— «Холон! Ребята, и Ришон похоже».
— «По Иерусалиму летит».
— «Нетивот и Сдерот — это понятно… Я вообще не понимаю, как люди в
Ашкелоне живут?»
— «У меня там мама…»
— «Кажется, я уже всю географию Израиля выучил».
Названия городов, мошавов (ивр. сельское поселение), кибуцев, номера дорог, названия улиц — всё это третий день преследует человека, живущего в Израиле, во всех чатах и во всех мессенджерах: от школьных до рабочих, репатриантских и группах-барахолках. Прежние, так называемые болталки о политике, ценах на курятину и объявлениях о продаже велосипедов и грилей превратились в группы с названием «Израиль. Война», «Безвозмездная помощь», «Отдам в дар».
Все изменилось за секунду. Мы все ложились спать в спокойный, вальяжный Шаббат, выходя из баров во Флорентине (молодежный район Тель-Авива) и прогуливались по ночному городу, уже немного остывшему к осени. Октябрь — самый прекрасный месяц в Израиле с точки зрения погоды, когда море еще +28, а температура воздуха к вечеру опускается до +23...+25. В 6:30 сработало приложение Службы тыла и в утреннем городе послышались звуки воздушной сирены. Это стало неожиданностью и шоком для всех — и для граждан, и для туристов, и для солдат. Ведь еще в мае, когда мы жили под сиренами несколько дней, уже за неделю было понятно, что что-то будет. А сейчас — полная тишина, Шаббат, последний день Суккота, праздник Симхат-Тора и, казалось, блаженство.
Для тех, кто столкнулся с воздушной тревогой впервые, эти первые секунды превращаются в минуты абсолютного ужаса, ступора и паники. Ты не знаешь, куда бежать, не знаешь, где стоять, как себя вести. Для тех, кто родился или давно живет в Израиле, сирена — повод срочно найти укрытие, спокойно и рассудительно, взяв с собой детей, домашних животных, нужные вещи. В среднем от звука сирены до взрывов в воздухе проходит 15-20 секунд и успеть за это время спуститься в маклат (общее укрытие на дом или несколько домов), особенно если он в подвале, удается не с первого раза. Но уже на третьей или четвертой сирене успеваешь, и ужасный грохот разрывающихся снарядов и работы «Железного купола» застает тебя в безопасном месте.
Повезло тем, у кого есть мамад (защищенная комната внутри дома или квартиры с наглухо закрывающимися дверьми, окнами и с вентиляцией). Но «Железный купол» — не панацея, стопроцентной гарантии никто не дает, и на второй день, выйдя из дома на своей улице, обнаруживаешь разрушенный верхний этаж жилого здания, мимо которого проходил тысячу раз и никогда не поднимал глаза, а теперь видишь, как торчат железные сваи, искореженная стиральная машина на балконе и вынесенная с петель дверь, грозно повиснувшая в воздухе.
Страна изменилась за два часа. Улицы крупных городов опустели, пляжи закрылись, но паники нет, как будто все были готовы. Оповещения по телевидению, радио, в интернете рассказывают на иврите, английском, французском, арабском и русском языках простые правила поведения: куда идти, что делать, откуда получать информацию. И нет никаких разногласий, кажется, такой сплоченности и взаимопомощи я никогда и нигде не видел.
Роман, работник мэрии и супервизор на пляже, приехавший в Израиль пять лет назад из Украины, в прошлом выступавший за национальную сборную по легкой атлетике, суров и спокоен, помогает людям укрыться, следит за порядком. «Не переживайте, жопы не высовывайте, работаем. Ничего нового, все будет хорошо», — говорит Роман. Такую фразу можно услышать ото всех: городских работников, солдат, продавцов в магазинах. Да, неожиданно, но жизнь продолжается, каждый должен делать свою работу.
Тель-Авив, еще вчера туристический, шумный и веселый, вымирает. Большая часть бизнесов, не связанных с продуктами, — мелкие лавки, фото на документы, кафе и рестораны — закрыты. И не только потому, что Служба тыла, в связи с введением чрезвычайного положения и объявлением статуса войны, запретила находиться группами более 10 человек в помещении. Многих работников и владельцев бизнесов мобилизовали, особенно тех, кто имеет боевой опыт. За 48 часов 300 000 подготовленных солдат и офицеров собраны и распределены по фронтам. Этот процесс происходит так слаженно и тихо, что в общем и не понимаешь, что вообще что-то происходит.
Кирилл (имя изменено в целях безопасности), репатриировавшийся 15 лет назад, владелец пивного бара в центре Тель-Авива, за несколько часов собирается и уезжает. Для нас, простых жителей, «в неизвестном направлении», но все на самом деле знают куда. Успевает в WhatsApp написать: «Много разной информации. Мы выдвигаемся!» Еще 8 часов назад он наливал пиво и делился событиями из мирной жизни, а сейчас — немногословен. В ответ только «Бе-эцлаха!» (с ивр. «Удачи!»). Солдат провожают семьи, районы, города. «Вернись с победой!», «Вернись здоровым!», «Мы вас ждем!» — говорят незнакомые друг другу люди, но ощущаешь себя в огромной семье.
На третий день войны, ближе к вечеру, Тель-Авив опустел полностью, даже службы доставки продуктов перестали работать круглосуточно, курьеры на электровелосипедах и в разноцветных футболках не снуют туда-сюда. Звенящая тишина. Проезд каждого велосипеда по улице ударяет по ушам, как будто грохот гусениц танка. «Тревожное ожидание неизвестности — вот, что пугает больше всего», — говорит новый репатриант Сергей. «От ракет, предположим, можно спрятаться, но как спрятаться от того, чего не знаешь?» Многие новые репатрианты, приехавшие в страну в последний год, и по соображениям личной безопасности, и из-за своей гражданской позиции сбиваются в небольшие дружеские группы и ночуют по очереди друг у друга в гостях. Особенно ценятся новостройки, в которых мамады есть внутри квартиры и для укрытия не надо спускаться в подвал или бежать в общественное убежище. Вместе готовят, работают, так легче психологически перенести новые реалии, с которыми в жизни никогда не сталкивались раньше. Некоторые уезжают, в основном в Европу или страны СНГ, увозя маленьких детей, но таких единицы — авиакомпании отменяют рейсы, в аэропорту перманентный хаос и неразбериха.
В стране стихли демонстрации протестов против юридической реформы. Общество максимально мобилизовано и сосредоточено. А в израильском руководстве формируют правительство национального единства, в которое, как ожидается, войдут представители и нынешней коалиции, и оппозиции, что было невероятно еще несколько дней назад. И, несмотря на радикальные возгласы израильтян, громко рассказывающих на своих балконах и кухнях по телефону родственникам и друзьям о ситуации и своей вере в победу, наверное, каждый про себя неминуемо думает о мире, и о том, как достичь его наименее высокой ценой.