Преемник Вексельберга в UC Rusal о конфликте акционеров и будущем России

В марте предыдущий председатель совета директоров UC Rusal Виктор Вексельберг хлопнул дверью, не согласившись с политикой менеджмента компании. Вскоре председателем был избран независимый директор, председатель Гонконгской товарной биржи Барри Чьюнг. Для первого интервью российским СМИ он выбрал Forbes.ru. Чьюнг рассказал о ситуации в совете, переменах в корпоративном управлении компании и превращении Москвы в международный финансовый центр.

— Когда Виктор Вексельберг отказался от поста в совете, основной акционер «Русала» Олег Дерипаска обещал найти нового председателя раньше, чем «это кресло успеет остыть». Вы чувствуете, что получили «горячее кресло»?

— «Горячее»? (смеется). Я думаю, г-н Дерипаска имел в виду, что это кресло недолго останется незанятым.

— Да, конечно, но эта должность и впрямь сегодня горячая и тяжелая…

— Я не чувствую, что это «горячее» кресло. На прошлой неделе у нас состоялось первое заседание [совета директоров]. Оно прошло гладко, без особых споров и взаимных обвинений и было очень продуктивным. Я совершенно уверен, что совет сосредоточится на главном — увеличении стоимости компании для наших акционеров.

— После избрания вы сказали, что председателем совета должен быть «кто-то сильный» своей независимостью, особенно учитывая, что нынешний генеральный директор [Олег Дерипаска] еще и крупнейший акционер. У вас уже была возможность показать, что вы «сильный»?

— У меня была такая возможность. Мне удалось добиться, чтобы [на заседании совета] обсуждение не отклонялось от повестки. Хотя мне пришлось несколько раз возвращать обсуждение к главным темам. И кто бы ни пытался затеять спор — контролирующий акционер или миноритарные, — я всегда буду поступать одинаково. Потому что как независимый директор и председатель совета я должен сделать работу совета эффективной и прозрачной в интересах всех акционеров.

— Но посмотрите: уже после того, как вас избрали председателем, Sual Partners Вексельберга и Блаватника обратился в лондонский арбитраж против UC Rusal, EN+ и трейдера Glencore с иском о том, что, заключая контракты с Glencore без одобрения миноритарных акционеров, они нарушают акционерное соглашение. Выходит, споры продолжаются. Корпоративный климат в компании близок к кризису?

— Нет. Я думаю, нужно различать споры между акционерами и то, что происходит на уровне совета директоров. У UC Rusal четыре главных акционера [En+ Дерипаски, Sual Partners Вексельберга и Блаватника, «Онэксим» Прохорова и Glencore]. Они заключили соглашение, которое  вы упоминаете. Обращение в арбитраж касается этого соглашения и не имеет отношения к самому совету директоров. Как я уже сказал, решать споры акционеров не моя работа. Я должен обеспечить эффективную работу совета в интересах всех акционеров. И совершенно уверен, что смогу это сделать.

— Совет решил провести аудит системы корпоративного управления и представить результаты на апрельском заседании. Завершен ли аудит и, если да, каковы результаты?  

— Мы хотели разработать план доведения корпоративного управления до уровня лучших международных стандартов. Стандарты в компании и так довольно высоки, но мы хотим улучшить их. План был подготовлен, и мы обсудили его на заседании совета.

— У вас богатый опыт в разных областях управления. Недавно вы возглавляли избирательный штаб Лян Чжэньина, который выдвигался на пост главного менеджера Гонконга и победил. Дерипаска, комментируя ваше избрание председателем совета директоров UC Rusal, высказывал надежду, что ваш опыт поможет компании развиваться на азиатских рынках и на мировом. Как этот опыт поможет вам как главе совета?

— Я управлял компаниями, которые работают в Азии, и особенно в Китае, и много инвестировал в фирмы континентального Китая, особенно в энергетические проекты. Китайский рынок, откровенно говоря, сложный, а у меня есть понимание того, как он работает. И я могу помочь «Русалу» подготовить долгосрочную стратегию работы в Китае и воплотить ее в жизнь.

— Не возникает ли у вас конфликта интересов: одновременно с советом директоров UC Rusal вы возглавляете гонконгскую товарную биржу, 10% которой принадлежит компании Дерипаски En+? Когда En+ покупала этот пакет, Дерипаска еще и обещал бирже разнообразную поддержку…

— Нет. Юристы контролируют ситуацию. И в соответствии с правилами Гонконгской фондовой биржи (HKEX) мое положение как независимого директора [в UC Rusal] полностью легитимно. И главное: я мажоритарный акционер биржи (56% через New Effort Ltd. — Forbes), а у En+ всего 10%. Так что я не вижу, как бы это могло влиять на мою независимость.

— Г-н Дерипаска обещал, что число независимых директоров в совете будет увеличено до трети. Этот план в силе?

