Два капитала. Как делили самый загадочный российский банк

Бывший управляющий Межпромбанка, бывший кандидат в президенты Республики Башкирии Сергей Веремеенко не считал себя профессиональным банкиром. «Сам я никогда не знал, как делать банковские проводки, я всегда только деньги зарабатывал», — признался предприниматель в интервью Forbes.

Бывший председатель совета директоров Межпромбанка, действующий член Совета Федерации от Республики Тыва Сергей Пугачев, наоборот, может с полным правом причислить себя к банкирскому сообществу. Он и карьеру начинал в банке, и в 1998 году даже выпустил книгу «Коммерческий банк в условиях становления рыночных отношений. Экономический и финансовый анализ».

Совместными усилиями два предпринимателя создали один из самых загадочных российских банков, который смог достичь вершины рейтинга, но так и не вышел в число ведущих банковских групп, владеющих крупнейшими сырьевыми предприятиями. Тем не менее совместно нажитое Веремеенко с Пугачевым имущество оценивается в $1 млрд, и его раздел длится уже несколько месяцев.

Начало пути

Крупный бизнес, как водится, начинался с малого. В 1989 году уфимский предприниматель Сергей Веремеенко познакомился с Сергеем Пугачевым, который жил тогда в Ленинграде и‑работал в Промстройбанке СССР. Кооператив Веремеенко «Феникс» производил этикетки, а Пугачев помогал с организацией сбыта. «Это не было его бизнесом, просто у нас сложились приятельские отношения, и он помогал мне по дружбе», — вспоминает Веремеенко.

Но в 1991 году собственный бизнес у Пугачева появился — предприниматель зарегистрировал Северный торговый банк, подпавший под покровительство питерской мэрии (в ней тогда начинал работать будущий президент Владимир Путин). Уфимскому приятелю Пугачев поручил организовать филиал в Москве. Через год на базе московского филиала открыли Международный промышленный банк — его возглавил Веремеенко, а Северный торговый продали. В 1995 году СТБ разорился.

МПБ не был похож на обычный, «олигархический» банк. В отличие от СБС-Агро, Инкомбанка или «Российского кредита» банк Пугачева и Веремеенко не охотился за вкладчиками и клиентами с улицы. Зато еще в 1995-м он выпустил кредитные карточки для жены и дочек президента Ельцина. Как владельцам МПБ удалось втереться в доверие к хозяину Кремля? Возможно, помогло знакомство Пугачева с «кремлевским завхозом» Павлом Бородиным — об их дружбе говорят многие коллеги банкира. Межпромбанк обслуживал часть счетов управления делами президента, которое в те годы тратило на реконструкцию Кремля миллионы долларов. Кроме того, через МПБ частично шли деньги алмазной монополии «АЛРОСА» — компании, базирующейся в Якутске, мэром которого в свое время был Бородин. С середины 1998 года Бородин даже входил в состав наблюдательного совета «АЛРОСА».

В отличие от олигархических банков МПБ спокойно пережил кризис. В декабре 1998-го, когда и в политике, и в экономике царила полная неразбериха, а российские бизнесмены прятали деньги за рубежом, МПБ пошел на неординарный шаг: увеличил уставный капитал до 10 млрд рублей. Через год акционеры влили в «Межпром» еще 15 млрд рублей, так что на 1 января 2000 года в строчке «уставный капитал» баланса МПБ уже красовалась цифра 25 млрд рублей, чуть меньше $1 млрд по тогдашнему курсу. Для банковской системы это был своего рода рекорд: у других кредитных организаций уставный капитал редко превышал 1 млрд рублей; МПБ практически догнал Сбербанк по размеру собственных средств и стал крупнейшим частным банком в стране.

Откуда деньги?

Впрочем, у аналитиков всегда оставались вопросы в связи с происхождением этого капитала — не был ли он получен из кредитов самого банка?

