Большая перемена: как бизнесмен, не умеющий читать, спасает высшее образование

Рэнди Бест не умеет читать. «У меня острый случай дислексии, – объясняет он, сидя в офисе в роскошном далласском небоскребе, где разрабатывает все свои амбициозные бизнес-планы.  – Моя мать читала мне вслух все годы, пока я учился в колледже. Она была учительницей, и для нее это было невероятно унизительно –  я видел, что она в отчаянии. В то время не уметь читать можно было только по двум причинам: из-за лени или из-за глупости».

Даже сейчас он нуждается в помощнике, который читал бы ему вслух. Впрочем, дислексия Беста не мешает его компании Academic Partnerships превращаться во все более влиятельного игрока на рынке образования. Цель предпринимателя – вывести американские университеты среднего уровня в высшую лигу, сделать их новыми брендами. На письменном столе в кабинете Беста – картонная папка с подписью «для чтения»: туда бизнесмен складывает все статьи и электронные письма, которые позднее ему «озвучивает» помощница Юстина Димерска, выпускница Кембриджа и обладательница научной степени PhD. 71-летний основатель Academic Partnerships не может даже пользоваться компьютером: в интернете он работает с помощью iPad. Если Бесту надо отправить письмо, он надиктовывает его ассистентке.

В неумении читать нелегко признаться любому человеку, тем более – руководителю компании с выручкой под $100 млн, специализирующейся на образовательных технологиях. Однако «функциональные» пробелы Бест с лихвой компенсирует другим, возможно, даже более ценным свойством. Как никто другой он умеет делать деньги — много денег. Еще в 1960-е, будучи студентом, Бест основал ювелирную компанию, в 1970-е занимался художественными галереями и сельским хозяйством, в 1980-е — здравоохранением, добычей нефти и подрядами Минобороны США.

К 1995 году предприниматель успел несколько раз сколотить и потерять целое состояние, пока неожиданно не решил посвятить себя благотворительности.

Так появилась Voyager Expanded Learning (VEL) — бесплатная программа дополнительного образования в Далласе для школьников, чьи родители не могли уделить достаточно внимания детям из-за работы. Сначала VEL была некоммерческой организацией, но в итоге принесла Бесту больше прибыли, чем все его предыдущие бизнес-предприятия вместе взятые. Доход сложился от поступлений бюджетных средств, которые государство выделяло VEL в рамках закона «Ни одного отстающего ребенка». Организация Беста стала зарабатывать столько, что в регулирующих органах, недовольных превращением благотворительной структуры в коммерческую за госсчет, прозвали «Halliburton от образования». В 2005 году основатель VEL продал свое детище компании ProQuest за $360 млн. За свою долю в 37% акций Бест выручил около $130 млн.

Эти деньги он вложил в создание новой компании Academic Partnerships (в 2007 году она называлась Higher Ed Holdings), которая, похоже, скоро затмит все предыдущие достижения предпринимателя. Бизнес-модель очень проста: Academic Partnerships помогает колледжам переносить в интернет учебные курсы, прежде всего, имеющие технический уклон. Компания тратит в среднем по $2 млн на одно образовательное учреждение (у проекта Беста уже 40 кампусов в США и 17 — в других странах). Эта сумма уходит на поиск студентов, обучение профессоров, оцифровку контента и содержание серверов.

За свои услуги Academic Partnerships получает 50% платы за обучение, что в некоторых случаях сопоставимо с ценой традиционного курса. Аудитория компании составляет уже 82 000 студентов, из которых 85% прошли ее программы полностью. После окончания колледжа выпускникам гарантируется получение всех документов об успеваемости и дипломов, которые ничем не отличаются от обычных.

На сегодняшний день в США нет недостатка в курсах дистанционного обучения — их около 2000. Примерно половина колледжей обращается за помощью к таким посредникам, как Academic Partners, или их конкурентам, которые рекрутируют онлайн-студентов. Другими ведущими компаниями на рынке являются Deltak (принадлежит Wiley), Embanet (принадлежит Pearson), Bisk Education и 2U. По словам Роберта Литла, одного из руководителей образовательных программ Partnenon Group, посредники на комиссии с платы за обучение зарабатывают около $1 млрд в год. И в ближайшие четыре года объем рынка может удвоиться, прогнозирует Майкл Мо, сооснователь GSV Asset Management.

