Блокчейн в эфире. Станет ли распределенный реестр новой экономической идеей России
Самое известное применение технологии блокчейн — криптовалюты. Создатель эфира Виталик Бутерин и член наблюдательного совета Владислав Мартынов рассказали Forbes о других возможностях ее использования
На рубеже XIX и XX столетий физики пытались обнаружить субстанцию, в которой распространяются световые волны, — эфир. Поиски оказались безуспешными, и после того как эксперименты Майкельсона и Морли похоронили идею эфира, он остался только в словаре телевизионщиков и научных фриков.
Но в XXI веке эфир вернулся и стал дорог людям, которые физикой никогда и не интересовались. Канадский программист российского происхождения Виталик Бутерин создал одноименную криптовалюту, которая стала второй по капитализации после биткоина. Более того, капитализация эфира сравнима со стоимостью крупных сырьевых компаний, например, российского газового гиганта «Новатэк» ($35 млрд).
Создатели биткоина хранят анонимность, а представители некоммерческой организации Ethereum Foundation, занимающейся развитием эфира, активно работают с правительствами всего мира.
Справедливый мир
У людей, меняющих мир, есть кое-что общее: многие из них в юности бросают университет ради идеи или проекта. Виталик Бутерин с родителями переехал из подмосковной Коломны в Канаду, когда ему было шесть. Он вырос в Торонто, поступил в Университет Уотерлу, но ушел с первого курса, «заболев» идеей блокчейна. Сначала изучал возможности биткоина, а в 2013 году в возрасте 19 лет создал свою блокчейн-платформу Ethereum. И стал звездой цифрового мира.
На публике Виталик, как правило, появляется в обществе Владислава Мартынова, который работал в штаб-квартире Microsoft, а позже стал вкладываться в российские стартапы, в частности вложился в Yota Devices. По его словам, отец Виталика Дмитрий Бутерин — его старый друг и у них несколько совместных бизнесов, первый они организовали еще в конце 1990-х. Так что Мартынов давно следил за развитием юного программиста. Войдя в наблюдательный совет Ethereum Foundation, он взял на себя GR и связи с корпорациями — «чтобы создать экосистему, вырастить разработчиков».
Самое известное применение блокчейн-систем — криптовалютные сети, они позволяют совершать быстрые переводы цифровых денег с небольшой комиссией. Собственную криптовалютную сеть Ethereum Foundation Бутерин запустил в 2015 году. Денежная единица — эфир (в русскоязычном криптосообществе ее иронично называют «кефиром»). Но криптовалюта — это только небольшая часть функциональности блокчейн-платформ.
IT-системы могут обеспечивать заключение и исполнение соглашений между сторонами в электронной форме без контроля третьей стороны (например, банков) — подобно тому, как в прежние века расписка известного купца могла служить гарантией сделки и заменителем денег.
При электронном переводе денег со счета на счет для экономии места и повышения безопасности остается цифровой отпечаток — хэш, подделать который невозможно без изменения текста договора (даже лишний пробел дает кардинально другое значение хэша). Далее несколько транзакций объединяются в один блок, и создается общий цифровой отпечаток транзакций, входящих в этот блок и предыдущий блок. Чтобы подменить информацию, надо не просто подменить запись в одной транзакции (что само по себе трудно осуществимо), но и подобрать цифровые подписи для всех последующих блоков, так как в их цифровых отпечатках опосредованно учитываются хэши предыдущих транзакций. Чем раньше совершена транзакция, чем глубже надо нырнуть, больше блоков подделать. Записи о транзакциях распределены между компьютерами участников криптосообщества — примерно так же распределено между пользователями хранение контента, скачанного в торрентах. Раз единого центра хранения записей о транзакциях нет, уничтожить его централизованно невозможно: вывод из строя одного узла и даже части узлов сети не помешает сообщаться остальным.
Открытый исходный код позволяет создавать свои версии платформы, а также имплементировать ее в уже существующие продукты. Например, вместо денег в реестрах может быть записана передача прав собственности, продукта в цепочке поставок и другие операции, а сделка заверяется согласием сторон, скрепленным цифровыми подписями. Таким образом устраняется необходимость в сторонних организациях — агентах, нотариусах и т. п.