В декабре 1999 года кредитный портфель МПБ вырос на 15 млрд рублей. Эта сумма подозрительно напоминала величину, на которую тогда же увеличился уставный капитал. Какие-то сомнения, возможно, были и у Центробанка. По крайней мере, чтобы убедить регулятора зарегистрировать увеличение капитала, у МПБ ушло почти полгода. «Вопросы со стороны ЦБ были, — вспоминает бывший главный юрист «Межпрома» Юрий Шуклин. — Но мы никогда не обходили законы — мы их правильно применяли. Другие банки тоже формировали капитал, просто никто не делал это так ярко, как мы».

Зачем МПБ был нужен такой большой капитал? В первую очередь для того, чтобы выдавать такие же большие кредиты, не нарушая при этом центробанковских нормативов. Другое дело, что заемщиками МПБ были не промышленные гиганты, кредитуя которые, банк способствовал бы экономическому росту, а в основном компании, связанные с акционерами банка; и деньги шли по большей части на расширение их владений в бизнесе.

Средства по существу перекладывались из одного кармана в другой. Как рассказала Forbes нынешний управляющий Межпромбанка Наталия Самкова, банк давал аффилированным компаниям долгосрочные инвестиционные кредиты, а другие компании, которые также имели отношение к учредителям банка, размещали в нем депозиты — покупали депозитные сертификаты. Для акционеров банка это было удобно — необходимые средства всегда под рукой.

К тому же у «Межпрома» было два очень любопытных зарубежных банка-корреспондента. Согласно отчетности МПБ, в нем был открыт счет ЛОРО (клиентский счет) некой Citicorp Banking Corporation (Багамы), а в некой I.I.BankCorp, Inc. (Сан-Франциско) сам МПБ имел счет НОСТРО (счет в банке-корреспонденте). По словам Самковой, обе эти организации были связаны с акционерами МПБ. Остатки на начало месяца на счетах НОСТРО и ЛОРО в течение нескольких лет, согласно отчетности МПБ, составляли от $600 млн до $1,5 млрд. Эти счета шли в дело, если при покупке предприятий использовались «аккумулированные за рубежом средства акционеров банка и их партнеров», говорит Самкова.

Несмотря на названия, обе зарубежные организации банками не были. Багамская фирма при этом не имела никакого отношения к одноименному офшорному банку крупнейшей в мире американской Citigroup. Зато деньги на нерезидентских счетах были надежно защищены от правоохранительных органов — за время, которое понадобилось бы на получение санкции на арест счетов, средства, находящиеся на них, всегда можно было успеть перевести в безопасное место.

Кроме того, МПБ мог использовать счета в «банках-нерезидентах» и для минимизации отчислений в фонд обязательного резервирования (ФОР) Центробанка. Составляя ежемесячный баланс, банк имел возможность выводить средства своих клиентов на зарубежные корсчета. Если бы он не делал этого, то средства отражались бы на расчетных или депозитных счетах самого банка, и 7–10% (сейчас 3,5%) этих сумм приходилось бы «замораживать» в ЦБ. Отчисления в ФОР у Межпромбанка были гораздо меньше, чем у других банков. Например, по данным ЦЭА «Интерфакс», на 1 апреля 2004-го у Альфа-банка они составляли 8,6‑млрд рублей, у Банка Москвы — 9,6 млрд рублей, а у МПБ — всего 625 млн рублей.

Благодаря своей уникальной стратегии — консервативные операции плюс политическая поддержка на всех уровнях — Межпромбанк пережил не только финансовый кризис, но и смену руководства в Кремле. С приходом Путина казалось, что теперь Пугачеву несдобровать — в январе 2000 года старый «клиент» МПБ Бородин был отправлен в отставку, а прокуратура Женевы даже выдала ордер на его арест. Но Межпромбанк устоял, а летом 2000 года Пугачев уже принимал участие во встречах президента с ведущими бизнесменами России. Были встречи и один на один — Путин обсуждал с Пугачевым планы репатриации капиталов из-за рубежа.