«У них это получается лучше, чем у нас», — объясняет Дональд Р. Боббитт, президент университета Арканзаса, сотрудничающий с Бестом с 2012 года. У основателя Academic Partnerships налажены контакты с 2000 крупных учреждений по всему миру — медучреждениями, корпорациями и муниципалитетами, которые хотят, чтобы их сотрудники были лучше образованы (или имели более престижные дипломы). Кроме того, Бест занимается телефонным маркетингом. 50% из более чем 400 сотрудников Academic Partnerships обзванивают потенциальных клиентов или рассылают электронные письма из просторного колл-центра, расположенного прямо напротив офиса главы компании. Схема такая: массовый набор — нестрогий отсев — прибыль.

В Academic Partnerships не стоит идти за знаниями по философии или истории искусства, так же компания вряд ли заинтересует самых талантливых абитуриентов.

«Стэнфорд, Гарвард — все это удивительные школы, — говорит Бест, — но для нашего рынка они бесполезны».

Academic Partnerships «продает» колледжи среднего уровня, доступные широкой аудитории, мечтающей о лучшей жизни. Студенты Беста обычно уже имеют профессию: это полицейские, медсестры, учителя и строители, которым степень бакалавра в юриспруденции или медицине откроет путь к новым карьерным возможностям и повышению уровня дохода, и при этом им не придется разрываться между работой, образованием и семьей.

«Мы все с радостью бы снова стали девятнадцатилетними и жили в общежитии, но так не бывает, — говорит Джеб Буш, бывший губернатор Флориды , а теперь инвестор и старший советник Academic Partnerships. — Есть много людей, которые хотят лучшей жизни, но они уже женаты, у них есть работа, и они не могут остановиться и отказаться от всего, чего добились. В то же время им нужно высшее образование, которое сделает их жизнь более целенаправленной и осмысленной. Если мы не расширим доступ к нашим государственным университетам, то они так никогда и не выйдут на новый уровень».

Для колледжей посредники тоже выгодны. Дистанционное обучение дает образовательным учреждениям возможность расшириться без необходимости строить новые учебные корпуса или лаборатории, разбивать новые спортивные площадки или проводить отопление, так что рост числа цифровых студентов значительно улучшает их финансовые результаты. По сведениям American Institutes for Research, независимой исследовательской группы, в среднем государственный колледж тратит $13 000 в год (в пересчете на цены 2010 года) на обучение студента в кампусе. Academic Partnerships утверждает, что им один человек обходится в $1500. Разница настолько значительна, что высокая рентабельность бизнеса сохраняется даже при постоянно растущей конкуренции за потенциальных студентов.

Модель дистанционного образования появилась очень вовремя. Пока богатые студенты сражались за право учиться в престижных вузах уровня Беркли, сотни университетов «попроще» все более маргинализировались: государство сокращало дотации, поток абитуриентов ослабевал, а выпускники не спешили финансово поддержать альма-матер. «Высшее образование под угрозой, — категоричен Клэйтон Книстенсен, профессор Гарвардской бизнес-школы, на общественных началах консультирующий Academic Partnerships. — Велика вероятность того, что через пятнадцать лет половина университетов обанкротится». Бест хочет стать человеком, который спасет отрасль от катастрофы.

Если его план сработает, то бизнесмен, не умеющий читать и пользоваться компьютером, спасет американскую высшую школу — с выгодой для себя.

Бест родился и вырос в Бомонте, штат Техас, — увядающем городке, возникшем во времена нефтяного бума неподалеку от границы с Луизианой. Его отец владел лавкой скобяных товаров (и тоже был дислексиком), а мать была учительницей и директором школы. Он попытался пройти  в местном колледже курс подготовки к поступлению в юридическую школу, но быстро понял, что не сможет составлять деловые бумаги. Тогда Бест переключился на политологию — и в это же время увлекся историей, древними цивилизациями и искусством, пронеся любовь к этим сферам через всю жизнь. «Когда мы поженились, у него были записи всех произведений Эдгара По и других поэтов, он слушал их снова и снова», — рассказывает жена бизнесмена Нэнси, с которой они вместе уже тридцать семь лет. В доме Бестов в Далласе есть даже частный музей археологических находок.

Когда в 1967 году Бест закончил университет Ламар, он уже познал вкус успеха. В 1963 году Рэнди вместе с двумя друзьями основал свое первое дело — компанию Collegiate Diamonds of America, которая позже будет переименована в Gold Lance. Начинающие предприниматели торговали обручальными кольцами и перстнями учебных заведений по всему Техасу и Луизиане. К своим 30 Бест заработал первые миллионы, продав Gold Lance за $12 млн ( в пересчете на сегодняшние деньги — за $70 млн).

«Он классический американский предприниматель, — говорит Джеб Буш, который знает Беста больше десяти лет, —  творческий и трудолюбивый мечтатель.  В молодости у него не было того богатства, которым он владеет теперь. Он заработал его своим трудом».

