Когда в апреле разразилась вспышка свиного гриппа, чиновники, отвечающие за здравоохранение в своих странах, бросились его сдерживать. Но было уже поздно. Остановить эпидемию не удалось, и она быстро распространилась по всему миру.
То, что свиной грипп не более опасен для жизни, чем обычный, не должно никого успокаивать, уверен вирусолог Натан Вулф. «Нам повезло, — говорит он. — На самом деле, если бы этот вирус был смертельным, он бы все равно распространился». Число жертв могло быть огромным.
Большинство вирусологов отсиживаются в безопасных стенах своих лабораторий. Вулф — один из немногих смельчаков, которые путешествуют по африканским джунглям к югу от Сахары, посещают экзотические рынки в Юго-Восточной Азии и другие удаленные места, чтобы выследить потенциально смертоносные вирусы прежде, чем они доберутся до нас. Вулф, приглашенный профессор Стэнфордского университета, возглавляет так называемую Глобальную инициативу по предсказанию вирусов — исследовательский институт со штаб-квартирой в Сан-Франциско, основанный им в 2007 году. На этот проект работают 35 сотрудников в Камеруне. Еще в пяти странах охоту на вирусы ведут партнеры института. «Идея в том, чтобы отлавливать вирусы в тот момент, когда они только попадают в человеческую популяцию», — объясняет Вулф.
Исследователи не знают об опасных вирусах самого главного: сколько их. Их могут быть миллионы. «Рядом с нами множество новых и опасных болезней. Но без налаженного эпидемиологического контроля их никогда не удастся обнаружить», — говорит эпидемиолог Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Анна Римуан, которая сотрудничает с Вулфом. Работая в Демократической республике Конго, она обнаружила, что случаи заболевания людей обезьяньей оспой, родственницей обычной оспы, распространены в сельской местности гораздо шире, чем принято думать, но никто раньше не удосуживался обратить на это внимание. «Натан — новатор, и он готов идти на риск, — говорит Римуан. — Он, без сомнения, открыл новые перспективы в этой области».
Учась в Гарварде, Вулф планировал стать приматологом. Но, изучая больных шимпанзе в Уганде в 1990-е годы, ученый заинтересовался тем, как вирусы от животных переходят к людям, и переключился на исследования в области иммунологии и инфекционных заболеваний. «Передо мной стоит один-единственный вопрос: как остановить развитие новых пандемий», — говорит он.
Как следует из статьи, которую Вулф с двумя соавторами опубликовал в 2007 году в журнале Nature, вирусы животных превращаются в бич для людей постепенно. Поначалу новые болезнетворные микроорганизмы заимствуются человеком у животных напрямую. Некоторые из них, прежде чем исчезнуть, приобретают способность распространяться в человеческих сообществах. Со временем они могут мутировать и начать широко распространяться среди людей. Какие-то, как, например, вирус иммунодефицита человека (ВИЧ), становятся исключительно человеческими.
Проведенное в 2008 году исследование показало, что из 335 новых заболеваний, которые стали известны в период с 1940-го по 2004 год, 60,3% пришли от животных, чаще всего диких. Вирус СПИДа появился у шимпанзе. Атипичная пневмония пришла, по-видимому, от подковоносов (вид летучих мышей). Лихорадка Эбола, вероятно, также сначала распространилась у летучих мышей, а затем передалась приматам и людям.
Даже малярией изначально болели, видимо, обезьяны, сообщили этим летом Вулф с соавторами в «Записках Национальной академии наук». Они проанализировали образцы крови 94 шимпанзе в Камеруне и Кот-д’Ивуаре и обнаружили восемь неизвестных прежде родственных видов малярийных возбудителей, которые могли быть предками возбудителя этой болезни у людей. Вид, найденный у шимпанзе, обладает большим генетическим разнообразием, некоторые образцы похожи на человеческий возбудитель. Это дает веские основания полагать, что малярия впервые появилась у шимпанзе. «Это ответ на одну из самых важных загадок, — говорит Вулф. — Поразительно, что в XXI веке мы все еще не знали, откуда взялось одно из наиболее опасных заболеваний».
Основные институты эпидемиологического контроля сосредоточены в развитых странах, притом что масштабные смертоносные эпидемии часто приходят с африканских территорий к югу от Сахары и из Южной Азии. Команда Вулфа, наблюдающая за переходом вирусов от диких животных к людям в этих регионах, надеется засечь потенциально смертельные вирусы прежде, чем они обретут устойчивый плацдарм среди людей.
