Бывший вице-президент ЮКОСа: «Кто-то разочаруется, что Ходорковский не Мандела»

Александр Темерко — один из старейших соратников Михаила Ходорковского. С 1999 года он занимал в ЮКОСе пост вице-президента и входил в совет директоров компании. С 2004 года живет в Лондоне. В 2005-м Генпрокуратура России заочно обвинила его в хищении в 2002 году 19,7% акций ОАО «Енисейнефтегаз», однако Магистратский суд Великобритании счел преследование топ-менеджера политически мотивированным и в его экстрадиции отказал.

— Для вас стала неожиданной настолько стремительная развязка дела? Между объявлением о помиловании и выходом Михаила Борисовича на свободу прошел всего один день.

— Неожиданной — нет. Зато очень приятной. Он мой старинный друг, мы знакомы больше 20 лет. Я очень рад, что он вышел на свободу и сможет, наконец, уделять больше внимания жене, детям, родителям. У него действительно неоплаченные долги перед семьей. Дети растут без отца, жена Инна очень сильно страдает и переживает, мама болеет, отец очень нездоров. Так что можно только порадоваться, что теперь он будет проводить с семьей все больше и больше времени.

По большому счету, Миша всегда был очень семейным человеком, тяготился большими компаниями, избегал всяких увеселительных мероприятий. Наоборот, стремился побыть в кругу близких, очень любил свою маму, детей, и я прекрасно понимаю, насколько ему тяжело было провести эти десять лет в таком отрыве от родных. Для него это будет счастливый Новый год.

— Почему, по-вашему, все произошло именно сейчас? Многие думали, что для Ходорковского подача прошения о помиловании станет своего рода компромиссом. 

— Конечно, это компромисс. Но представьте, что вам перед Новым годом сообщают, что вы либо отправитесь на новое дело, либо встретите праздник дома. Он очень скучал по семье, а угрозы со стороны российской власти, как бы нелепо они ни звучали, нельзя не воспринимать всерьез. Так что пространства для выбора оставалось очень мало, и он сделал то же, что сделали бы на его месте многие.

Может, кто-то разочаруется в том, что Миша не Нельсон Мандела и не академик Сахаров, но он никогда себя Манделой и Сахаровым и не объявлял. Он боролся за демократические принципы и до сих пор стоит на своем, боролся против коррупции, боролся за прозрачность и интегрированность бизнеса в западное сообщество. Он сильно пострадал, провел 10 лет в тюрьме, так что камень в его огород не бросит никто, —

из нашей олигархической элиты на это не способен был больше никто. 

Из них всех Михаил оказался самый лучший и самый мужественный человек. Остальные либо отдавали бизнес, либо убегали. Он показал, как нужно бороться. Я бы сказал, что это не он нашел компромисс с властью, а власть нашла компромисс с ним. Это самое главное.

— Какой теперь может быть публичная роль Ходорковского в обществе? Или он предпочтет сосредоточиться исключительно на семье?

— Думаю, в ситуации, когда ты получил прощение из рук диктатора, ты никогда не сможешь возвысить свой голос.

— Но если, например, он переберется за рубеж?

— Миша не та фигура, чтобы лаять из-за бугра. Он открытый и честный человек. Он этого помилования попросил, ему его дали, — больше он вредить этому человеку не будет. В этом смысле он не подлый. Да, это прощение из рук диктатора, но бороться с ним он уже не будет. Тем более, если условием прошения не стояло признание вины.

Я вижу его как человека, который будет заниматься некими социальными, образовательными программами. Возможно, организует университет, возможно, что-то еще. Но это будет нечто общественное, а не политическое. В нынешней парадигме политическая деятельность не для него. Не для него как для мужчины: если ты попросил помилования, и тебе это помилование дал конкретный человек, как мужчина ты не имеешь больше права дальше вести с ним непримиримую открытую борьбу. Но это исключительно мое мнение, как все сложится на самом деле, покажет только время. Я знаю Мишу как настоящего мужика: сказал — сделал, попросил помилования — ушел из политики. Он свое отборолся, последние 10 лет. Другие олигархи даже подумать о таком не могли, хоть о годике тюрьмы, хоть о намеке на противостояние.

И он сделал очень многое для того, чтобы всех остальных тоже не посадили.

— Возвращение в бизнес, борьба за экспроприированные активы — такой сценарий для Ходорковского исключен?

— Я не очень понимаю, как бы он мог бороться за активы ЮКОСа, потому что он продал свою долю в «Менатепе», его уже нет как акционера в этом бизнесе. Это юридически невозможно. Его доля в группе «Менатеп» перешла господам Невзлину, Брудно, Дубову и другим участникам. Он вышел из бизнеса. Иски, которые можно было подать, уже давно поданы, суды уже приняли их к рассмотрению. От его позиции теперь мало что зависит. Как эксперт или как свидетель он еще может в этих процессах поучаствовать, но как акционер в нынешней конфигурации — нет, насколько мне известно.

— Сами планируете встретиться с Михаилом Борисовичем в ближайшее время? Насколько сильно он изменился за эти годы?

— В ближайшее время надеюсь переговорить с ним по телефону или по видеосвязи. Я бы очень хотел, что он переехал на Запад. Здесь для него возможностей сейчас гораздо больше, чем в России. Ему, конечно, надо поправить здоровье, отдохнуть. 10 лет тюрьмы здоровее человека не делают, особенно если вам за 50. Семья и здоровье для него сейчас должны быть самым главным. Ему сейчас полезно будет отрешиться от внешней ситуации, от знакомых, друзей, врагов, от всех. Можно зайти помолиться в церковь, подумать, понять, как жить дальше. Ему обязательно нужен период, в течение которого можно абстрагироваться от всего и принять решение о будущем. Думаю, он возвращается к семейным ценностям. Причина, приведенная им в прошении о помиловании, предельно искренняя.

— Ухудшение здоровье матери действительно заставило Михаила Борисовича написать президенту?

— Думаю, так и есть. Он это выстрадал. Так что я рад и за семью, и за него самого. Все эти годы ему было очень, очень тяжело. Но раз уж он попросил о помиловании человека, который сделал ему много плохого, и тот просьбу выполнил, он как настоящий мужчина вредить и шакалить не будет, как бы ни складывались обстоятельства. Если он взял слово, он будет его держать.

А проектам, которыми он будет заниматься, очень повезло: Миша очень хороший менеджер и стратег. И он себя лучше реализует в общественной или научной деятельности, нежели на баррикадах. Трибун из него вряд ли получится. Он лучше умеет руководить бизнесом, вместо которого может быть университет или еще какой-нибудь проект. А драться на баррикадах и выступать с пламенными речами на бронеке — это скорее по части Навального и других политиков. Вообще, складывается ощущение, что больше всего

разочарованы сейчас две группы — те, кто хотел видеть его Манделой или Сахаровым, и те, кто хотел видеть его Лениным или Ельциным.

А он ни тот, ни другой, ни третий. Он Ходорковский — человек, который всегда делает что-то системообразующее. И это его судьба. Спасибо ему за мужество.