Впрочем, знакомство с Путиным не помогло Пугачеву вернуть на обслуживание в «Межпром» финансовые потоки управления делами президента. Не оказал Путин и видимой поддержки Пугачеву в его попытках купить «Славнефть» (она в итоге досталась ТНК с «Сибнефтью», выложившим $1,86 млрд) и получить контроль над Газпромбанком, опорным банком «Газпрома».

Разные характеры

Сергей Пугачев отказался давать комментарии для статьи. Поэтому судить о его отношениях с партнером по Межпромбанку можно лишь со слов бывших и нынешних коллег питерского банкира.

Отношения эти были скорее дружескими, чем деловыми. По складу характера Пугачев и Веремеенко сильно различались, но, как признается один из их соратников, по этой же причине два бизнесмена прекрасно друг друга дополняли.

Веремеенко, занимавший должность управляющего МПБ, любил назначать встречи на раннее утро. Председатель совета директоров МПБ Пугачев работал по ночам — в его кабинете свет мог гореть до четырех утра. Веремеенко — страстный охотник. Пугачев любит удить рыбу. В МПБ Веремеенко больше занимался конкретными проектами, всегда норовил принимать решения самостоятельно. Пугачев ведал аппаратными вопросами — в банке ему напрямую подчинялись кадровое и хозяйственное подразделения, а также автопарк.

Между тем именно Пугачев был старшим партнером в тандеме. Косвенно об этом говорит структура собственности МПБ, сложившаяся на конец 2001 года, когда банк был переоформлен из ООО в ЗАО. Согласно отчетности ЗАО, 94% его акций оказались распределены между семью компаниями, учредителями которых — во втором колене — были Пугачев с супругой Галиной и Веремеенко с супругой Аллой. Доли семейных пар были примерно равны. Тем не менее небольшая доля в одной из компаний-акционеров принадлежала Владимиру Желонкину — нынешнему гендиректору канала «Московия», члену совета директоров МПБ и ближайшему соратнику Пугачева. Значит, перевес был на его стороне.

Веремеенко же, порой вопреки желанию бизнес-партнера, брался за все новые и новые проекты. Именно это, по словам бывших сотрудников МПБ, и могло послужить причиной разрыва. Скорее всего, в один прекрасный момент Пугачев предложил Веремеенко вести проекты самостоятельно и за свой счет. А тот согласился.

Источник в окружении Пугачева говорит, что «недопонимание» между партнерами возникло во время прошлогодних выборов президента Башкирии, на которых Веремеенко выдвинул свою кандидатуру, намереваясь всерьез побороться с бессменным главой республики Муртазой Рахимовым. «Пугачев, получив указания президента [Путина], попросил снять кандидатуру, а Веремеенко не послушался», — вспоминает источник Forbes. Но несостоявшийся президент Башкирии над этой версией только смеется: «Я считаю, что я в команде президента. Если президент говорит, вопрос не подлежит обсуждению. Страна такая. Может, в другой и можно было бы жить по более демократичным принципам. В нашей стране должен быть один хозяин, потому что в России всегда правит воля».

Процесс расставания двух учредителей Межпромбанка растянулся на несколько месяцев. В мае этого года Веремеенко с супругой окончательно вышли из состава владельцев. По словам источника Forbes в МПБ, часть доли Веремеенко (около 23% капитала банка) Пугачев переуступил шести нынешним топ-менеджерам группы.

Раздел имущества

Партнеры успели поделить и свои промышленные активы. Веремеенко вместе с предпринимателем Вадимом Варшавским развивает теперь компанию «Русский уголь», которой принадлежат шахты на Кузбассе, в Хакасии и Красноярском крае. Кроме того, у «Русского угля» есть два небольших металлургических завода и планы по строительству третьего — в Ростовской области. Акционеры «Русского угля» (у Веремеенко —  25% акций), по словам Варшавского, в течение двух с половиной лет планируют инвестировать в проект около $90 млн.

