Новость о «первом» чипировании своих сотрудников американской компанией Three Square Market меня, признаться, шокировала. Во-первых, потому, потому, что они ни разу не первые. Это чистой воды пиар. Во-вторых, и это главное — они подвергают опасности жизни людей — речь не о возможности заражения или инфекции, а о кибер-безопасности, которая в случае биочипов выходит на новый уровень под названием «реальная жизнь». И эта компания полностью этот факт игнорирует. Я живу с биочипом почти три года и за это время успел многое понять и пересмотреть в своем отношении к интернету вещей, бионике, искусственному интеллекту.
История
Подкожные биочипы придумали не вчера: десятилетиями мы изучали миграцию животных и птиц, сначала помечая их физическими метками и кольцами, а затем — электронными. Современные биочипы для людей произошли от этих подкожных меток. Это не революция, не прорывная инновация: типовой NFC-чип — это небольшая микросхема памяти (как правило, около одного килобайта), антенна и контроллер ввода-вывода информации, упакованные в так называемое «био-стекло» (прочный гипоаллергенный пластик, не отторгаемый живой тканью).
Все эти вещи придуманы в прошлом веке и многократно опробованы. С точки зрения медицины — они безвредны. Чего я не могу сказать про безопасность цифровой жизни, финансовых операций и управления цифровой личностью. Я живу с биочипом почти три года. Эксперимент на многое мне открыл глаза — роман Джорджа Оруэела «1984» уже не кажется мне вымыслом: мир действительно рискует окунуться в пучину тотального контроля человеческого поведения.
Потенциальная угроза
У бионики и подкожных биочипов действительно огромное будущее — в небольшое устройство, размером с небольшую горошину уже в ближайшем будущем (перспектива 5 лет) можно будет уместить и все кредитные карты, и биткойн кошелек, и права/паспорт/страховку, и все логины/пароли от всех на свете сервисов Сети, и ключи от дома и гаража, и огромное количество медицинских сервисов... Это далеко не полный список, мир действительно идет в сторону аугментации человеческого тела и тому есть две причины.
Во-первых, мы, как биологический вид, выбрали технологический путь эволюции — грубо говоря, дельфины, которые выбрали биологический, потратили сотни тысяч лет на развитие эхолота на своем лбу — и этот эхолот не уступает приборам на наших лучших подводных лодках. А мы – потратили тот же срок на то, чтобы научиться строить тот же эхолот же из подручных средств. Наш путь быстрее и проще.
И тут мы подходим ко второй причине — искусственному интеллекту. Сейчас его нет — все, кто говорит, что он уже есть, либо кривят душой, либо не совсем понимают, что это. Все современные системы — обучаемые машины, но они не имеют собственной воли и, условно, не могут начать программировать на языке С++ то, что им кажется интересным.
Тот факт, что искусственное сознание имеет все шансы появиться в ближайшие декады, возможно даже лет через 20, нельзя отрицать и недооценивать. Если это произойдет, то мы, как вид, окажемся под угрозой вымирания ровно потому, что машина эволюционирует тем же путем, что и мы — технологическим, но делает это в миллионы раз эффективнее и быстрее, без отвлечений на политику и мораль. За час искусственный интеллект оторвется от нас так же, как мы от микробов за миллионы лет.
Единственный способ избежать ситуации, в которой мы, в прямом смысле, перестанем быть доминирующим видом на планете и присоединимся к динозаврам, — научиться быть эффективными и эволюционировать в сотни тысяч раз быстрее, чем сейчас. Это нужно нам для того, чтобы сам по себе искусственный интеллект нам стал не нужен: улучшая себя — становясь умнее, быстрее, подключая себя к поисковым системам и базам данных, развивая невербальные многоуровневые коммуникации — мы станем умнее и эффективнее машин, у которых пока нет воли и способности к чистому творчеству. Если мы научимся эффективно и безопасно улучшать себя при помощи имплантатов и бионических чипов до появления искусственного интеллекта, — мы сможем остаться у руля и сохранить контроль над дальнейшим ходом эволюции планеты. Я уже не говорю про то, что дополненные и совершенные люди наконец-то станут конкурентоспособнее роботов и не захотят отдавать им свои рабочие места как минимум в части отраслей. Удастся нарушить негативный тренд на потерю людьми рабочих мест, который уже наблюдается.
Лучшее будущее
В теории, с бионикой нас ждет прекрасное будущее. Но, как бы дико это не звучало из моих уст — я против чипирования. Человечество к этому не готово. Сама технология сейчас крайне небезопасная — все данные не защищены: из чипа, который начали имплантировать американцы, информацию можно спокойно украсть, например, пока человек спит или грубой силой. Она не зашифрована, не контейнеризирована и никаких правил работы с ней не существует — ни на техническом уровне, ни на юридическом, ни на моральном.
Чтобы биочип был надежен и безопасен, в нем должны появиться микропроцессор, отвечающий за шифрование информации, источник питания этого процессора, достаточно надежный и эффективный, чтобы черпать энергию из кинетики и биохимии человеческого тела (грубо говоря, съел бургер = зарядил батарейку), гироскоп, акселерометр, GPS-приемник и еще много мелочей. Тогда можно построить серьезную и надежную систему защиты информации, но, что, пожалуй, важнее — действительно развить потенциал человека за счет таргетированного предиктивного анализа, построенного на машинном обучении следующего поколения. Однако то, что люди не защищены и чип, что им вживляют, — дырявый и небезопасный — подопытным людям, уверен, не объясняют.
Мой пример — совершенно иной, ибо он не массовый. Личной целью было и остается исследование интернета людей (Internet of People), ситуации, в которой человек от сети отключиться уже не может и все устройства — вещи, предметы, продукты, другие люди — все увязано в единую нейронную сеть. В компании мы работаем над интерфейсом слияния человека и машины на уровне понятного всем форм-фактора браслета. И в первую очередь, строим бизнес на приватности и киберзащите — будущее, в котором данные человека принадлежат кому бы то ни было, кроме него самого — это концлагерь.
Используя аналогию, я физик, исследующий потенциал атомной энергии. А то, что происходит, когда неготовую и не исследованную технологию биочипов пускают в массы ради дешевого и пафосного пиара, напоминает мне картину «обезьяна с гранатой».
Я вырос на качественной фантастике — Стругацких, Бредбери, Дике, Беляеве, Азимове. Поэтому слово «невозможно» довольно рано потеряло для меня всякий смысл — в нашей вселенной реально все. Мне бы не хотелось, чтобы эту вселенную похоронили люди, единственным мерилом успешности для которых являются деньги, а не защита человеческих судеб.