Отчего человек боится перемен, понятно: он в таких муках рождался.
Хорошо было в животе — лежи, насыщайся теплом и прислушивайся, чего это там снаружи постукивает да пошумливает. Мы с моей женою замечали, как ребенок в животе пугается и затихает, если она, не дай Бог, хворает и начинает в хвори кашлять. Внутри же грохот!
Но что это, говорю, в сравнении с родами.
Какой-то прапамятью люди понимают, что этот кошмар подобен погибели. Тебя вырывают из маленького, обжитого, единственно, казалось бы, возможного пространства — а зачем? Что ты там не видел?
В том-то и дело, что ничего не видел.
Может, там и нет ничего хорошего — но нельзя всю жизнь проплавать в околоплодных водах.
Мы знаем, откуда у людей вся эта нездоровая страсть чуть что ссылаться на «эволюционный путь развития». Они ж больше не хотят повторения того ужаса, что с ними однажды, на девятом месяце после зачатия, случился.
Между тем эволюция предполагает как раз не безболезненное пребывание в тепле и приятной слякоти, а совершенно катастрофические по человеческим меркам перемены — жуткие, революционные, когда череп деформируется, а родная мать кричит от боли.
Жизнь — в этом.
Современный русский человек, послушай его, имеет мечтою по сути все то же возвращение в утробу — разве что в сознании и с возможностью реализовать половые интересы и прочие скромные игровые страсти.
Только что вернулся из Сибири — там холодно, там снежно, там минус сорок.
Я все пытаюсь понять, как же так вышло, что в стародавние времена люди поднимались с насиженных мест и шли черт знает куда за приключениями, рискуя головой, замерзая и голодая. Садились в свои убогие струги и по кой-то черт открывали то мыс, то полуоостров, то речку, то горку — а чаще ничего не открывали и замерзали во льдах, нацарапав на дощечке, мол, прости жена, обратно не дойду, озяб вконец, превратился в леденец.
В течение нескольких столетий страна Россия прирастала ежедневно — то полянка, то лужочек, то чудесный островочек. Каждый год возводилось по городу, детей рожали столько, что никаким китайцам не снилось.
Из околоплодных вод русский человек выплывал в мировой океан, вгрызался в новые земли и новые горы.
Последний виток был в середине прошлого века — ну, помните, улыбка Гагарина, ранние Стругацкие, покорители Вселенной и прочая ныне забытая чепуха.
С тех пор человек не очень хочет строить город на мерзлоте. В космос не хочет. Даже размножаться не очень хочет. Типа, надо пожить самому — да и к чему вообще нищету плодить. То, что его самого когда-то наплодили, в расчет не берется. Он же не просил.
Мы вообще никого не просили осваивать тундру, открывать мыс Дежнева, строить ледоходы. Поэтому не беспокойте нас по пустякам.
Человек не хочет отдавать себе отчет в том, что все имеющееся у нас — от земли, по которой ходим, до Бога, в которого верим, — результат не «малых дел», о которых сейчас так любят говорить, а глобальных проектов, великих свершений, подвижничества, страсти к переменам.
Человеческая эволюция — это вовсе не привычка зависать на пуповине, пока она не надорвется, а непрестанные роды.
Крик, боль, и неизбежная новая жизнь.
Когда нам говорят, что нужно сначала заняться собой, а потом уже править мир вокруг себя, нас ужасно обманывают.
Человек по-настоящему изменяется только тогда, когда со всего размаху выпадает в мир. Человек становится человеком в пахоте, в подвиге, в поиске, а не в самокопании.
Если хочется сменить дурные привычки — куда лучше для начала изменить и вывернуть наизнанку страну вокруг себя. Перешить ее заново, удлинить рукава, прицепить бант на грудь, учудить что-нибудь эдакое. Тут и привычка грызть ногти пропадет незаметно.
Иначе — положа руку на сердце — что о нас вспомнят потом? А?
Вы можете всерьез придумать, что можно сказать в наше оправданье? Что мы сохраняли чудесную стабильность и качали из земли много черной нефти, чтоб и дальше сохранять стабильность?
А зачем?
Это никогда не было целью человечества. Оно не имело бы ни богов, ни героев, не песен, когда б исключительно оберегало свой покой и тишину вокруг.
Впрочем, если вам не нужны ни герои, ни боги, ни песни — тогда и говорить не о чем.