«Мы создаем Ethereum, чтобы сделать мир более открытым и справедливым, чтобы он меньше зависел от посредников, корпораций-монополистов. Потенциально блокчейн может освободить талантливых людей от посредников: снизит зависимость авторов от продюсеров, стартапов — от венчурных капиталистов... А в будущем на блокчейне можно провести самые справедливые выборы,где будет учтен каждый голос»,— мечтает Мартынов. Звучит впечатляюще. Но пока блокчейн-платформы все еще нуждаются в офлайн-поддержке. Те же базы объектов недвижимости кому-то придется создать, а суды должны признать записи в реестре имеющими законную силу. Пока на такое решаются только отдельные регионы, но многие государства уже пытаются понять, что несет им блокчейн, неоправданный риск или возможности, сравнимые по доходам с добычей природных ресурсов.
Контракты с умом
Возможно, самым важным моментом в создании биткоина был алгоритм для закрытия блока, который обеспечил эмиссию криптовалюты и привлек к ней внимание миллионов пользователей. Он применяется и в эфире. Для закрытия блоков используется протокол proof-of- work (PoW), который требует выполнить очень сложную вычислительную операцию.
Участника сделки эти вычислительные сложности не касаются. Он платит небольшую комиссию за то, чтобы другие пользователи с помощью своих компьютеров закрывали блоки, и чем мощнее компьютер, тем выше шансы, что именно ему это удастся. За выполненную работу он получает вознаграждение в криптовалюте — такая работа называется майнингом. Профессиональные майнеры заводят целые «фермы» — объединяют множество вычислительных модулей (видеокарт или специализированных процессоров), чтобы заработать на закрывании блоков. После закрытия блока участник сделки может завершить транзакцию даже на смартфоне, а вскрыть ее не помогут и самые современные суперкомпьютеры.
Платформа Ethereum Бутерина отличается от других криптовалютных сетей наличием так называемых умных контрактов. Программирование «умных контрактов» позволяет отслеживать условия и автоматически совершать операции: например, после того как произошел переход собственности из одних рук в другие, продавец автоматически получает деньги покупателя. Или информация автоматически поступает в систему документооборота для создания нужных справок.
На платформе Ethereum можно создать свои криптовалюты или блокчейн-системы для собственных нужд, как это сделала Microsoft. У пользователя остаются свойства системы: децентрализация, быстрое подтверждение сделок, высокая защищенность. При этом доступ к платформе могут иметь только свои пользователи, например, сотрудники корпорации.
На существующей сети Ethereum «умные контракты» позволяют проводить ICO — сбор средств в криптовалюте. Компании выпускают токены — цифровые монеты или акции, а пользователи платят за них эфиром. Самые успешные кампании позволили привлечь эфиров более чем на $100 млн, а рекордные сборы достигли $232 млн (проект Tezos). Но некоторые проекты безответственно подходят к ICO: используют его для сбора средств, но не создают обещанный продукт. Например, сообщество не дождалось операционной системы от Razormind, а из сервиса знакомств Matchpool средства были выведены сразу после размещения, и ее покинул техдиректор. В результате ICO запрещены в Китае и Южной Корее, а в США на них наложены сильные ограничения.
«Хотелось бы предупредить, что большинство ICO, запущенных в этом году, будут провальными. Поэтому людям, которые хотят инвестировать в ICO, надо задаваться правильными вопросами, чтобы выбрать успешные кампании», — говорит Мартынов. Он рекомендует смотреть не только на бизнес-план и команду, но и на то, как токен встроен в бизнес проекта. Бутерин отмечает и полезные свойства ICO: «Появилась возможность написать опенсорс-программу и, используя токены, сразу ее монетизировать. Одно ICO позволяет разработчику заработать $100 млн и поменять рабочее место в подвале на виллу и «Ламборгини». Это не только популяризирует блокчейн среди программистов, но и позволяет финансировать проекты, которые потом используются корпорациями. Бутерин напоминает, что недостаток средств на тесты у разработчиков одной из библиотек OpenSSL, используемой для шифрования, привел к уязвимости, которая получила название Heartbleed, в продуктах крупнейших корпораций.