Многообразие бизнес-предприятий Беста впечатляет. Он переходил от создания картинных галерей к сельскохозяйственным компаниям, занимавшимся поставками зерном, ското- и свиноводством, обработкой сельхозугодий, а затем — к медицине. В 1984 году вместе с Элвисом Мэйсоном, тоже выпускником Ламара, Бест основал частный банк Mason Best, получив $100 млн инвестиций от группы влиятельных финансистов и политиков, включая Роберта Страусса, бывшего председателя Демократической партии и посла США в Москве, и Томаса Барри, руководителя Rockefeller & Co. Mason Best вкладывал деньги в оборонную и аэрокосмическую промышленность, в нефть и газ и даже в печенье для бойскаутов. В 2005 году банк открыл коммерческое педагогическое училище в Чикаго и сеть образовательных учреждений для латиноамериканцев в Майами.

«Я занимался сферами, о которых обычно ничего не знал, — рассказывает Бест. — Меня просто вдруг начинает интересовать какая-то концепция, идея, возникающая, когда сидишь за рулем или стоишь в душе.

И задача заключается в том, чтобы воплотить эту идею в жизнь. Постепенно идеи превращаются в компании, в которых я очень скоро начинаю чувствовать себя чужим».

Для основателя Academic Partnerships все важнее становится не вопрос денег, а вопрос смысла: «Почему я здесь? Что я делаю? В чем заключается моя миссия? Так я создал некоммерческую организацию, направленную на помощь государственной системе образования. И когда я погрузился в эту сферу, понял, что все мои изначальные представления были неправильными».

В 2005 году во главе альма-матер Беста, университета Ламар, стоял его однокашник Джеймс Симмонс. Симмонс бессильно наблюдал за тем, как ураган Рита нанес урон более чем в $40 млн кампусу вуза, сорвав крыши со зданий и разрушив футбольный стадион. Более 1500 студентов из 11 000 покинули Ламар и не вернулись к учебе. «Рита нанесла нам ужасающий финансовый удар, — рассказывает Симмонс. — Но в то же время мы поняли, что у нас есть проблема посерьезнее: падение числа абитуриентов из местных школ. Нужны были новый бизнес-план и план набора студентов».

На выручку пришел Бест. Он предложил старому другу перенести кампус Ламара на сервер. «Создать высококлассную программу обучения, которую можно доставлять на дом, — эта идея нам очень понравилась», — рассказывает Симмонс. Ламар надеялся получить 300 или 400 студентов и в 2007 году начал программу интернет-обучения, но так как отвечавшие за маркетинг сотрудники Беста все это время не отрывались от телефонных трубок, техасский университет быстро стал одним из самых крупных в Штатах поставщиков дистанционного образования, дающего магистерский диплом по педагогике. Сегодня вуз предлагает два десятка различных онлайн-программ. За пять лет количество студентов на интернет-курсах возросло с 226 до 5000. Почти 35% обучающихся в Ламаре никогда не появляются в «физическом» кампусе.

На следующий год Academic Partnerships начала сотрудничать с Арлингтонским колледжем медперсонала при Университете Техаса.  В то время в кампусе этой школы по подготовке медсестер жили 1912 студентов. Теперь их порядка 8900, и большинство обучаются дистанционно, благодаря чему  колледж превратился в одно из самых динамичных профильных учреждений в США.

Впрочем, инвестиции в сотрудничество с компанией Беста окупаются не всегда. В Университете Райта в Огайо, который сотрудничает с Academic Partnerships с 2012 года, за тринадцать месяцев интенсивной кооперации прибавилось всего 100 цифровых студентов. Этого объема недостаточно даже для покрытия убытков.

«Не думаю, что будущее за дистанционным обучением. Это просто схема зарабатывания денег, — говорит Уильям Роу, преподаватель истории искусства в университете штата Арканзас, подписавшего в 2008 году контракт с Academic Partnerships (тогда еще Higher Ed Holdings). —

То, что они делают, разрушает мою репутацию ученого. Качество преподавания снизилось. Учиться теперь может всякий, кто готов платить. В результате обесцениваются дипломы.

Наш университет некоторые уже называют «дипломной фабрикой». Как к этому относиться тем, кто хочет получать серьезное глубокое образование?»

Бест парирует: «Замкнутость государственного учреждения, считающего добродетелью возможность отсеять большое количество студентов, создает моральную дилемму. Исторически сложилось, что желающих не принимали из-за недостатка мест. Но благодаря интернету этой проблемы больше нет. Элитарность доведет университеты до уничтожения. Будущее — в открытости и прозрачности системы образования».