В свои 67 Лев Лещенко может дать фору молодым певцам. С деревообработкой дела у него обстоят хуже
Кабинет на седьмом этаже гостиницы «Пекин» — основная рабочая резиденция народного артиста России Льва Лещенко в Москве. Условий для репетиций и тем более для записи здесь нет, но певцу и не нужно — в «Пекин» он приезжает совсем не по певческим делам.
Для миллионов Лев Лещенко поет, для единиц он — поэт. Корпоративный гимн «Лукойла» написан на стихи Льва Лещенко: «Мы шли по трассе, лезли напролом, вгрызались в землю, в тундре замерзали, судьба нас проверяла на излом, и жизнь тогда нам не казалась раем». Для театра эстрадных представлений «Музыкальное агентство», возглавляемого Львом Лещенко, партнерство с «Лукойлом» — основной источник заработка. К услугам Лещенко обращаются также и РЖД, и «Газпром», и более мелкие компании. На этих корпоративах Лещенко не только поет сам, но и привозит артистов, работающих с чужими продюсерами. Впрочем, по мнению Лещенко, время больших корпоративов ушло.
«Вся эстрада [до кризиса] жила на корпоративах, а сейчас стиль жизни не подразумевает трату больших денег, и даже такие корпорации, как «Газпром» или РЖД, очень резко сократили бюджет, — объясняет Лещенко. — И артисты тоже снизили свои ставки».
Ставки оплаты за выступления — любимая тема каждого певца, заставшего советскую концертную практику и выступающего до сих пор. Все артисты этого поколения — и Лев Лещенко не исключение — с удовольствием рассказывают о копеечных гонорарах, которые они получали 25 лет назад.
«Тогда мы работали впрок, по сути не за деньги», — вспоминает Лещенко. По его словам, самая высокая ставка артиста эстрады была 18 рублей плюс надбавки. За сольный концерт платили вдвойне. У исполнителя классического репертуара могло быть и три ставки, но это тоже пятьдесят с небольшим рублей. «И вы представляете, — продолжает Лещенко, — хватало!»
Накануне московской Олимпиады в 1980 году Лещенко вдвоем с другой суперзвездой советской эстрады Софией Ротару участвовал в туре по Украине из 28 стадионных концертов. Все сборы от этих выступлений шли в олимпийский бюджет. «Представьте себе, Харьков, «Металлист», четыре концерта на сорокатысячном стадионе. Нам платили по 25 рублей, но мне потом директор Росконцерта говорил: «Лева, вы заработали с Соней два миллиона». За то турне Лещенко с Ротару получили по пятьсот рублей. «Это были очень хорошие деньги!»
В 1987 году Лещенко подался в кооперативное движение — нынешнее «Музыкальное агентство» выросло из созданного им одноименного кооператива, специализировавшегося на организации концертов. Впервые за двадцать лет карьеры Лещенко получил возможность работать на себя, а не на Росконцерт. «Кооперативные концерты давали артисту возможность зарабатывать не 25, а 250 рублей. Это были деньги сумасшедшие. И когда все это только началось, я думал о том, как было бы неплохо заработать триста тысяч рублей, чтобы уже забыть навсегда о том, что ты вообще в чем-то нуждаешься», — вспоминает Лещенко.
Еще одна тема монологов Льва Лещенко — алчные молодые артисты. Про себя певец говорит, что гонорар за концерт он определяет в зависимости от ситуации — размера компании, заказавшей корпоратив, например. «А наша молодежь, — продолжает Лещенко, — она, к сожалению, не всегда врубается в это. Они говорят: «Вот моя ставка, и ни о чем больше не хочу разговаривать». Я им отвечаю — почему надо сидеть и ждать, пока тебе заплатят полтинник? Почему бы не выступить за десятку? Или за пятнадцать. Это же твоя работа».
Многие деятели эстрады, став знаменитыми, используют свою известность и связи для того, чтобы заняться бизнесом. Чаще всего речь идет о самом простом виде инвестиций — недвижимости. Народный артист Лещенко в 2001 году приобрел мебельную фабрику в городе Кольчугино Владимирской области, которая за восемь лет разрослась до средней руки компании «Владимирский ЛПК». Лев Лещенко — ее учредитель, а генеральным директором работает племянник певца Андрей Чусовский, перешедший в лесопромышленники с должности вице-президента небольшого Специнвестбанка.
Говоря об обороте своей компании, Лещенко и Чусовский называют разные цифры (племянник — 400 млн рублей, дядя — в три раза меньше). Чусовский добавляет, что Лещенко «участвует в выработке стратегии, в финансовом контроле и от него компания получает существенные инвестиции». Последнее, очевидно, самое важное — стратегию менеджеры компании, наверное, выработали бы и без певца, а без его денег не обошлись бы никогда.
«Все равно я все зарабатываю своим пением, горлом, — говорит артист. — И достаточно долго все, что я зарабатывал горлом, я отдавал: на зарплаты, на коммунальные услуги, на электричество. Все, что зарабатывал на эстраде, вкладывал в производство». По словам Лещенко, предприятие (оно теперь не производит мебель — только доски, мебельный щит, клееный брус и т. п.; на нем занято 400 человек) продолжает работать, несмотря на кризис, хотя о большой рентабельности говорить не приходится: «Нули и маленькая прибыль».
Работать кольчугинской фабрике и обслуживающему ее лесопромышленному комплексу, крупнейшему во Владимирской области, сегодня помогает, однако, не только менеджерский талант Чусовского. Минпромторг России включил компанию Лещенко в Перечень приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов, а по крайней мере до нынешнего года 15–20% выручки компании обеспечивал заказ Министерства обороны на поставку ящиков для боеприпасов.
Помогает ли известность Лещенко в контактах фабрики с госструктурами? Певец это отрицает, но с главой Кольчугинского района Виктором Катышевым он знаком почти 40 лет — еще по эстрадной работе. Глава департамента лесного хозяйства администрации Владимирской области Николай Белоусов утверждает, что Лещенко не использовал свои связи для развития бизнеса. «Для нас он прежде всего — московский бизнесмен, а не популярный артист, — говорит Белоусов. — Обеспечивает рабочие места, налоговые сборы». Впрочем, чиновник отмечает, что «радоваться нечему».
Белоусова смущает, что в этом году Минобороны, скорее всего, откажется от заказа на производство ящиков (вот и племянник певца Чусовский утверждает, что ситуация с военными заказами остается неясной) и коллектив Кольчугинского ЛПК опять придется сократить. «Но, я надеюсь, имя Лещенко позволит эту ситуацию самортизировать», — говорит чиновник.
«Я переживаю за это, — говорит Лещенко о перспективах своего предприятия. — Но помощи у государства не прошу, не говорю: мол, поддержите нас. Я вообще как-то даже раздражен, когда олигархи крупные говорят: поддержите нас. Продай свою яхту и вложи, как я вкладываю то, что заработал песнями».