«Риски при вложении в проекты, вышедшие на ICO, сопоставимы с венчурным инвестированием,и только небольшую часть стартапов действительно ждет успех», — признает основатель Waves, платформы для проведения ICO, Александр Иванов. Однако он отмечает и значение этого инструмента, так как ICO позволяет стартапам обращаться за финансированием в криптовалюте напрямую к широкой аудитории. «Хотя сфера ICO находится в серой зоне в большинстве стран, регулирование постепенно набирает обороты. Из-за высоких рисков требуется регулирование рынка и в России, поскольку важно защитить права инвесторов на законодательном уровне», — говорит он. Блокчейн-платформу для построения организациями своих сервисов предлагает не только Ethereum Foundation, но и другие организации, например, Bitfury — один из крупнейших майнеров биткоинов. Его платформа построена на блокчейн-системе Bitcoin.При этом предусмотрена возможность регулярно сохранять результаты работы системы пользователя в блоках криптовалютной сети биткоинов. Если что-то случится с частной сетью, можно откатиться на предыдущее состояние, считав его из реестров Bitcoin,которые пока никому не удалось взломать.
Вопросы безопасности
Хотя теоретически блокчейн выглядит неприступной крепостью, практика показывает, что и на него возможна атака. Например, известно, что пока закрытие блоков подтверждается по протоколу PoW, что требует заметных вычислительных мощностей, можно перехватить управление записями, скопив 51% вычислительных мощностей. Однако сомнительно, что кто-то сможет реализовать эту угрозу.
На рынке есть несколько крупных игроков, теоретически они могли бы, объединившись, дискредитировать криптовалюту и обесценить ее, подрубив собственный бизнес. Внезапное же появление столь крупного игрока со стороны также маловероятно, так как вычислительные мощности криптосетей давно превысили суммарную мощность самых производительных суперкомпьютеров на земле. Незаметно собрать ферму, превосходящую по мощности все существующие, просто не удастся.
Этой технологии повезло: ее первым применением стали криптовалюты. СМИ массово заговорили о биткоине в 2013 году, когда его курс впервые превысил $1000. С тех пор биткоин уже штурмовал отметку $5000, а также появился и стал вторым по капитализации эфир. Хакеры тоже обратили внимание на криптовалюты. Инциденты с выводом криптовалюты обычно связаны с кражей паролей, например, с помощью троянских программ, или физическим отключением серверов и арестом обслуживающего персонала — как в случае с биржей SilkRoad, которая была уличена в продаже наркотиков и поддержке других противоправных сделок.
«ICO — мечта любого хакера. Быстрая,зачастую несложная атака приносит сотни тысяч долларов с минимальным риском для преступников. По данным Chainalysis, хакерам удалось украсть 10% всех средств, инвестированных в ICO-проекты 2017 года в Ethereum. Общий ущерб составил $225 млн», — сообщил Forbes основатель и гендиректор Group-IB Илья Сачков. Его компания занимается информационной безопасностью, защищая в том числе и криптовалютные проекты от кибератак.
Алгоритмы блокчейна работают надежно: проанализировав более 100 самых масштабных атак на блокчейн-проекты (биржи, обменники, кошельки, фонды) за последние 5 лет, компания Сачкова не нашла ни одного случая, когда взламывали саму платформу. Правда, смарт-контракты в Group-IB относят к деятельности команды проекта ICO. Например, в случае с Ethereum это атака на смарт-контракты, компрометация админских аккаунтов (Slack, Telegram), фишинговые сайты, копирующие контент сайтов компаний, выходящих на ICO. Слабым местом оказываются люди: у администраторов крадут пароли, а пользователей перенаправляют на поддельные сайты. Также «умные контракты» не всегда можно составить корректно,чем не раз пользовались злоумышленники, выводя значительные средства с сервисов на платформе Ethereum.
Виталик Бутерин это объясняет как фундаментальными трудностями перевода пожеланий человека в математическую форму, так и малым опытом работы сообщества с «умными контрактами»: «Нам остается только ждать и позволять людям делать проекты, которые иногда взрываются. Как машины и самолеты со временем становились все безопаснее, так и мы с опытом поймем, как делать «умные контракты» с допустимым уровнем риска».