Большую часть последнего десятилетия Вулф провел в дождевых лесах Камеруна, наблюдая за местными охотниками сначала в качестве исследователя от Университета Джона Хопкинса, а затем — от Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. В удаленных селениях, куда от ближайшей асфальтовой дороги приходится день добираться на джипе, мужчины охотятся на дикобразов, гигантских тростниковых крыс, небольших антилоп и обезьян, а женщины их разделывают. Примерно каждые шесть месяцев охотники и их семьи сдают анализы крови (исследователи предварительно заручаются поддержкой местных вождей). На сегодняшний день вирусологи собрали 7000 образцов крови и взяли тысячи проб из добычи охотников.
В 2004 году в сотрудничестве с Уильямом Свитцером из Центра по контролю и предотвращению заболеваний Вулф «поймал» момент, когда животный вирус передавался человеку. В крови десяти камерунских охотников ученые обнаружили антитела к обезьяньему пенистому вирусу — близкому родственнику ВИЧ, — который поражает человекообразных и иных приматов. В 2005 году Вулф и Свитцер нашли у камерунских охотников еще два вируса из семейства ретровирусов, к которому принадлежит и ВИЧ. Эти вирусы не приводили к каким-либо явным заболеваниям, но находки показали, с какой легкостью возбудители заболеваний могут переходить к человеку от животных. Теперь исследователи выясняют, являются ли эти вирусы вредоносными в долгосрочной перспективе. Мэтью Лебретон, экологический директор института Вулфа в Камеруне, говорит, что было удивительно обнаружить, сколь часто охотники подхватывают вирусы у животных: «Возможно, неизвестные вирусы содержатся в каждом собранном нами образце».
ВИЧ перешел к людям много десятилетий назад. Как это случилось? Причиной могла быть царапина, полученная в схватке с животным, укус или порез при разделке туши. Исследователи обнаруживают ВИЧ в крови и образцах, взятых на биопсию у африканских пациентов в 1959-м и 1960 году, задолго до того, как болезнь была замечена в Соединенных Штатах. Жертв СПИДа было бы значительно меньше, если бы исследователи могли зафиксировать вирус еще при первых случаях заражения.
Благодаря камерунским открытиям Вулф получил должность пожизненного профессора в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Но ученый, проводивший до этого в путешествиях по 4–6 месяцев в году, вскоре почувствовал себя не в своей тарелке. В прошлом году, к удивлению своих коллег, он покинул университет, чтобы сосредоточиться на работе в своем исследовательском институте, и получил $11 млн от благотворительных фондов Google и предпринимателя Джефа Сколла, что позволило расширить географию охоты за вирусами. Помимо Камеруна, группа Вулфа ведет проекты в Китае, Малайзии, Конго, Лаосе и на Мадагаскаре. «Натан забирается в такую глушь, где люди живут бок о бок с дикими зверями, — говорит директор Google.org Франк Рийсберман. — Он пытается быть на шаг впереди, и это крайне необычно».
Вулф мечтает создать всемирную сеть из множества пунктов, которые ведут наблюдение за горячими точками, где вспыхивают болезни, и берут образцы крови у людей, взаимодействующих с дикими животными. Подобно метеорологам, которые составляют карты штормов, исходящих из Африки, чтобы предсказать, какие из них превратятся в разрушительные ураганы, Вулф намерен создать базу данных звериных вирусов, способных передаться людям на протяжении последующих десятилетий. Это дало бы исследователям время на разработку диагностических тестов и планов контроля. У ученых появилось бы время даже на разработку лекарств и вакцин против наиболее страшных заболеваний.
Могут пройти годы, прежде чем работа Вулфа принесет плоды. Распознать новый вирус — лишь первый шаг, говорит Анна Римуан, после этого нужно тщательно наблюдать за ним, чтобы понять, какого рода угрозу он несет. Насколько он распространен? Каким образом он распространяется? Способен ли он развиться в нечто более опасное? Выявление вирусов, которые могут мутировать в возбудителей новых пандемий, — нелегкая задача. Однако Вулф уверен: «Все затраты окупятся, если мы сможем уловить хотя бы одну из десяти грядущих пандемий».