В конце прошлой недели пленум Верховного суда представил свой проект изменений по 159-й статье, который будет внесен в Думу. В проекте предлагается дополнительно ввести в УК отдельные составы преступления по этой статье: мошенничество в сфере кредитования, мошенничество при капиталовложении, при страховании, с чеками и кредитными картами, мошенничество в компьютерной сфере. А в этот вторник Дмитрий Медведев на заседании «Большого правительства» заявил, что считает возможным изменить статью 159 Уголовного кодекса России: «Я не уверен, что ее можно разделить на отдельные статьи, но если это можно и если это принесет эффект, я не против». О судьбе 159-й статьи рассуждает Яна Яковлева.
То, что эта статья превратилась в орудие шантажа и пыток предпринимателей, известно давно. Формулировка статьи, передающаяся из поколения в поколение советских правоприменителей, приобрела в современной, как бы рыночной, России неповторимый шарм. Мошенничеством можно называть все действия бизнеса: получение — на уголовном языке значит извлечение корыстного интереса, хищение. Заключение договора купли-продажи — отчуждение имущества с целью хищения. В компании есть бухгалтер — это преступная группа.
За последние 10 лет судебно-правоохранительная система наработала формулировки, на ура проходящие в суде и обеспечивающие обвинительный приговор в 100% случаев, — правоохранители успешно пользуются ими для криминализации любых действий предпринимателей. Суд безоговорочно принимает все, что предлагают обвинители. Законодательно закрепленная возможность полицейским самим находить признаки преступлений в офисах предпринимателей, возможность написать липовый рапорт и при отсутствии потерпевших и ущерба создать уголовное дело дает четкий сигнал от этой части чиновников — не надо делать бизнес в нашей стране.
Но иногда давление снизу заставляет чиновников изображать процесс. Вот и Верховный суд решил поучаствовать в изменение статьи 159. Вернее он не стал ее менять, а предложил просто добавить другие составы. Но самое главное в этом изменении — это то, что основная формулировка и возможность привлечения по ней остается. К тому же у правоохранителей появляются новые возможности. По предложению Верховного суда можно будет, например, обвинить предпринимателя в нескольких мошенничествах одновременно, скажем, в обычном — и с кредитами. И посадить на больший срок. А если нельзя определить, что человек совершил и в чем его обвиняют, по-прежнему можно обвинять его в обычной, резиновой, 159-й. Как, оказывается, хорошо Верховный суд владеет техникой подмены понятий! Статья 159 стала орудием массовой уголовной репрессии, и поэтому надо к ней добавить еще составов, не изменяя основного. Что это даст? Увеличение количества осужденных.
Вместо того чтобы законодательно ограничить злоупотребления, вместо того чтобы исключить возможность возбуждать дела без потерпевших и доказанного ущерба, вместо того чтобы законодательно определить понятие ущерба и обмана, ВС предлагает расширить возможности правоохранителей. Не ограничить их действия, а расширить.
Хитрость ВС понятна: если изменить формулировку статьи, то придется пересматривать и выпускать десятки тысяч осужденных предпринимателей. Пойти на это Верховный суд никак не может, ведь это вызовет сильное недовольство тех, кто сажал, сажает и будет сажать.
А так Верховный суд вроде бы и показал, что озабочен проблемой, но опять ничего не сделал.