Мир меняется — российские спортсмены перестают побеждать в зимних видах спорта, а французское вино уступает первенство на экспортных рынках. Самая свежая новость на эту тему пришла из Великобритании. Вина ЮАР по объему продаж на территории Соединенного Королевства впервые опередили продукцию французского виноделия. Невероятно, но факт: по подсчетам компании AC Nielsen, оборот южноафриканских вин в Англии за прошлый год вырос на 20%, а французских — упал на 12%.
Не подумайте, что всему виной кризис и падение фунта стерлингов. Чувствительность британского common sense к соотношению цены и качества за подотчетный период, конечно же, обострилась, но победу ЮАР нельзя назвать случайной или незаслуженной. Год назад поставки на внешние рынки превысили уровень 400 млн л. Если вам когда-нибудь приходилось подниматься на Столовую гору или нырять за лангустами где-нибудь к западу от Фолс-Бей, вы не можете не порадоваться этому результату. Вашу симпатию к этой стране разделяют не менее 40 млн жителей планеты.
Так вышло, что кризисный год совпал со значимым для ЮАР юбилеем — Южно-Африканская Республика отметила 350-ю годовщину национального виноделия. В тот год, когда Кромвель отказался от звания протектора, а Мазарини заключил с Испанией Пиренейский мир, сбежавшие подальше от политики гугеноты отправили под пресс первые лозы, выращенные близ мыса Доброй Надежды.
Три с половиной века истории виноделия в Южной Африке несильно отличались от пути, который за это же время прошло большинство винных стран Старого Света. Первые культовые вина, получившие признание и в Европе, появились здесь в начале XIX века. Самое известное из них, сладкое Vin de Constance, котировавшееся на одном уровне с Chateau d’Yquem, называют одним из любимых вин Бонапарта. Конец XIX века — опустошительное нашествие филлоксеры, потом, на волне восстановления виноградников, бесконтрольный рост и жестокий кризис перепроизводства. Затем — система государственных квот и закупок по гарантированным минимальным ценам через кооперативы. Дешевое, скучное вино и такой же бренди — для народных масс и редкие маленькие шедевры от бутиковых виноделен — для состоятельных промышленников и землевладельцев. До 1995 года внешние рынки для ЮАР были закрыты. Торговое эмбарго — такова плата за режим апартеида — не поддержала только бывшая метрополия. Зато потом, когда приезжать в Южную Африку стало уже не зазорно и летучие виноделы-консультанты со всех сторон бросились осваивать окрестности Стелленбоша и Парла, Констанции и Дурбанвилля, любопытная и терпеливая Великобритания первая оценила плоды их творческих устремлений.
В ответственный исторический момент ЮАР повезло, потому что у нее нашелся свой пророк в отечестве. Один из самых одаренных и ярких предпринимателей той эпохи, основатель группы Richemont Антон Руперт, долгое время не афишировавший причастности к бизнесу Cartier, Dunhill и Montblanc, решил поставить свое имя на этикетку вина, призванного стать флагманом отрасли. Сделал он это с элегантностью вполне старосветской — пригласив в качестве партнера барона Эдмона де Ротшильда, из французской ветви этой славной семьи. Бренд Rupert & Rothschild ввел ЮАР в клуб стран элитарного виноделия.
Сегодня у ЮАР есть и своя «старая гвардия», в рядах которой Groot Constantia и Klein Constantia, Kanonkop и Meerlust, Kanu и La Motte, и блестящие новобранцы — почему-то преимущественно французы с небезызвестными именами: Мишель Ларош и Мэй-Элиан Ланкесен, Антуан Муэкс, Поль Понталье и Мишель Роллан. Показательно, что некоторые из этих французов отмечали юбилей южноафриканского виноделия гала-дегустацией в Лондоне. 130 винных компаний, самой почтенной из которых скоро исполнится 325 лет, — собрание, достойное визита нескольких очень важных персон, назвавших эту акцию демонстрацией силы.
Но если вы думаете, что, одержав верх над французскими винами, Южная Африка вышла на первое место по продажам в Великобритании, вы ошибаетесь. Еще раньше, чем ЮАР, загадочную английскую душу покорили Австралия, Калифорния и Италия. Теперь Франция на заслуженном пятом месте.
Что, конечно, не извиняет расслабленных российских атлетов.