Из других крупных промышленных активов, некогда приобретенных МПБ, Веремеенко надеется получить московский завод «Сапфир», разработчика и производителя приборов наводки для высокоточного оружия. На его базе он хочет создать совместное предприятие с немецким концерном Siemens.

Пугачев тем временем продал принадлежавшие ему нефтяные предприятия «Белые ночи» и «Аки-Отыр» компании «Русснефть» Михаила Гуцериева. (По неофициальным данным, он мог выручить от этой сделки около $200 млн.) Зато у него сохранился интерес в судостроительной компании «Северная верфь». Там сейчас, кстати, реконструируют яхту президента Путина.

Но главным объектом раздела стали все-таки не заводы, а земли.

Земельными проектами партнеры начали заниматься еще во времена Павла Бородина — в ведении управления делами президента находились десятки роскошных пансионатов и домов отдыха в престижных районах Подмосковья с прилежащими к ним нетронутыми участками земли, которые можно было пустить под застройку.

Сегодня Веремеенко с Пугачевым контролируют сотни гектаров земли в районе Рублево-Успенского шоссе. В основном бывшие партнеры уже поделили участки. Не определена лишь судьба колхоза «Ленинский луч» в селе Петрово-Дальнее. Это жемчужина всего земельного хозяйства учредителей МПБ: 260 га, прямо за рекой — резиденция Путина. Учитывая стоимость одной сотки в этом районе и размер участка, его можно оценить в $350 млн.

Межпромбанк проявил интерес к этим землям уже после эпохи Бородина, в начале 2003 года. К тому времени большую часть из примерно 1000 «золотых» гектаров у колхозников скупили структуры Внешагробанка. В прессе появлялись публикации, намекающие на то, что земли «Ленинского луча» распродавались задешево. Тогда Межпромбанк оспорил сделки купли-продажи в суде, и земли были возвращены колхозу. По российской традиции судебные баталии могли бы продолжаться бесконечно, но конфликт, как это часто бывало в истории МПБ, неожиданно затих. Стороны подписали мировое соглашение, по которому землю поделили — половина осталась у Внешагробанка, а оставшиеся 500 га перешли к структурам Межпромбанка и его неназванным партнерам по проекту. В итоге Пугачев и Веремеенко получили участок в 260 га. Затраты МПБ составили всего $16 млн, вспоминает участник тех событий.

Главный вопрос — как бывшие партнеры поделят эту добычу между собой? По предварительной договоренности Веремеенко досталось 110 га, а Пугачеву — 150 га. Но Пугачев, по словам близких к нему людей, хочет получить в собственность все 260 га, чтобы построить на них элитный коттеджный поселок.

Продаст ли Веремеенко землю Пугачеву? Неизвестно. По крайней мере он точно не намерен портить отношения со своим бывшим партнером.

И снова банк

Ну и, конечно же, у Пугачева остается его детище — Международный промышленный банк. Который, правда, за последнее время несколько уменьшился в размерах.

В мае этого года баланс МПБ сократился почти в два раза. Банк отказался от созданного годами имиджа — свернул кредитно-депозитные схемы на сумму около $2 млрд. Из баланса банка на 1‑июня 2004 года исчезли те самые «нерезидентские» корсчета НОСТРО и ЛОРО. Кроме того, кредитный портфель банка за май сократился на 36 млрд рублей, а из пассивов «ушли» депозитные сертификаты и векселя на общую сумму 27 млрд рублей. И хотя активы банка сильно сократились, его капитал по международным стандартам увеличился. Это означает, что акционеры действительно наполнили его «живыми» деньгами.

Веремеенко, как уже говорилось, из «Межпрома» вышел. Но с банковским бизнесом расставаться не собирается. Название его нового банка ничего не скажет широкой публике. Центркомбанк (ЦКБ), который Веремеенко купил около года назад, с капиталом в 330 млн рублей находится в четвертой сотне российских банков.

