перешла в режим выживания, резко сократились расходы на услуги сервисных компаний. Профицит предложения создал эффект «мягкой» нижней границы ценового коридора, которая временно может значительно проседать при негативном новостном фоне. В результате мы стали свидетелями живого эксперимента по формированию нового, гораздо более низкого, чем предполагалось ранее, среднесрочного ценового коридора, поскольку ценовые ориентиры в этих условиях провалились от уровней на которых отрасль способна обеспечивать стабильное воспроизводство (затраты полного цикла) до уровня краткосрочных маржинальных затрат.
Важно отметить,что на чистоту эксперимента также оказало влияние активное ценовое хеджирование, которое применяли многие американские компании. В результате цены реализации многих производителей на протяжении 2015 и 2016 годов были значительно выше рыночных цен.
Но что же произойдет в условиях, когда американским производителям нужно будет не замедлять падение добычи, а активно ее наращивать? В качестве альтернативы господствующей сейчас на рынке теории о возможности американских производителей безболезненно компенсировать сокращение добычи ОПЕК и других производителей, присоединившихся к соглашению при сохранении контроля над затратами позволим себе высказать следующую гипотезу.
Очевидно, что потребуется ввод в действие новых буровых, но многие из буровых станков, действовавших в 2014 году, были заброшены или часть оборудования была использованадля ремонта действующих, так что ввод их в действие или закупка новых будет означать рост удельных затрат. Привлечение новой рабочей силы также приведет к росту удельных затрат. Рост спроса на услуги сервисных компаний неизбежно вызовет рост цен, по которым они готовы будут работать. Возможно, самое главное, необходимость существенно нарастить добычу (на 2-3 млн баррелей в день, поскольку в дополнение к сокращению предложения мы видим продолжающийся рост спроса) неизбежно приведет к необходимости разрабатывать менее рентабельные участки месторождений с низкими дебитами и высокими удельными затратами.
Если американские производители не смогут своевременно компенсировать объемы мирового предложения, выпадающие из мирового нефтяного баланса в результате запланированного сокращения добычи странами ОПЕК, Россией и другими производителями, то на нефтяном рынке вместо профицита, в условиях которого мы жили два последние года может возникнуть устойчивый дефицит, а ценовые ориентиры могут резко сместиться с порога краткосрочных маржинальных затрат на порог затрат полного цикла. В этих условиях могут возникнуть предпосылки для резкого скачка цен, возможно лишь краткосрочного, но тем не менее весьма чувствительного как для стран-производителей, так и для стран-потребителей.
В 2015-2016 годах производители нефти плотных пород в США продемонстрировали свою способность предотвратить резкое падение добычи в условиях падающих нефтяных цен. В следующем году мы станем свидетелями второй части эксперимента по установлению того, насколько добыча нефти плотных пород в США чувствительна к росту нефтяных цен и как это повлияет на мировые нефтяные цены. Будущее не задано, и цены на нефть исключительно сложно предсказывать в силу наличия огромного количества факторов, влияющих на экономику проектов и геополитику, но представляется, что нужно быть готовыми к различным сценариям, включая как сценарий «низкие цены надолго», так и сценарий «большой отскок».