— Сейчас мы ищем потенциальных кандидатов, и у нас есть еще время, поскольку по новым правилам HKEX увеличить число независимых директоров до трети мы должны к концу года. Остается еще восемь месяцев.

— Известно, что UC Rusal — довольно закредитованная компания. В связи с этим есть разногласия между контролирующим акционером и миноритариями Вексельбергом и Прохоровым. Они настаивают на продаже компанией 25% «Норникеля», чтобы расплатиться с долгами и начать платить дивиденды. Дерипаска был против этого. Может, вы поможете им найти компромисс?

— Не знаю, нужно ли нам быть посредниками в поисках этого компромисса. Наше дело как совета — принимать решения на пользу всем акционерам. Чтобы не получилось так, что один акционер был бы удовлетворен результатом, но чтобы выигрывали все. Когда [в феврале прошлого года] к нам поступило предложение [«Норникеля»] по поводу [выкупа его 20%-ной] доли [за $12,8 млрд], мы попросили совета независимого финансового консультанта и, получив его, отклонили предложение.

— Капитализация «Русала» находится на уровне $11 млрд, а 25%-ная доля в «Норникеле» стоит больше $9 млрд. В 2010 году, когда  UC Rusal проводил IPO в Гонконге, его оценка была около $21 млрд. Что планирует сделать совет директоров для повышения капитализации компании?

— Очевидно, что у нас огромный потенциал для роста цены акций. Потому что фундаментальные показатели «Русала» очень сильные, а цены на алюминий сейчас низкие. Как только мировая экономика стабилизируется, вырастет спрос на алюминий, цены начнут расти, и показатели «Русала» достигнут справедливых величин. Наша задача —способствовать этому росту.

— В прошлом году цены на алюминий обвалились при появлении признаков замедления роста китайского экспорта. Ваш прогноз — какими будут цены к концу нынешнего года?

— Мы ожидаем их на уровне $2200-$2400 за тонну [$2028 на 19 апреля 2012 года на LME. — Forbes]. Мировой спрос на алюминий вырастет примерно на 7%, а на некоторых рынках еще больше. Например, в Китае — на 11%. В Европе рост будет небольшим или его не будет вообще. Небольшой подъем спроса мы ожидаем в США.

— Считаете ли вы, что кризис закончился и что второй волны, которую предсказывают некоторые экономисты, не будет?

— Мир, конечно, стабилизировался. Можем ли мы с уверенностью сказать, что кризис закончился? Мне кажется, у нас есть причины надеяться на это. Мы осторожно оптимистичны и рассчитываем, что спрос на алюминий будет расти.

— Вы, конечно, знаете про планы превратить Москву в один из финансовых центров. Гонконг давно им стал. Что нужно сделать для этого в Москве?

— Нужна открытая экономика, сильная власть закона, прозрачные и простые правила [для бизнеса], либеральный валютный контроль, очень хорошая инфраструктура и высокий уровень профессиональных услуг. И конечно, устойчивая политическая обстановка. Я не вижу причины, почему Москва не могла бы стать влиятельным финансовым центром.

— Вы в совете директоров «Русала» с 2010 года и не раз посещали Россию. Что вас больше всего поражает — и в хорошем смысле, и в плохом?

— В «Русале» меня сразу поразило то, насколько серьезно компания относится к вопросам корпоративного управления, сколько выделяется ресурсов на то, чтобы соответствовать требованиям биржи, с каким уважением относятся к независимым директорам. Хотя споры между акционерами неминуемо доходят до совета директоров и влияют на его работу.

— А что по поводу более широкого взгляда — на российский инвестклимат в целом? Что хорошо, что нужно менять?

— Я очень верю в Россию. У нее есть множество преимуществ: сырьевые ресурсы, высокообразованные инженеры и технологии, которые нужны для добычи и переработки этих ресурсов. Еще одно преимущество России — это соседство с Китаем. Китай и Россия могут работать совместно для развития российской сырьевой отрасли и на благо российской экономики.

— Пару дней назад газета ЦК Компартии Китая «Женьминь Жибао» назвала шесть ключевых проблем России — сырьевое искажение структуры экономики, плохой инвестиционный климат, дефицит кадров...  Вы думаете, эта статья выражает китайское представление о нашей стране и мы должны прислушаться к критике?

— Я не читал эту статью, но уверен, что у России и Китая как партнеров блестящее будущее. Обе страны могут вместе работать на пользу наших народов. Я вижу фундаментальные условия для взаимовыгодных отношений и надеюсь, они будут развиваться и в политике, и в экономике.

Барри Чьюнг — председатель Гонконгской товарной биржи, председатель Совета Гонконгского агентства по городскому развитию и Постоянного комитета по заработной плате и условиям труда объединенной службы охраны правопорядка Гонконга, сопредседатель Комитета по изучению тенденций изменения заработной платы, член Комиссии по стратегическому развитию и Постоянного комитета по заработной плате и условиям труда госслужащих Гонконга. Имеет степень MBA Гарвардской школы бизнеса.