«Сейчас мы увеличиваем капитал на $30 млн, к концу лета планируем еще на $100 млн», — говорит он в интервью Forbes. Дальнейшие планы впечатляют еще сильнее: «Я считаю, что этот банк в течение года будет в пятерке — для этого нужно в него вогнать около $500 млн. Это вполне посильная задача».

Повторяется история с увеличением капитала в МПБ? Веремеенко говорит, что нет: «Я сторонник наполнения капитала только живыми деньгами и надлежащими активами». Но предприниматель не скрывает при этом, что его новый банк, так же как некогда МПБ, будет служить источником денег для собственного бизнеса: угольного, машиностроительного или связанного с недвижимостью.

Веремеенко уверяет, что с бывшим партнером они разошлись полюбовно, без обид: «Мы с ним можем просто спорить, а окружающим кажется, что наступила термоядерная война». По словам Веремеенко, в МПБ у него остался кабинет, куда он всегда может зайти. Но один из его бывших подчиненных это отрицает. В банк, говорит он, Веремеенко может теперь приехать только «по предварительному звонку».

Вторые половины

Талант политика особенно ярко проявился в отношениях Веремеенко с женами. Их у него две. Обе в разговоре с Forbes с уважением называют супруга Сергеем Алексеевичем.

Алла Веремеенко, на которую были оформлены доли в Межпромбанке, — первая жена банкира. По ее словам, она по-прежнему состоит в браке с бывшим главой Межпромбанка. Алле Геннадьевне принадлежит открытый недавно в столице Башкирии молодежный развлекательный центр «Огни Уфы». У центра своя пивоварня, несколько танцплощадок, кафе и ресторанов, а также оборудованный новейшей техникой концертный зал. В парке перед зданием центра можно кататься на роликах и скейтах. «Мы очень старались угодить Муртазе Губайдулловичу [Рахимову]», — говорит жена несостоявшегося президента Башкирии. Сейчас она большую часть времени проводит в Москве, но когда шло строительство, каждую неделю летала в Уфу и обратно. Она полностью контролировала проект, ей приходилось решать все вопросы от инвестиций до дизайна.

Марина Сметанова, которую Веремеенко представил Forbes как свою жену, тоже может считать себя экспертом в строительстве. Недалеко от подмосковного Солнечногорска есть деревня Исаково — в ней идет стройка храмового комплекса, которой и занимается Марина. Храм будет носить имя святителя Алексия, а попечительский совет комплекса попросили возглавить Патриарха Алексия II. Попечительствовать есть смысл: за последние годы Веремеенко собрал уникальную коллекцию икон «Образ Пресвятой Богородицы».

В Исакове Веремеенко держат не только дела духовные. На 76 га, принадлежавших раньше колхозу «Новый путь» (теперь ОАО «Новый путь»), он хочет построить коттеджный поселок — помимо собственного храма и музея, у жителей поселка будет свое поле для гольфа, а в будущем, возможно, и причал для яхт. «Мы будем делать что-то вроде [гольф-клуба] Нахабино, — с размахом крепкого помещика рассуждает Веремеенко. — Там еще можно вывести участки в 60 и 90 гектаров — пока это для коров». Кстати, о коровах. Сохранившееся колхозное хозяйство бизнесмен намерен превратить в коммерческий проект. Им сейчас тоже занимается Марина. А еще она заканчивает учебу в Экономико-статистическом университете и воспитывает трехлетнего сына Алешу.

Только цифры

• 25 млрд руб. составляет уставный фонд Межпромбанка; это крупнейший показатель среди частных российских банков.
• 7 отделений и филиалов открыто у Межпромбанка — в Москве, Уфе и Сочи.
• 32 месяца представляет Сергей Пугачев Республику Тыва в Совете Федерации.
• 5 иностранцев появились в совете директоров Межпромбанка после выхода из числа акционеров банка Сергея Веремеенко.
• 250 икон «Образ Пресвятой Богородицы» находится в‑коллекции Сергея Веремеенко.

Источник: МПБ, Сергей Веремеенко, Forbes