Кремль потратил несколько лет на подчинение крупного бизнеса. Никакого пакта между Путиным и олигархами никогда не было: был процесс постепенного изменения правил игры
Став президентом России, Владимир Путин провозгласил курс на «равноудаление олигархов от власти». Десять лет спустя крупный частный бизнес фактически занял по отношению к власти субординированное положение. Как это произошло?
Есть версия, что основные принципы дальнейшего взаимодействия Путин озвучил в мае 2000 года на встрече с крупными олигархами у себя на даче, на шашлыках. «Вы не лезете в политику, мы не трогаем ваш бизнес» — примерно так звучал договор, получивший прозвание «шашлычного пакта». Однако Forbes не нашел подтверждений, что такое событие действительно имело место. Скорее всего, это просто легенда. Процесс «притирки» происходил постепенно, в виде наглядных «уроков» — уголовных дел.
Впервые «шашлычный пакт» был упомянут главным редактором «Московских новостей» Евгением Киселевым в октябре 2003 года в интервью с президентом «Вымпелкома» Дмитрием Зиминым. Зимин тогда сказал, что ни о каком пакте ничего не слышал. Ничего не знают о нем ни бывший владелец ОМЗ Каха Бендукидзе, ни организатор первой представительной встречи бизнесменов с Путиным в Кремле Борис Немцов, возглавлявший парламентскую фракцию партии «Союз правых сил».
Киселев полагает, что «пакт был». По его словам, Путин встречался на даче с Владимиром Потаниным, Романом Абрамовичем, Олегом Дерипаской и, возможно, другими крупными бизнесменами. Сам Киселев на даче не присутствовал, о пакте ему рассказал однофамилец Олег Киселев, ныне зам-гендиректора «Роснано», а в начале 2000-х — председатель совета директоров Импэксбанка.
«Шашлык знаю, пакт знаю, а про шашлычный пакт ничего не знаю», — открестился Олег Киселев.
Первая официальная встреча предпринимателей с новым президентом состоялась 28 июля 2000 года в Кремле. Она проходила при закрытых дверях, длилась три часа, обсуждалось множество разных вопросов. Никаких пактов по итогам встречи заключено не было. Более того, по воспоминаниям участников, Путин не требовал от бизнесменов «не лезть в политику».
Бендукидзе больше всего запомнились относительно мелкие детали той встречи: Путин попросил собрать средства для благотворительного фонда поддержки ветеранов спецслужб, и присутствующие тут же скинулись на солидную сумму в несколько десятков миллионов долларов.
Немцов отмечает, что Путин не требовал согласовывать с Кремлем и финансирование парламентских партий: «Нам и в голову не приходило скрывать, кто нас поддерживает. Когда Путин меня об этом спрашивал, я всегда честно отвечал».
Впрочем, в 2003 году хрупкий баланс сил был нарушен в пользу Кремля. По словам бывшего премьера Михаила Касьянова, накануне кампании по выборам в Госдуму в декабре 2003 года финансирование Михаилом Ходорковским «Яблока» и СПС воспринималось в Кремле как разрешенное. А вот тот факт, что акционеры ЮКОСа дают деньги коммунистам, был воспринят властью как нарушение правил игры.
«Такого рода договоренности не достигаются в больших залах в торжественной обстановке. Все происходит либо при частных встречах, либо в кабинетах, невзначай упомянут что-то», — рассуждает Каха Бендукидзе об особенностях взаимоотношений бизнеса и власти в России.