Альтернативой он считает криптовалютные фонды: «Надеюсь, в будущем люди будут больше экспериментировать с этой [ICO] моделью. Например, в направлении, сходном с DAO (фонд, инвестирующий в криптовалюте): вместо того чтобы дать 100 млн одной команде, можно положить средства в DAO, а потом предложить командам конкурировать за эту сумму». Что касается анонимности, то Бутерин уверяет, что безнаказанности из-за этого не возникает: «Если пользователь хочет потратить $50, то он может рассчитывать на высокий уровень конфиденциальности, его будет очень трудно найти. Но большие суммы трудно спрятать: на примере кражи $50 млн из MtGox мы в прошлом месяце увидели прогресс: часть денег была найдена на бирже BTC-e». Деньги оставляют следы во внешнем мире, говорит он: даже незаметно переведя миллион, нельзя скрыть от посторонних купленную на него «Ламборгини».
Вопросы государства
Перед государствами стоит сложная задача.С одной стороны, есть риски при внедрении блокчейна, пока он проверен на относительно небольших системах. Суммарная капитализация криптовалют — около $150 млрд — высокий показатель для компании, но при переводе на криптовалюты целых государств в игре будут несравнимо большие суммы.С другой — есть опасность «проспать» технологию, которая способна изменить экономику примерно так же, как интернет,который сделал возможным блокчейн.
В Китае предпочли запретить ICO и вывод криптовалютных средств в фиатные деньги, но Владислав Мартынов спокойно относится к этому: «Думаю, они решили остановить и продумать схему, которая позволит развиваться блокчейну, — в Китае очень хотят развивать блокчейн, но боятся взрыва, социальной напряженности. Также они наверняка закрыли биржи, чтобы остановить вывод денег из Китая». Он полагает, что в итоге Китай создаст самое передовое законодательство, которое оптимизирует применение блокчейна, и сначала «обкатает» его в Гонконге.
«Я считаю, что Россия и наше общество должны объединиться вокруг идеи внедрения блокчейн-технологии во всех сферах жизни. Это должно стать национальной идеей, которая обеспечит технологический и экономический рывок и высокое качество жизни россиян в XXI веке», — подытоживает Мартынов. Он полагает, что эффективное использование блокчейна потребует соответствующих законов, зато страна сможет привлечь значительный объем мировых инвестиций в новую экономику и лучшие умы, увлеченные этими идеями. Взаимодействие с такими организациями, как Ethereum Foundation, позволяет правительству уточнить механизмы работы системы, оптимизировать работу над сервисами на базе эфира и оценить потенциал создаваемых систем. «Криптовалюты — это революционное изменение, которое перевернет социально-экономический уклад общества и ценности в экономике. Смарт-контракты и блокчейн позволяют оцифровать вклад каждого в работу компании, страны и мира. Эта технология крайне необходима», — считает интернет-омбудсмен, член совета по цифровой экономике и блокчейн-технологиям при Госдуме Дмитрий Мариничев.
Он иллюстрирует, как создается ценность блокчейна: «В ЦОДе условного сбербанка сотни серверов, каждый из них обслуживает сотни человек, записывая изменение их балансов при переводе денег. В децентрализованной системе можно представить, что граждане разобрали этот комплект серверов по домам и сами получают доход, который раньше доставался банку». Мариничев считает, что в отличие от финансовой организации, которая заинтересована в поддержании комиссии на определенном уровне, граждане будут конкурировать за этот доход и это минимизирует транзакционные издержки.
«Необходимо разделять вопросы применения технологии распределенных реестров и выпуска/обращения частных криптовалют», — отмечают в Банке России. При этом к криптовалютам отношение настороженное: «Мы видим, что количество инвесторов в криптовалюты растет, так как они рассчитывают на рост их курса. А рост курса, в свою очередь, обусловлен ростом спекулятивного интереса к данному инструменту. При этом криптовалюты не гарантируются ни одним государством. Такие условия их использования создают высокие риски потери средств гражданами, в том числе за счет распространения недобросовестных схем. Согласно действующему законодательству, официальной денежной единицей (валютой) Российской Федерации является рубль, а выпуск денежных суррогатов на территории России запрещен».
Банк России считает технологию распределенных реестров перспективной. Совместно с участниками рынка в рамках Ассоциации ФинТех он разрабатывает пилотные проекты по применению технологии распределенных реестров для депозитарного учета электронных закладных, цифровых банковских гарантий и аккредитивов, а также других проектов.