На восьмой день допроса в Высоком суде Лондона Романа Абрамовича адвокат Березовского Лоренс Рабиновитц перешел к главному и самому крупному источнику выплат его доверителю. Напомним: претензии Березовского строятся на несоответствии выплаченной Березовскому суммы $1,3 млрд рыночной стоимости его долей в «Сибнефти» и «Русале». Он пытается доказать, что был совладельцем обеих компаний и что, продав его пакеты вместе со своими, Абрамович недоплатил ему около $5,5 млрд. Абрамович же утверждает, что это была плата за политическое покровительство и физическую безопасность («крышу») и больше ничего он Березовскому не должен.
Трудности перевода
Основной спор идет вокруг того, были ли Березовский и его друг Бадри Патаркацишвили собственниками активов. Поэтому снова вспоминают ставшую едва ли не единственным материальным подтверждением запись их разговора с Абрамовичем в аэропорту Ле Бурже 6 декабря 2000 года. Березовский предлагал зарегистрировать акции «Русала» на его имя, чтобы легализовать доходы. Тогда бы он законно получал деньги в виде дивидендов и у британских банков не возникало бы вопросов о происхождении средств. Абрамович не соглашался. Он считал, что для выплат было серьезное препятствие — «пришлось бы стоять в очереди за дивидендами» и к тому же пришлось бы платить за новую «крышу». Теперь уже совладельцу «Русала» Олегу Дерипаске. Ведь сбежавший в Англию Березовский был уже не в том положении, чтобы продолжать предоставлять прежние услуги.
Этот диалог в Высоком суде перемежался лингвистическими спорами Абрамовича с адвокатом Березовского. Говоря о необходимости доказывать в британских банках чистоту происхождения денег, Рабиновитц употребил слово «отмывать». «В моем понимании слово «отмывание» применимо к деньгам, заработанным преступным путем, — возмутился Абрамович, — но эти деньги были [чистые и ] честные, заработанные на нефти и алюминии». Затем, выясняя, как и кто готовил сделку и документацию, адвокат употребил слово «доля» (share, имеющее в английском языке несколько значений, в том числе «часть» и «пакет акций»). Абрамович, который за годы жизни в Лондоне якобы так и не выучил язык Шекспира, но за последние два дня допросов проявивший немалую лингвистическую осведомленность, тут же требует договориться о терминах. Что имеет адвокат в виду: бенефициарный интерес или акции? «В переводе слово «доля» звучит очень резко, — замечает он, — как будто вы делите тут свои доли».
Как мы помним по вчерашнему заседанию суда, после декабрьского разговора трех бывших партнеров в 2000 году у Березовского с Абрамовичем произошел разрыв. На следующих встречах Абрамович обсуждал дела только с Патаркацишвили. В мае 2001 года они встречались в Мюнхене, в Париже и Кельне. Упоминание многочисленных поездок в разные страны запутало даже судью. «Так мы сейчас в Кельне?» — прерывает она выяснение обстоятельств переговоров.
$1,3 млрд с довеском
В Мюнхене обсуждали выплаты по «Сибнефти», и 15 мая в Париже, как утверждал Березовский, Абрамович якобы пообещал заплатить $1,3 млрд за их доли в «Сибнефти». Абрамович, хотя совсем не помнит, о чем шла речь в Париже, уверен, что не об этом. Березовский уверяет, что 29 мая 2001 года в Кельне торг продолжился и Патаркацишвили назвал свою цену за пакет «Сибнефти» — $2,5 млрд. Абрамович говорит, что обсуждалась лишь сумма $1,3 млрд, а кроме этого разговор шел только о схеме платежа.
Адвокат настаивает, что в Кельне Абрамович снова шантажировал партнеров по переговорам судьбой находившегося в тюрьме друга Березовского, заместителя гендиректора «Аэрофлота» Николая Глушкова. По словам Рабиновитца, Абрамович грозился, что, если Березовский и Патаркацишвили не продадут долю в «Сибнефти», он приложит все усилия к тому, чтобы в Кремле решили не отпускать Глушкова. Абрамович уверяет, что эту тему в Кёльне не обсуждали.
Абрамович утверждает, что заплатить $1,3 млрд было его собственным решением и он не жалеет об этом. «Так я покупал себе свободу», — объясняет он. Однако, добавляет Абрамович, в 2002 году на встрече в Тбилиси Патаркацишвили якобы попросил $377 млн сверх $1,3 млрд, и Абрамович согласился, поскольку поверил, что на успешный перевод в Англию пришлось потратить часть денег.
Рабиновитц считает, что Абрамович выдумал эту причину. У Березовского и Патаркацишвили не было влияния в России, и доплачивать им хоть что-то не было смысла. Они бы вряд ли когда «вернулись снова к власти». Почему же Абрамович согласился снова платить? «Он был убедительный, — отвечает Абрамович. — Я вообще после каждой встречи с ним уезжал с дополнительными расходами».
Рабиновитц же считает, что у Патаркацишвили было право требовать эти деньги после распределения долей в «Русале». И поэтому, а «не по доброте душевной», Абрамович согласился.
Новая сделка «по понятиям»
Осенью 2003 года Абрамович продал 50% «Русала» второму владельцу компании Олегу Дерипаске, утверждает адвокат. Дерипаска якобы договорился заплатить в два этапа, поскольку не имел столько наличности. Абрамович вспоминает, что все было по-другому. Они-де договорились о разводе. Продать предстояло «Русал», «Роспромавто» и «Иркутскэнерго». Но Абрамович якобы предложил купить сначала «Роспромавто», «Иркутскэнерго» и только четверть «Русала», поскольку не хотел сразу отдавать все. Вторую четверть «Русала» они оценили в $450 млн с условием закончить сделку в течение года, но никак не оформили это юридически. «Почему?» — спросила судья. Потому, что «Дерипаска не хотел обязательств». Абрамович утверждает, что выполнил все, о чем договорился с Дерипаской, но формального «договора не видел».
После появления в прессе информации о сделке по «Русалу» Патаркацишвили позвал его в Грузию и разгневанно объявил, что Абрамович не должен был продавать вторые 25% без его согласия. На что Абрамович возразил, что предупредил о готовящейся сделке в свой предыдущий приезд.
Когда же Рабиновитц в доказательство своей версии о том, что Березовский и Патаркацишвили были равноправными совладельцами, зачитывает пресс-релиз «Русала», в котором речь идет о «ключевых акционерах» «Сибнефти», Абрамович комментирует: «Это я». Он объясняет, что Патаркацишвили настаивал на продолжении Абрамовичем алюминиевого бизнеса, поскольку собирался возвращаться в Россию. Сам же Абрамович чувствовал, что Дерипаске не нравилось его присутствие в «Русале», и, став к этому времени губернатором Чукотки, надеялся меньше времени уделять бизнесу. По его словам, у него были планы возродить переговоры по объединению с ЮКОСом, который в свою очередь намеревался наладить партнерство с Exxon или Shevron. Абрамович же рассчитывал, оставив акции крупной западной нефтяной компании, от российских активов избавиться. Другими словами, он намеревался стать одним из богатейших рантье.
В статье использованы материалы онлайн-репортажа Gazeta.ru и блог журнала «Сноб»