И может быть, скоро у нас будет возможность это увидеть
Он растерянно стоял на ступеньках отеля Morosani и смотрел на пробку на улице Променад. Потом обернулся, заметил меня и спросил, как пройти к Конгресс-центру. Мне надо было в другую сторону, но я показала ему дорогу, а потом набралась храбрости, представилась и пошла с ним до самого Конгресс-центра. В конце концов, не каждый день на дороге встречается неприкаянный Ларри Саммерс.
Мы немного поговорили о российской политике и экономике, а потом я стала задавать вопросы о США. Он ответил, что верит, что на следующих выборах победит Обама и что после этого в Конгрессе наметится консенсус. О формирующемся консенсусе неделей позже говорили и в Москве на конференции Сбербанка-Тройки «Россия 2012».
Тему поднял Раджан Рагурам, известнейший финансовый экономист, который в последнее время увлекся вопросом о связи между неравенством и финансовым кризисом. По его мнению (впрочем, не только его), в последние лет 30 из-за целого комплекса причин в развитых странах выросло неравенство доходов. Средний класс стал относительно беднее, а прослойка очень богатых увеличилась. Правительства же ответили на этот вызов неадекватно.
Вместо того чтобы заниматься улучшением образовательного и квалификационного уровня населения и дать ему больше возможностей зарабатывать, было решено дать ему больше возможностей потреблять. В США и большинстве других стран это происходило за счет роста кредитования, в том числе на жилье. Исключением стала Греция, где выросли государственные расходы. Что стало с кредитованием, всем известно.
Вторым следствием этой политики стала сильная поляризация взглядов в обществе, формирование, с одной стороны, ультраправой Tea Party, с другой — жесткого левого крыла демократов. В результате американская политика в последние пару лет была фактически парализована: по большинству принципиальных вопросов решений принято не было либо были приняты лишь временные решения. Но сейчас вроде бы налаживаются точки соприкосновения между нерадикальными крыльями обеих партий, что позволит в следующем электоральном цикле достичь прогресса в проведении необходимых политических и экономических мер.
Если задуматься, то между Россией и Америкой можно провести много параллелей. О росте неравенства за последние 20 лет я даже не буду говорить, настолько это очевидно. Также очевидно, что и в предкризисные годы, и сейчас больших успехов в повышении уровня массового образования страна не добилась, более того, основные жалобы работодателей сейчас — это жалобы на качество рабочей силы. Зато на фоне притока нефтедолларов и связанного с ними финансового капитала быстро развивалась экономика потребления, в том числе в кредит. Цифры долговой нагрузки пока не вызывают беспокойства у экономистов, но тенденция налицо. Налицо и поляризация в политике, когда новые появляющиеся лидеры не могут выбрать, правые они или левые, националисты или интернационалисты, а вместо одного митинга 4 февраля мы имеем даже не два (за и против Путина), а целых четыре.
На традиционном завтраке Сбербанка в Давосе мы спрашивали участников, что они считают самой важной проблемой России. Из широкого круга вопросов, включавших такие провокационные опции как «усталость электората от действующих лидеров политических элит», аудитория отдала большее количество голосов проблеме коррупции. Именно она по-настоящему достала и правых, и левых. И именно поэтому и те и другие выступают за честные выборы. Но какую политику они хотят видеть после честных выборов, пока не понимает никто.